Сбежавшая невеста
Шрифт:
— Начинаем, девочки! Потянулись и приступили к ходьбе! Я вижу, у нас новенькая. Встаньте ко мне поближе, чтобы я могла показать вам, как выполнять то или иное упражнение, если будет нужно. Пошли, пошли, пошли!
— Ого, — сказала Дженифер. — Боюсь, у меня будут болеть мышцы.
— Ничего, поболят и перестанут, — заметила Роза, улыбаясь.
Но тут заиграла музыка, и началась разминка. Сначала темп был медленным, но он все ускорялся и ускорялся. Дженифер много лет занималась аэробикой и быстро вошла в ритм. Когда позволяло упражнение, она оглядывала зал — здесь было около двадцати
Сразу было видно, что Роза — прирожденная танцовщица. Она была энергична, сильна и обладала отличной координацией, прекрасно чувствовала ритм и стиль, а энергия била из нее ключом.
Время летело незаметно, и разминка закончилась. Молодые женщины, знакомые Дженифер по закусочной, подбежали к ней:
— Дорис, ты просто бесподобна!
— Для тебя здесь нет ничего нового — ты без труда держишь темп!
— А ты что, будешь теперь приходить сюда постоянно?
— Не знаю, смогу ли я. Но мне очень понравилось, спасибо вам.
— Ну все, дамы, хватит болтать. Берем маты и делаем растяжки.
Зазвучала медленная музыка, и они принялись делать упражнения на растяжение мышц и другие, которые выполняются лежа. Тут Дженифер вспомнила о ночи, проведенной с Алексом, и о том, как они предавались любви. Он делал все, чтобы ей было хорошо, ставя ее интересы и потребности выше своих. Его прикосновения возбуждали ее; он был изобретателен в любви и обладал любящей натурой. У нее никогда еще не было такого мужчины.
А когда она проснулась утром, он лежал рядом с ней. Он осталсяради нее.
Это были совершенно новые для нее ощущения. Еще будучи ребенком, она понимала, что нужды другого человека надо ставить выше своих. И хотя мать сильно любила ее, она не могла по‑настоящему заботиться о дочери. Это Дженифер приходилось заботиться о ней.
— Правда, после занятий чувствуешь себя гораздо лучше? — спросила Роза, когда они уходили из зала.
— Да, лучше, — тихо ответила Дженифер. Ей только что пришло в голову, что она может использовать в своей новой жизни кое‑что из старой. Ей не надо выбирать, кем быть — низкооплачиваемой официанткой или высокооплачиваемой любовницей. Ей не надо выбирать — заботиться о ком‑нибудь или принимать заботу других. Между этими двумя полюсами лежала обширная и интересная территория. — Но мне нужно будет сначала многое уладить, — сказала она.
— О чем это ты?
— О, прошу прощения, Роза. Я просто задумалась. Послушайте, большое вам спасибо. Я постираю спортивный костюм и сразу же принесу вам.
Сейчас я быстренько приму душ и напишу Луизе, что Алиса — не знаю, как выразиться — слишком сильно реагирует на погоду.
— Да ну, она просто неврастеничка, — сказала Роза.
Вернувшись домой, Дженифер увидела, что ее Алиса по‑прежнему грустила и отказывалась есть. Она села на пол перед собакой и попыталась покормить ее с рук, но Алиса не стала есть. Тогда Дженифер написала длинное послание Луизе, упомянув в нем о странном поведении Алисы.
Был конец мая; Дженифер прожила уже
Позвонил доктор Гандерсон и сообщил, что с кровью у Алисы все в порядке и, если не считать, что она весит немного больше, чем нужно, у нее отменное здоровье.
В пять часов кто‑то постучал в дверь. Сердце у нее забилось от радости — она решила, что это Алекс пришел с работы домой. Дженифер бросилась открывать дверь, но это был не Алекс, а какой‑то мужчина в костюме и с портфелем в руках.
— Вы — Дорис Бейли?
Дженифер охватил страх. — Да.
— Меня зовут Уэндел Филипс. Я — сотрудник юридической фирмы Джонсона Макги. Боюсь, что у меня для вас плохие новости. Луиза Барстоу скончалась вчера в своей лондонской квартире. Ее обнаружила приходящая прислуга.
Дженифер зажала рукой рот, а глаза ее наполнились слезами.
— О нет, она не могла умереть.
— Мне сообщили, что она спокойно отошла, сидя на своем любимом стуле. На столе перед ней стояла чашка утреннего чая и лежала газета. Выражаю вам свое искреннее соболезнование. Мне было велено сообщить об этом также мисс Джиллеспай и мистеру Николсу.
— Алекса Николса нет дома. Он работает детективом полиции Лас‑Вегаса. Я позвоню ему на работу.
— Наверное, это будет самый лучший выход. А мисс Джиллеспай?
— Я пойду с вами, — сказала Дженифер. — О боже, бедная Роза. Луиза была ее лучшим другом.
Роза восприняла весть о смерти Луизы стоически. Ее утешило то, что Луиза скончалась без мук, словно уснула.
— Жаль, что она умерла далеко от дома. Я хотела бы, чтобы это произошло здесь.
— Она велела, чтобы ее тело было подвергнуто сожжению, — сказал мистер Филипс. — Что я должен сообщить в Англию — как поступить с ее останками?
— Пусть положат пепел в какую‑нибудь урну и отправят домой, — произнесла Роза, сделав небрежный жест рукой, и отвернулась. Дженифер услышала, как она фыркнула. — Мы позаботимся о ней. Мы знаем, что надо делать.
— Разрешите мне принести вам что‑нибудь, Роза, — чашку кофе или бокал вина?
— Спасибо, я не хочу тебя обидеть, но… — Она повернулась лицом к Дженифер, ее глаза странно блестели. В первый раз со времени их знакомства Дженифер увидела Розу огорченной. Она как‑то сразу постарела. Ее лицо, обычно гладкое и упругое, покрылось морщинами, а в глазах появилась тоска. — Я не хочу тебя обидеть, но мне хотелось бы какое‑то время побыть одной.
— Разумеется, — сказала Дженифер. — Конечно. Я пойду домой и позвоню Алексу.
— Позвони. Ему будет тяжело узнать о смерти Луизы. Он ее обожал. Успокой его, а я приду через некоторое время.
Она хочет выплакаться, подумала Дженифер. И не хочет, чтобы ее кто‑нибудь видел.
— Нам нужно подписать кое‑какие бумаги, — заявил мистер Филипс. — Но я думаю, что всем хорошо известно, как она собиралась распорядиться своей собственностью.
— Да, — ответила Роза. — Торопиться нам некуда. Я позвоню вам.