Савмак. Пенталогия
Шрифт:
Послы Перисада и Агара явились в кочевую ставку Медосакка почти одновременно. Подумав со своими советниками и вождями, Медосакк сделал выбор в пользу союза с боспорцами, через которых шёл взаимовыгодный торговый обмен роксолан с внешним миром, тогда как союз со скифами не имел для роксолан никакой практической пользы.
Предвидя вероятную неудачу и зная о пристрастии Медосакка к вину, Агар среди прочих даров передал со своими послами царю роксолан шесть амфор с лучшими греческими винами, в три из которых была подмешана отрава (доверенный слуга Агара раскалённой иглой проделал тонкие дырочки в засмоленных деревянных пробках амфор, влил туда яд, после чего аккуратно залепил отверстия смолой, не повредив греческие
Отправив скифских послов восвояси с грозным словом к Агару, Медосакк устроил прощальный пир для послов Перисада III в честь заключённого между ними союза. В разгар веселья царь пожелал сравнить вкус вина, подаренного Перисадом, с тем, что привезли послы Агара. К утру, царь Медосакк, его взрослые сыновья, боспорские послы и все, кто попробовал вина из отравленных амфор, скончались в жестоких муках.
Царские телохранители, настигнув в степи скифских послов, привезли их обратно в ставку, и там по приказу только что овдовевшей царицы Амаги ничего не ведавших послов подвергли ужасным пыткам, добиваясь признания, что они отравили царя Медосакка по приказу своего царя. И в конце концов один из послов, не вынеся непрестанных лютых мучений, оговорил себя и царя Агара.
Предав послов и сопровождавших их скифов-охранников мучительной казни, Амага отослала их головы Агару и через сорок дней, схоронив под высоким, полным богатств курганом мужа и старших сыновей, сама повела в Таврику огромное роксоланское войско мстить за их гибель скифам и их коварному царю.
Когда молодой роксоланский гонец именем своей царицы обвинил царя скифов в смерти царя Медосакка и вывалил из кожаного мешка ему под ноги три обезображенные головы с выколотыми глазами, отрезанными ушами, носами, губами, вырванными языками, в которых едва можно было опознать скифских послов, Агар ужаснулся, а в следующее мгновенье выхватил из ножен меч и в бешенстве рассёк посланца Амаги от шеи до паха.
Не зная, откуда ждать вторжения роксолан, Агар увёл своё войско от боспорской Длинной стены к устью Пасиака, разослав дозорные отряды от южного берега озера Бик, отделённого от Меотиды длинным и узким песчаным перешейком, до Тафра. Через сорок дней Агару доложили о появлении большого вражеского войска перед укреплениями Тафра, и он поспешил со своим войском туда. А на другой день спешный гонец с озера Бик сообщил царю, что роксоланская конница стремительно движется восточным перешейком к Скалистому полуострову. Оставив пятую часть воинов защищать неприступный Тафр, Агар поспешил с остальными обратно - навстречу главным силам врага. Но было поздно - Амага успела соединиться на Скалистом полуострове со своим союзником Перисадом.
Пару дней спустя роксолано-боспорское войско нанесло сокрушительное поражение скифскому войску Агара на реке Бик. Сражавшийся с сайями в центре царь Агар, увидя, что его войско разбито и обращено в бегство вдвое превосходящим противником, в отчаянии ринулся в гущу врага, чтобы с достоинством пасть на поле битвы, но, видно, Арий посчитал его недостойным такой чести. Телохранители-сайи отбили тело своего павшего с коня царя, вывезли его с поля боя и, отстреливаясь от преследователей и теряя одного за другим бойцов, умчали его в столицу, к жёнам и детям. По пути выяснилось, что получивший несколько тяжёлых ран Агар ещё жив, только обеспамятел. На другое утро он очнулся в своём дворце в окружении плачущих жён и детей. Не было только старшего сына Скилура, который, как доложили Агару, доблестно пал вчера на поле битвы.
Неаполь Скифский, в котором вместе с царём укрылось несколько тысяч бежавших с поля боя воинов, окружило плотным кольцом многочисленное конное войско роксолан, а вскоре подоспела и боспорская пехота Перисада. Боспорские мастера соорудили несколько таранов и, под защитой града роксоланских стрел, принялись энергично разбивать
Видя, что враги вот-вот ворвутся в крепость, защитить которую нет никакой возможности, Агар, завидуя судьбе старшего сына, приказал телохранителям перебить у себя на глазах своих жён и детей, чтобы спасти их от позорного плена и мучительной казни победителями, а когда его воля была исполнена - подставил собственную грудь под милосердный удар преданного телохранителя.
Многие знатные скифы и телохранители царя Агара последовали его примеру. Те же, кто выбрал жизнь, сдались и, должно быть, скоро о том пожалели: Амага отдала их в рабство союзникам-боспорцам. Царский город скифов был разграблен, сожжён и разрушен до основания. Отметив свою победу праздничным пиром на фоне дымящихся развалин скифской столицы, Амага с роксоланами выступила на север - к Тафру, а Перисад с боспорцами и толпами пленников помаршировал к себе на восток.
Телохранитель, сообщивший умирающему царю Агару о геройской гибели его старшего сына на поле битвы, сказал ему неправду. Юный царевич Скилур, которому отец поручил командовать во время битвы левым крылом скифского войска, после того, как скифы дрогнули и обратились в позорное бегство под неудержимым натиском превосходящих сил противника, был помимо воли увлечён потоком беглецов с поля проигранной битвы. Верные телохранители не дали ему геройски погибнуть и вместе с сотнями других беглецов укрылись от преследователей в высоких камышово-тростниковых зарослях, тянувшихся вдоль западного берега озера Бик от устья одноименной реки, на которой произошла несчастная для скифов битва, на север до устья Пасиака и далее по болотам, многочисленным островам и запутанным протокам Гнилых озёр до самого Тафра.
Кто-то из боспорцев, знавших скифского царя и его старшего сына в лицо, заметил, как царевич Скилур позорно бежал с поля боя и укрылся в озёрных плавнях, и сообщил об этом Перисаду и Амаге. Старшая дочь Амаги 16-летняя царевна Аттала попросила у матери пять тысяч воинов и, пока Амага и Перисад осаждали и штурмовали скифскую столицу, устроила в плавнях облавную охоту на своего отвергнутого жениха.
Помимо Скилура, в плавнях укрылись несколько тысяч беглых воинов и многие сотни женщин и детей из близлежащих селений. Узнав от неосторожно попавшегося в их руки роксолана, что ищут именно его, Скилур ночью ушёл от телохранителей, утром выбрался из плавней и сдался роксоланам в надежде, что этим спасёт от гибели или плена остальных. Его надежда оправдалась: после того, как боспорцы подтвердили, что это действительно старший сын царя Агара, царевна Аттала прекратила дальнейшие облавы и поскакала со своим отрядом скорой рысью вдогонку за матерью к Тафру.
Скилур, привязанный за руки на длинном аркане к её коню, сверкая босыми пятками, бежал за нею, сколько хватало сил. Когда он всё же падал, не выдержав с непривычки продолжительного быстрого бега, царевна некоторое время волокла его по земле, будто не замечая его падения. Затем она всё же останавливалась, не желая его преждевременной гибели, давала ему немного отдышаться. Отвечая презрительной гримасой на его полный ненависти взгляд затравленного зверя, вновь пускала коня резвой рысью, и всё повторялось.
Под вечер, завидя впереди роксоланский табор близ разрушаемого воинами по приказу царицы скифского укрепления на Тафре, Аттала вдруг ожгла коня плетью, сорвав его в галоп, и под крики и хохот ликующих воинов, проволокла своего облепленного с головы до сбитых в кровь ног густым слоем пыли полуголого пленника до расположенного в центре стана шатра царицы. По бокам от входного полога, за спинами двух стражей были воткнуты в землю с одной стороны царский бунчук с целым ворохом длинных белых конских хвостов, а с другой - высокая пика с обросшей густыми светлыми волосами человечьей головой на острие, в которой Скилур узнал голову отца.