Сборник морских баек
Шрифт:
После поездки на зимнюю рыбалку один из них стал делиться впечатлениями со своей женой, и вот что из этого получилось:
— Я ездил на зимнюю рыбалку.
— Что это?
Он пытается объяснить жене, что это такое, но до нее не доходит, так как совершенно непонятно, как по морю можно просто ходить.
Он ей объясняет, что море просто замерзло и там лед.
— Море не может замерзнуть там же
— Да, дорогая, и волны замерзли тоже.
На этом телефонный разговор прервался…
История старая, года эдак 1989-го, вспомнилась, будучи навеянной теплыми летними днями и предвкушением отпуска. Так вот, едем мы тогда с другом моим и тезкой в поезде «Москва — Анапа», чтобы из Анапы продолжить путь по трассе в славное местечко Большой Утриш (там еще универовская биологическая (если не ошибаюсь) база на берегу Черного моря. Там мы планируем поставить палатку и недельку понырять в морские глубины. Вагон, понятно, плацкартный, собеседник — случайный, коньяк — теплый (как сейчас помню — «Арагви»), беседа — задушевная. Говорим про море, палатки, костры, Утриш и прочие радости.
В какой-то момент случайно-задушевный собеседник говорит примерно следующее:
— Да, на Утрише хорошо, там еще дерево такое есть — в костер бросишь — аромат чудесный, название только забыл, на букву «х» вроде…
Ну, сказал и сказал, задумался, правда, на какое-то время, а потом и говорит:
— Вспомнил! Название дерева — туя!
Вот уж воистину — музыка навеяла…
К временам «дубового» застоя относится неумирающая военно-морская байка, которую из уст в уста передают уже больше трех десятков лет.
Итак, конец славных 70-х. До подписания акта приема-передачи очередной атомной подлодки военному флоту знаменитым Севмашпредприятием (Северодвинск, Архангельская область) остаются считанные денечки. На лодку с завода тащат с берега все, что на берегу лежит плохо, но в море может пригодиться. Предсдаточный мандраж. И вдруг… Облом!
Высокая комиссия из политического управления Северного флота вдруг обнаруживает, что кают-компания (где, кроме всего прочего, проходят священные экипажные партсобрания) злостно не оснащена положенной по какой-то там секретной директиве ЦК штатной картиной, в сюжете которой должен непременно присутствовать В. И. Ульянов (Ленин). Положено — и баста! И чтобы завтра же картина была! А не то…
На политруков обиделись даже военпреды-механики, народ дико упертый, дотошный и скрупулезный. Ведь и «механика» на АПЛ что надо, и акустика, и все остальное — в общем, готова лодка к сдаче-приему! А тут картина какая-то…
История не донесла имени великого художника, который за ночь изобразил самого Ленина на берегу какого-то озера. Говорят, раскопали впавшие в ступор заводчане-сдаточники где-то в недрах 55-го цеха полупьяного мужичка, который с завода через вахту пройти домой побоялся и улегся переспать в малярской кондейке.
Он же от безвыходности положения сорвал древний озерный пейзаж в красном уголке цеха и героически ткнул кистью в берег водоема: «Вот. Ильич… Как живой!..». И даже всплакнул при этом от внезапно нахлынувшего верноподданнического счастья. И действительно — вождь был похож, просто стоял далеко и потому казался точкой.
Поутру хмурые сдаточники
На каком это заказе было, уже не вспомню. Но ей-богу, случай подобный повторялся, как видно, не раз. Можете проверить: в кают-компании АПЛ «Екатеринбург» до сих пор висит здоровенное эпохальное полотно «Ленин на пастбище». Стадо коров, травка зеленеет, и где-то вдали два точечных силуэта. Один из силуэтов, как видно, вождь, поскольку в углу картины наличествует шикарная подпись и приложена печать. А против подписи и печати не попрешь! Значит, Ильич и пастбища уважал…
http://www.pravda.ru/society/fashion/models/21-09-2010/1050336-bayka-0/
Автор: Андрей Михайлов
«Чи флот, чи не флот!» — когда-то этим пренебрежительным прозвищем флотские офицеры именовали Черноморский флот. Помните, БФ — Балтийский флот — назывался бывший флотом. Аббревиатуры ТФ и СФ, обозначающие Тихоокеанский и Северный флота, означала: ТФ — «тоже флот», СФ — «стал флот».
http://rivertourist.ru/viewtopic.php?f=9&t=272
Эх, кормили подводников всегда хорошо. В тот день обед был просто щедрый. Борщик великолепный, закусочка тоже на 5 баллов, на второе отменное картофельное пюре с гигантской котлетой и в завершение трапезы — томатный сок. Ну, сами понимаете, пойдите и съешьте эту котлету и запейте ее военно-морским томатным подсоленным соком и смело идите в каюту и умирать, потому что больше ничего хорошего в этой жизни тебя не ожидает.
А я в тот день я с голодухи и по вселенской щедрости «кокши» съел две котлеты и залил это все немереным количеством томатного сока, который через пару часов и сыграл свою шутку.
По «Каштану» объявляют, что послеобеденное построение будет на соседнем пирсе возле УТС (учебно-тренировочное судно) для экстренного прохождения зачетов. Все прибыли, старпом руководит всеми действиями, проводятся инструктажи и прочие мероприятия… Спустились в корпус УТСа, в это время врывается командир БЧ-4 и истошным криком извещает старпома о том, что ему нужны все связисты для такой же экстренной отработки по связи (довольно серьезное мероприятие).
Старпом ему отвечает, что отработка по выходу из ТА (торпедного аппарата) по сухому в первых рядах и катитесь отсюда по своим делам. На что «бычок» для ускорения процесса сам хватает костюмы СГП (спасательный гидрокомбенизон подводника) и начинает нас одевать. До этого момента я и не ощущал, что так сильно переел на обед. Ну да ладно, напялил СГП, чувствую: да, тяжеловато, но не смертельно. Идем дальше, навешиваю ИДА-59 (индивидуальный дыхательный аппарат), а он тяжелый, дыхательным мешком шею давит, всем весом на полное пузо давит, а там, в животе, аж две котлеты и как минимум литр томатного сока.