Сбежавший король
Шрифт:
В рамке был портрет мальчика. Я подумал, что это отец Нилы или второй сын Харлоу, о котором говорил мне его слуга.
– Картинка мне не нужна, – сказал я. – А раму возьму.
Харлоу вынул портрет и осторожно положил на стол, а Эрик взял рамку и бросил в сумку, которую принес с собой.
После этого Харлоу полез во внутренний карман жилета и протянул мне что-то:
– Возьмите еще это. Они тоже золотые.
Это были часы, и они принадлежали отцу Нилы.
Я вернул
– Золото поддельное. Они ничего не стоят. – Чувствуя на себе взгляд Мотта, я добавил: – Вы, конечно, знаете, что я могу отличить настоящее золото от подделки.
– Очевидно, не можешь. – Эрик нахмурился и протянул руку. – Для меня они достаточно ценны.
– Если ценны, то я их беру. – Я потянулся за часами, но Эрик оттолкнул мою руку, лезвие его ножа сверкнуло. Пришлось сдаться.
– Этому парню нужны не мы, а фальшивое золото. Дайте ему денег, и он уйдет.
Харлоу подошел к книжному шкафу. Он достал с верхней полки шкатулку, подошел ко мне и сказал:
– Подставляйте руки.
Я взял у Эрика сумку, Харлоу наклонил шкатулку, и из нее высыпались несколько десятков гарлинов.
Эрик, стоявший сзади меня, восторженно вздохнул. Потом он уставился на Мотта.
– А что с этим?
Мотт взглянул на меня.
– Меня тебе не достать, – и выбежал из комнаты.
Показав на Харлоу, я сказал Эрику:
– Присмотри за ним. – Проходя мимо Харлоу, я остановился. – Не двигайся. Не дай ему повода начать действовать. – Я выскочил из комнаты и побежал за Моттом.
Мотт ждал меня за углом у большого зала. Он схватил мою руку и потянул к стене.
– Что ты здесь делаешь? – прошипел Мотт.
– Ты наверняка уже понял. – Я вдруг сообразил, как много хочу рассказать ему. Об авенийских ворах, которые разоряют наши границы, нападая на наших женщин и детей. О картийской знати, которая их прикрывает. И о моем отце, который, что хуже всего, игнорировал мольбы своего народа о помощи. Но времени не было. – Почему ты здесь?
– Догадаться не можешь?
– Ты должен помогать Тобиасу в замке. – Я на минуту замолчал. – Как он там?
– Амаринда и Кервин защитят его. Но все говорят, что регенты проголосуют против тебя. Если ты сейчас не вернешься, скоро возвращаться будет некуда.
Я отступил.
– А если я не закончу здесь, возвращаться нет смысла.
– Убив Девлина, ты не решишь проблему.
– Да, ты прав. – Я сам боялся тех слов, что должен произнести, и даже проговаривая их, понимал всю невозможность их воплощения в жизнь. – Я должен уничтожить пиратов. Всех до одного.
Глаза Мотта вспыхнули.
– Что? Это безумие! Это не может быть планом короля!
Я гневно прошипел:
–
Я хотел развернуться, но Мотт схватил меня за руку:
– Я, как и ты, не хочу, чтобы Картией правил наместник. Но твои действия лишь укрепляют всеобщее мнение, что тебе не хватает здравого смысла, чтобы быть королем. Ты лишь помогаешь им уничтожить тебя.
Снова повернувшись к нему, я сказал:
– Как ты этого не понимаешь, Мотт? Забудь о наместнике и вспомни про Картию. Это наш единственный шанс избежать уничтожения. Наши проблемы намного серьезнее политических амбиций Грегора.
Мотта это не убедило.
– Тебе стоило включить Грегора в свои планы. Твой отец никому не доверял так, как ему и Кервину. Пожалуйста, возвращайся, пока это возможно.
– Если я сейчас вернусь, сколько времени пройдет до вторжения пиратов в Картию? Всего пара дней? Или целая неделя? Мне не нравится то, что я здесь, Мотт. Хорошо, предложи мне другой вариант. Посоветуй, что мне сделать, чтобы Картия получила шанс выжить, и я это сделаю.
Но он не мог. В его голосе не было надежды, когда он проговорил:
– От пиратов еще никто не возвращался, Джерон.
– Я должен вернуться. Кто еще сделает твою жизнь такой интересной? – Я даже смог улыбнуться.
Мотт тихо выругался и сказал:
– Если я тебе понадоблюсь, я буду в церкви в Дишеле. Ради твоей безопасности дальше я за тобой не пойду. – Я хотел развернуться и уйти, но тут он добавил: – Дай мне свой нож.
– Что?
Мотт протянул руку, ладонью вверх.
– Тебя не было слишком долго. Так что давай нож.
Это был второй раз, когда он поранил себя, чтобы помочь мне. Глядя, как он вонзает лезвие ножа себе в руку, я испытал почти такую же боль, как если бы нож вонзили в меня. Взяв у него нож, я замер, услышав сзади какой-то шум.
Нила держала в руке свечку, чтобы лучше видеть.
– Ой! – сказала она. Узнав меня и увидев кровь на моем ноже, она испуганно отступила. – О, нет! – Она повернулась и побежала вверх по лестнице. Я не посмел окликнуть ее. Я не мог рисковать. Эрик услышал бы нас.
– Иди, – сказал Мотт. – Я постараюсь остановить ее прежде, чем она кого-нибудь разбудит. И еще, Джерон, ты должен вернуться.
– Я вернусь. – В голосе моем было больше уверенности, чем в душе, но это, казалось, немного успокоило его. – И это, возможно, и не важно, но мне очень жаль.
Прежде чем Мотт смог бы мне ответить, я повернулся и бросился в кабинет, где Эрик стоял перед вжавшимся в стену Харлоу, направив на него нож. Расталкивая их, я крикнул: