Сборник 'Наше отечество' - Опыт политической истории (Часть 2)
Шрифт:
С введением нэпа, но уже по другим причинам, резко усилилось подавление инакомыслия и в рядах самой Коммунистической партии. Речь идет о сильных антинэповских настроениях в РКП (б), которые угрожали отходом от нее уверовавших в идеалы "потребительского коммунизма" определенной части рабочего класса и ме
щанства. Так, в мае 1921 г. органами ВЧК была перехвачена листовка с сообщением об образовании группы "активных революционных рабочих Москвы", которая задалась целью добиваться освобождения трудящихся города и деревни "как от ига буржуазии, так и от государственного капитализма". Даже в коммунистической верхушке профессионального движения зрело глухое недовольство мероприятиями нэпа, которое прорвалось наружу во время 4-го съезда профсоюзов. 18 мая 1921 г. Коммунистическая фракция съезда отклонила резолюцию ЦК РКП (б) о роли и задачах профсоюзов
Не меньшие опасения руководству РКП (б) должно было внушать и слишком сильное тяготение части членов партии к нэпу в форме частнопредпринимательской деятельности, также чреватое отступлением от "чистоты" ее классовых принципов. В этой связи крайне любопытно постановление Оргбюро ЦК РКП (б) 9 сентября 1921 г. о недопустимости участия коммунистов в организации и деятельности артелей на правах владельцев или арендаторов средств производства, и совершенно категорически отказывалось в праве участия "в каких бы то ни было частнохозяйственных организациях, носящих явно выраженный профессионально-торговый характер". Допускались высокие оклады, тантьемы (премии с определенного процента оборота капитала), гонорары и другие формы материального вознаграждения, но только получаемые на государственной службе.
Резолюция X съезда РКП (б) "О единстве партии", принятая применительно к донэповскому еще периоду крайнего обострения фракционной борьбы (дискуссии о партийном строительстве и о роли и задачах профсоюзов в 1920 г.), теперь, в условиях нэпа, стала по воле ЦК и самого В. И. Ленина выполнять функцию сдерживания слишком горячих антинэповских и про-нэповских настроений членов единственной правящей партии. Резолюция запрещала не только "неделовую и фракционную критику" в адрес партийных органов, но даже возможность коллективного выражения мнений на
основе определенной политической платформы. В то же время ЦК РКП (б) получал полномочия исключать из партии и даже выводить (до очередного съезда партии) из состава Центрального Комитета его членов "за нарушение дисциплины или допущение фракционности" двумя третями голосов ЦК и ЦКК. И без того военизированная структура Коммунистической партии, сложившаяся в годы "военного коммунизма", под воздействием этой резолюции приобрела четкие формы отношений господства и подчинения, разделившие партию на узкий начальствующий состав и бесправную массу рядовых исполнителей. В этих условиях другая важная резолюция X съезда РКП (б) -- "По вопросам партийного строительства" -- была обречена на невыполнение как раз по тем ее пунктам, которые ставили на очередь дня задачи перехода к так называемой "рабочей демократии". Под ней подразумевалась "такая организационная форма при проведении партийной коммунистической политики, которая обеспечивает всем членам партии, вплоть до наиболее отсталых, активное участие в жизни партии, в обсуждении всех вопросов, выдвигаемых перед ней, в решении этих вопросов, а равно и активное участие в партийном строительстве. Но обсуждение без критики -- действие, лишенное какого бы то полезного эффекта, а проще говоря -- сикофантство, разлагавшее РКП (б) с морально-политической точки зрения.
Именно это слово -- "разложение" -- употребили в своем заявлении в Исполком Коминтерна бывшие члены "рабочей оппозиции" в апреле 1922 г. Они писали: "Наши руководящие центры ведут непримиримую, разлагающую борьбу против всех, особенно пролетариев, позволяющих себе иметь свое суждение, и за высказывание его в партийной среде принимают всякие репрессивные меры. В области профессионального движения та же картина подавления рабочей самодеятельности, инициативы, борьба с инакомыслием всеми средствами. Объединенные силы партийной и профессиональной бюрократии, пользуясь своим положением и властью, игнорируют решения наших съездов о проведении в жизнь начал рабочей демократии".
