Сайтин: Измена
Шрифт:
– Джорди, послушай…
– Плевать, кто виноват.
– Джорди, тебе бы радоваться, что никто не собирается привлечь парня к ответственности. В конце концов, он сам виноват, а ты кричишь на меня…
– Петрос говорит, что выписать Гранта могут только по твоему указанию.
– Но ведь все зависит от врачей. Я не вмешиваюсь в лечение. Если парень тебе действительно дорог, советую не мешать Петросу работать и…
– Джерри, он кивает на тебя. И Деннис тоже. Речь идет не о накладке с обучающей лентой, а о перепуганном ребенке.
– Еще недельку…
– К черту недельку! Можешь
– Послушай, твой сын лежит именно в госпитале. С ним все в порядке. О нем позаботятся.
На другом конце провода стало тихо.
– Послушай, Джорди, они просят всего неделю. В крайнем случае две.
– Но ведь у Джастина есть пропуск.
– Да, сейчас он как раз с Грантом. Так что все в порядке. Поверь мне. Успокоительные парню больше не требуются. Джастина пропускают свободно, и я рассмотрю твои пожелания, договорились?
– Я хочу, чтобы парня выписали.
– В таком случае договорились. Я потолкую с Петросом. Устроит? Пока пусть с Грантом повозится твой сын – возможно, для того это будет лучшее лекарство. Дай мне несколько часов. Я предоставлю тебе возможность ознакомиться с медицинскими заключениями. Этого достаточно?
– Я зайду к тебе.
– Хорошо, я у себя.
– Спасибо, – донеслось из трубки.
– Не за что, – пробормотал Жиро, и на том конце провода повесили трубку. «Ни капли терпения!» – недовольно бросил Най, вновь принимаясь за набросок беседы, в ходе которой собирался обсудить с Кореиным кое-какие проблемы. А потом отвлекся, дабы связаться с отделом доктора Иванова и попросить послать Джордану Уоррику медицинские отчеты о состоянии Гранта. И, подумав, добавил к приказу код УСБ – «учитывая соображения безопасности», – ибо не знал, что за данные содержались в отчетах и какие распоряжения на их счет отдала сама Ари.
3
Новый сепаратор работал вовсю. Остальное оборудование подлежало проверке. Ари делала заметки от руки, в основном из-за того, что работала над самой системой, а планшет для записей использовался ею на особый манер: кое в чем требовалась подлинная виртуозность. Но когда дело доходило до обычных заметок, госпожа Эмори предпочитала пользоваться ручкой и Переводом, используя особый вид стенографии, причем ресионская База данных автоматически, без постороннего вмешательства направляла заметки в архив, ибо распознавала почерк Арианы. То была устаревшая обучающая лента, однако она представляла существенное препятствие для любителей чужих секретов. База данных сама расшифровывала, приводила в порядок и архивировала сделанные заметки, реагируя на ключевые слова и почерк хозяйки, поскольку, прежде чем приступить к составлению очередной порции заметок, доктор Эмори вводила в систему ключевое слово.
Сегодня Ариана занималась не секретной работой, а обычной, лабораторной. Работой познавательного характера. Конечно, столь примитивную работу можно было поручить любому ази, однако Ари желала проделать ее сама, тряхнуть стариной. Женщина часами просиживала на деревянных сиденьях в первой лаборатории, оснащенной таким оборудованием, на фоне которого даже безнадежно устаревший сепаратор казался последним
Госпожа Эмори не собиралась ничего менять в этом уголке Ресиона. Пока она только хотела громко заявить о себе в задуманном проекте. Хотела застолбить отрасль за собой и лично отработала мельчайшие детали, начиная с самой задумки. «Я с самого начала делала все тонко…
Я подготовила емкость…»
Сейчас мало кого из сотрудников обучали азам работы. Каждый специализировался в чрезвычайно узкой области. Ариана начала научную карьеру еще во времена освоения Сайтина, когда современная наука только зарождалась. Теперь же пошли так называемые коллеги-ученые – их Ариана сравнивала с дрессированными обезьянами, ибо они заученно нажимали нужные кнопки и пользовались обучающими лентами, не вникая, как на самом деле работали биосистемы. Доктор Эмори отчаянно боролась с подобным примитивизмом и устанавливала чрезвычайно строгие критерии разработки методических обучающих лент, даже пока Ресион сохранял свои секреты в неприкосновенности.
Некоторым из этих секретов суждено было раскрыться в ее книге. Так она рассчитывала. Книга задумывалась как классическое научное исследование – раскрытие сущности и механизма развития Ресиона с особым акцентом на проекте «Рубин», проверка многочисленных теорий, накопленных за десятилетия ее деятельности. Доктор Эмори даже дала книге рабочее название – «IN PRINCIPIO» – хотя считала, что следует подобрать более удачный заголовок.
Между тем машина выдала готовый ответ на заданное сочетание. На экране красным четырехугольником выделилась допущенная ошибка.
К черту все! В чем причина провала: ошибка в расчетах или сбой в системе? Ариана тотчас сделала запись – откровенно безжалостную. И на мгновение задумалась: потратить время на замену проклятой штуковины и перейти к обработке нового образца или извлечь данные и задокументировать их? Первое казалось не совсем удачным решением. Вторая же возможность – понятное дело, и неспособность обнаружить причину (наверняка следствие технологического сбоя) – могла выставить ее на посмешище либо привлечь к работе специалистов, лучше ее разбирающихся в оборудовании.
Извлечь материал из машины и препоручить ту заботам техников, а самой заняться прогонкой данных в «чистой» машине, а также установить третью машину с новым образцом.
«Каждый судьбоносный проект обречен иметь мелкие недочеты, либо исследователи лгут», – пронеслось в голове у некоронованной королевы Ресиона.
Отворилась входная дверь. Издалека донеслись голоса. Флориан и Кетлин. И кое-кто еще. Проклятие!
– Джордан? – крикнула она, чтобы тот сразу расслышал. – Что стряслось?
Она услышала звуки шагов. И снова голоса Флориана и Кетлин. Она нечетко объяснила ази задачу, и те просто следовали за Джорданом по пятам до самой хладолаборатории.
– Мне нужно поговорить с тобой.
– Джорди, мне не до тебя. Неужели нельзя через часок, у меня в кабинете?
– Здесь самое подходящее место. И поговорить можно с глазу на глаз.
Эмори сделала глубокий вдох. «Была не была! – подумала она. – Наверное, насчет Гранта явился. Или по поводу Мерильда с Кореиным». И сказала: