Сайтин: Измена

Черри Кэролайн Дж.

Однако больше всего Ариану волновали предстоящие подарки. Иногда ей дарили подарки. А поскольку сегодня все красиво наряжались, наверняка стоило ожидать подарков.

Хотя и поход куда-то, где соберутся взрослые, волновал девочку. Идти, держась за мамину руку, щеголяя красивым платьицем, вести себя как положено и не делать глупостей. Памятуя о подарках, Ари собиралась быть послушной.

Лифт доставил их вниз. Там толпилось множество взрослых ази: чаще всего ази одевались в черное, а если черного на них не оказывалось, можно было приказать им переодеться. Они всегда отличались от мамы или дяди Денниса – они выглядели, как ази. Иногда Ари нарочно подражала им: ходила неслышно,

держалась ровно, смотрела прямо перед собой наподобие Олли, говорила маме (но только не Нелли, которой достаточно было сказать просто «да») «да, госпожа». Иногда шалунья пыталась подражать матери и говорила: «Нелли, пожалуйста, заправь мою постель!» Обращаясь к Олли, девочка говорила: «Олли, черт побери, принеси же что-нибудь выпить!» Но эта идея не приносила желаемых плодов: как-то Олли все-таки принес ей напиток, но нажаловался матери. И мамочка недовольно сказала, что Олли не станет ничего делать для Ари, если та и дальше станет грубить. И потому заветное «черт побери!» она при первом удобном случае сказала Нелли.

Между тем мать провела ее сквозь толпу ази; теперь путь лежал к двери, у которой собралась другая толпа. Какая-то женщина воскликнула: «Ари, с Новым годом!», после чего наклонилась к ее лицу. Ари понравилось ожерелье незнакомки и глубокий вырез на груди, в котором виднелось что-то необычное. Но рассмотреть девочка толком ничего не успела – Олли взял ее на руки. Впрочем, так было лучше – теперь можно было спокойно разглядывать лица собравшихся.

А женщина заговорила с мамой, и остальные тоже затеяли оживленные беседы. В воздухе пахло духами, пудрой и едой.

Все еще сидя на руках у Олли, Ари ощутила, как кто-то потрепал ее по плечу. Обернувшись, она увидела дядю Денниса. Дядя Деннис был толстый-претолстый, и вокруг него почему-то сразу стало пусто. Ари вдруг стало любопытно: дядя Деннис твердый – или специально задерживает дыхание, чтобы надуться, как шар?

– Как дела, Ари? – громко рявкнул дядя Деннис, и окружающие тотчас прервали беседы и устремили взоры на них. – Поздравляю с Новым годом.

Восклицание озадачило девочку, но в то же время и заинтересовало. Если это Новый год, то это одновременно и день ее рождения, но если сегодня действительно день ее рождения, то люди должны были прийти к ней в гости и принести подарки. Однако подарков что-то не было видно.

– С Новым годом! – слышалось со всех сторон. Ари с надеждой смотрела на окружающих – подарков по-прежнему не было. Девочка тяжело вздохнула. В этот момент она заметила пунш и пирожные.

Первым догадался Олли. «Хочешь пунша?» – спросил он.

Девочка кивнула, отмечая, что шум поднялся невообразимый. Ари сомневалась, что ей понравится присутствовать посреди такой толпы. И повод вечеринки был ей непонятен. Но пунш и пирожные – это уже кое-что. Припав к могучему плечу Олли, Эмори-младшая испытала прилив радости, ибо Олли ничего не стоило пронести ее прямо к столу, на котором покоилась чаша с пуншем, а Олли отлично понимал, что в жизни важнее всего. Пунш, да еще из такой красивой чаши и с большим пирожным, был ничуть не хуже подарка.

– Я ссажу тебя, – прошептал Олли. – Договорились? Стой здесь – принесу тебе пунш.

Такой поворот событий девочку не устраивал. Кругом виднелся целый лес ног, музыка играла ужасно громко, а стоя на полу, нельзя было разглядеть ничего, кроме ног остальных гостей. Чего доброго, боязливо подумала Ари, кто-нибудь наступит на нее. Но Олли все равно опустил ее на пол – и тут как раз показались мама и дядя Деннис. А толпа и не собиралась топтать Ари. Наоборот, все вокруг смотрели на нее; кое-кто даже улыбался. Ари сразу почувствовала себя увереннее.

– Держи! – ази протянул ей чашку. –

Смотри, не пролей!

Пунш оказался зеленого цвета. Поначалу девочка отнеслась к напитку с недоверием, но он источал приятный запах, а на вкус оказался еще приятнее.

– Таскать тебя на руках становится все тяжелее, – пожаловался дядя Деннис. Подняв голову, Ари наморщила носик, ибо дядино замечание ей не слишком понравилось. Между прочим, мама сказала то же самое. Зато Олли не сказал ничего такого. Олли большой и сильный, размышляла девочка, Олли не такой, как другие. Ари нравилось, когда Олли носил ее на руках; девочка любила обнимать его за шею и приникать к его плечу, ибо ази был похож на стул, на который можно было забраться, и кости его совершенно не прощупывались, но зато он был очень твердый на ощупь. И теплый. И пахло от него хорошо. Между тем Олли наливал маме и дяде Деннису пунша из другой чаши, Ари, прижимаясь к любимцу, потягивала свой пунш, музыка продолжала греметь, а мама и дядя Деннис – разговаривать.

Олли снова удостоил ее вниманием, когда отдал маме и дяде Деннису пунш. «Пирожное хочешь? – громко спросил он. – Вообще-то на детском празднике будет торт…»

Ари оживилась. «Хочу еще пунша, – решила она, протягивая Олли пустую чашку. – И пирожное, пожалуйста». Эмори-младшая выжидательно застыла на образовавшемся вокруг нее открытом пятачке. И заложила руки за спину, вспомнив мамино наставление: не болтать руками, дабы не выглядеть несуразно. Продолжали подходить незнакомые люди – они наперебой хвалили ее и желали счастливого Нового года, но Ари уже надоело здесь – в этой комнате ее удерживали только уже взятые Олли со стола пирожные и пунш. Ради этого стоило остаться еще ненадолго.

Детская вечеринка привлекала Ари куда больше.

Возможно, решила она, подарки будут там.

– Отойди в сторону и присядь, – посоветовал Олли, не спеша вручать принесенные лакомства. Оглянувшись, Ари испытала облегчение, ибо завидела стулья, выстроившиеся в ряд у стены. Радость приносило и осознание того, что, стоя, можно было пролить пунш на платье – и тогда вид у нее был бы не слишком приятный, а мама наверняка рассердилась бы. Ни слова не говоря, девочка поспешно вскарабкалась на стул, и Олли поставил ей на колени тарелку с пирожным, а стакан опустил на соседний стул. Весь ряд стульев был в ее распоряжении.

– Пойду принесу себе, – решил ази. – Сиди здесь, я скоро вернусь.

Эмори-младшая утвердительно кивнула, откусывая от пирожного. Пирожное оказалось с белой начинкой и вкусное. Облитое бесподобной глазурью. Ари окончательно повеселела. Она болтала ногами, жевала пирожное и облизывала липкие пальцы, пока Олли возился у чаши с пуншем, а мама беседовала с дядями Деннисом и Жиро.

Возможно, предположила Ариана, они тоже ожидали подарков. Все были явно в ударе. Кое-кого из окружающих девочка видела дома. Но большая часть присутствовавших была ей незнакома. Доев пирожное, Ари облизала пальцы и соскользнула со стула на пол – ходить теперь можно было всюду, ибо гости собрались у столов.

Потом Ари решила посмотреть, какое место досталось Олли. И увидела, что с ним кто-то беседует. Юная проказница сразу поняла: вот хорошая возможность хоть ненадолго избавиться от опеки.

И Ари не упустила эту возможность. Хоть и отошла недалеко, поскольку боялась, что мама и Олли уйдут и оставят ее здесь. Время от времени Эмори-младшая озиралась, желая удостовериться, что мама не затерялась в толпе. Все было в порядке, хотя мама по-прежнему оживленно беседовала. Девочка несказанно обрадовалась: если даже мама станет сердиться, можно сказать что-нибудь вроде «Как же, я была рядом». И потому мама просто не могла сильно рассердиться…