На закрытом заседании XI съезда РКП (б), обсуждавшем выводы комиссии съезда по поводу письма бывшей "рабочей оппозиции" (тогда же названного по количеству стоявших под ним подписей "Заявлением 22-х"), выяснилось, что внутрипартийный режим директивного единства не пользуется в партии абсолютной поддержкой. За
ком Коминтерна, проголосовало 227 делегатов с правом решающего голоса. За резолюцию Антонова-Овсеенко, предлагавшую коренным образом изменить отношение к инакомыслящим коммунистам, проголосовало 215 делегатов. Таким образом, не хватило лишь нескольких голосов для того, чтобы если не отменить, то, по крайней мере, смягчить применение резолюции X съезда "О единстве партии".
Мало кто из тогдашних инакомыслящих (в смысле антибюрократических настроений) коммунистов осознавал глубокую органическую зависимость между антидемократическим устройством Советского государства и ограничением внутрипартийной демократии*. Не изменил своего отношения к данному вопросу и В. И. Ленин. В своих последних статьях и письмах он лишь высказался за сохранение "устойчивости" руководящей партийной группы при помощи увеличения количества членов ЦК РКП (б) до 50--100 человек, чтобы, по его словам, "конфликты небольших частей ЦК" не получили "слишком непомерное значение для всех судеб партии". Столь же "аппаратные" по своему характеру меры предлагаются В. И. Лениным в отношении борьбы с бюрократизмом. Задуманная им реорганизация Рабоче-Крестьянской Инспекции в орган совместного партийно-государственного контроля, даже при самом удачном подборе работников, не идет ни в какое сравнение с преимуществами демократического контроля самого общества (через парламент, свободу печати и т. д.) над исполнительной властью.
Проигрывает ленинский проект и по сравнению с проектами демократизации партийной и государственной власти, появившимися накануне XII съезда РКП (б), правда, в полулегальной форме. Один из них, вероятно, был написан бывшими "децистами", никак не хотевшими
* Исключением из этого правила, вероятно, является все тот же Г. И. Мясников. В 1923 г. он написал открытое письмо Г. Е. Зиновьеву, в котором, например, отмечал, что существует внутреннее противоречие между стремлением к внутрипартийной демократии и однопартийной формой правления "сельсоветского бюрократического государства". "Если бы, -- писал он, --существовала другая партия или партии, ну хотя бы те, что существовали до 1920 г. ...если бы существовала еще печать, кроме правительственной, печать вот всех этих партий; если бы вы знали, что вы находитесь под стеклянным колпаком общественного пролетарского мнения и все ваши действия, каждый ваш шаг и поступок свободно обсуждается всей прессой -- эти факты, -то скажите, вели бы вы такую политику? Ведь нет же! А вот при однопартийной форме правления ведете..."
расстаться с "социал-демократическим" прошлым Коммунистической партии. Документ назывался "Современное положение РКП и задачи пролетарского коммунистического авангарда". В нем, например, отмечалось, что "без права коллективных выступлений нет и не может быть критики и дискуссий", что "поддержание единства партии путем механического давления означает на деле диктатуру определенной группы и образование в партии ряда нелегальных группировок, т. е. глубочайший подрыв внутреннего единства, моральное разложение и идейное умертвле-ние".
Далее в этом документе излагались основные принципы радикальной реформы партии и Советского государства, которые включали в себя: "а) самостоятельность членов партии (свобода выбора занятий членами партии, свобода передвижения с места на место, прекращение перебросок и мобилизаций, ликвидация контрольных комиссий и т.п.); б) повсеместное сужение полномочий всех и всяческих узких исполнительных коллективов, передача их полномочий пленумам комитетов, общим собраниям, конференциям; в) строгое расчленение партийной и советской работы: партийные органы дают только основные директивы советским фракциям; г) центр тяжести работы партии в партийных учреждениях должен быть перенесен из госорганов в самодеятельные организации трудящихся (профсоюзы, кооперативы, культурно-просветительские кружки и т. д.); необходимо открыть действительно широкий беспрепятственный доступ беспартийным на все советские должности, в том числе выборные (Речь идет о том, чтобы уничтожить монополию коммунистов на ответственные места, лишить партбилет значения патента и тем ослабить засорение партии карьеристами и развитие карьеризма, прислужничества, обывательщины в рядах партии); д) отказ от повторения "чистки партии", как приема демагогического, не достигающего цели -- механическая чистка должна быть заменена оздоровлением атмосферы партии: воссоздание в ней коллективной жизни и партийного мнения".