Сборник рассказов и повестей.
Шрифт:
В коммерческие контакты с иностранцами Мосину вступать еще не приходилось. Его сфера - знакомые и знакомые знакомых. Есть бедра, и есть фирменные джинсы, которые на эти бедра не лезут. "Хорошо, - соглашается Мосин, - я знаю такие бедра. Сколько просить?" К примеру, столько-то. "Хорошо", - говорит Мосин и просит на червонец дороже. И все довольны. А вот иностранцы…
Тоха привел его к наклонно натянутому
– Сергей, - представил его Тоха.
Девушка и один из парней с интересом посмотрели на гостя. Третий из их компании лежал на спине и даже не пошевелился, только приоткрыл один глаз.
– Реликт, - мрачно бросил он и снова зажмурился.
– Сам ты реликт, - ответил ему Тоха на чистейшем русском языке.
Девушка рассмеялась, а Мосин оторопело раскланялся и тоже присел на травку, положив "дипломат" рядом. Какого же тогда черта он изъяснялся одними жестами и восклицаниями! Неужели наши? Откуда они такие? И что на них? Парни были одеты почти одинаково: тонкие серебристые куртки и легкомысленно-радужные шорты. На девушке было что-то отдаленно похожее на платье, клубящееся у плеч и струящееся у бедер.
Между тем они так бесцеремонно рассматривали Мосина, что можно было подумать, будто именно он вырядился бог знает как. Вообще-то, конечно, майку с акулой встретишь не на каждом - в городе их всего четыре: одна у Мосина, одна у Алика и две у Зиновьева из филармонии, но он их, наверное, уже кому-нибудь толкнул…
– Визуешься?
– на каком-то невообразимом жаргоне полюбопытствовала девушка.
Кажется, спрашивали о роде занятий.
– Н-нет, - отозвался он неуверенно.
– Я - фотограф.
Все так и покатились от хохота, как будто Мосин выдал первоклассную остроту.
– А! Знаю, - сказала девушка.
– Он из института.
И кивнула в сторону не видимой из-за тента стены. Это предположение вызвало новый взрыв веселья, хотя Мосин, например, юмора не понял: ну, работает человек в институте, и что тут смешного?
– А вы откуда?
– С Большой.
– И… как так?
– растерявшись, спросил он.
– Много.
Похоже, над Мосиным все-таки издевались.
– Это не репродуктор!
– внезапно удивилась девушка.
Все повернулись к ней.
– Это… чемодан, - выговорила она, завороженно глядя на мосинский "дипломат".
В ту же минуту молодые люди оказались стоящими на коленях вокруг "дипломата". Потом разом уставились на Мосина.
– Музейный похититель, - с уважением предположил один из парней.
– Что ты им делаешь?
– Кажется, этот вопрос волновал всех.
– Ношу, - буркнул Мосин, начиная злиться.
– Архачит, - пояснил Тоха.
Рука девушки неуверенно потянулась
Смуглая.
– Эврика, - укоризненно одернул мрачный малый, которому Мосин, кажется, не понравился с первого взгляда.
"Эврика"! Ну и имечко!
– подумал Сергей.
– Из мультика, что ли?"
Но тут девушка испуганно взглянула на него, и делец в Мосине скоропостижно скончался. Она была совершенно не в его вкусе: узкие бедра, едва намеченная грудь - фигура подростка. Но это сочетание светлых пепельных волос, загорелого лица и огромных серых глаз уложило его наповал.
"Можно?" - спросили ее глаза.
"Да!
– ответили им мосинские.
– Да! Конечно!"
Эврика откинула оба замка и осторожно подняла крышку, явив взглядам присутствующих фирменный пакет.
Никто сначала не понял, что перед ними. И только когда пеньюар, шурша кружевами, выскользнул из пальцев растерявшейся Эврики, когда, расправив и разложив его на зеленой траве, все отступили на шаг, возникла такая пауза, что Мосину стало не по себе.
– Денису показывал?
– Это… Давыдову?
– удивился Мосин.
– Зачем?
– И правильно, - поддержала Эврика.
– Я приложу?
– Да, - сказал Мосин.
– Да. Конечно.
– Равнение на институт!
– радостно скомандовала Эврика.
Парни с ухмылками отвернулись к полотну тента, и Мосин почувствовал обиду за свое учреждение, хотя сам о нем обычно отзывался крайне нелестно.
Наконец Эврика разрешила обернуться.
– У-у-у!… - восхищенно протянул Тоха.
Эврика была в пеньюаре. Но Мосин смотрел не на нее - он смотрел на брошенное в траву голубое платье! Девушка не расстегнула, она попросту разорвала его сверху донизу и отшвырнула, как тряпку.
Такую вещь!…
Он перевел глаза на Эврику. А та, чем-то недовольная, сосредоточенно смотрела на свои сандалии. Потом решительно сбросила их и, собрав вместе с платьем в одну охапку, подбежала к приземистому синему автомату с множеством кнопок и вместительной нишей. Запихнув все в боковое отверстие, девушка на секунду задумалась, затем начала нажимать кнопки. Выхватила из ниши пару ажурных розовых туфелек, обулась и с торжествующей улыбкой пошла прямо на Мосина - так, во всяком случае, ему показалось.
– Сто рублей, - с трудом выговорил он, презирая сам себя.
Ответом на его слова был очередной взрыв хохота. Все были просто потрясены мосинским остроумием.
– Можно мануфактурой, - уже умышленно сострил он, но с меньшим успехом.
– Пойди… и нащелкай, - обессиленно простонал Тоха.
Спустя секунду до Мосина дошел смысл предложения: ему разрешали воспользоваться автоматом, из которого только что на его глазах вынули розовые ажурные туфельки - вещь явно импортную и недешевую.