Сборник рассказов
Шрифт:
На светофоре зажёгся зелёный человечек, и поток машин с четырёх сторон замер на пятнадцать секунд. Я выскочила на середину перекрёстка, хапнула из кармана горсть овса, и воздела руки над головой:
— В поле богатом! Есть нора засрата! Там живёт хорёк! Дрищет под пенёк! Дристани и ты, моя соперница! — Я решительно швырнула куда-то овёс, и тут зелёный человечек сменился красным, и поток машин двинулся мимо меня.
Из каждого окна проезжающей мимо машины на меня смотрели большие
— Заново! Заново хуячь! — Закричала мне с тротуара Машка. — Ты всё неправильно сказала! Быстрее читай, валить надо!
— Срёт хорёк в своей норе! — Отчаянно завопила я. — Дрищет утром в конуре! Обдрищись и ты, моя соперница!
Машка на той стороне улице схватилась за голову, и начала тихо приседать.
— Почему мешаем дорожному движению? — Вдруг спросил меня чей-то недружелюбный голос, и я повернула голову.
Кто бы сомневался. Сине-белая Волга, и два усатых еблища в окошке. А у меня ни документов, ни права голоса.
Я потупилась и ничего не ответила.
— Милиция! — закричала Машка, и короткими перебежками поскакала через дорогу. — Милиция! Я всё сейчас объясню!
— А ты чо, адвокат ейный штоле? — Хохотнуло одно еблище. — Пусть она сама и рассказывает. Чо за хорьки тут у вас дрищут?
— Она ничего щас сказать не может. — Вступилась за меня Машка, и зачастила: — Это моя сестра Лидка. От неё муж ушёл…
— Да я б тоже от такой съебался! — Заржало второе еблище.
— Ну вот и он ушёл! — Не стала спорить с милицией сестра. — Ушёл, и зарплату не даёт. А Лидке дитё кормить надо. Поэтому мы сегодня творим заклятие на возврат мужа. Всё законно, если чо. Мы никому СПИДа не желаем. Мы только поноса хотим. Мы сахару в груди молочные втёрли, и теперь овёс сыплем. Понятно?
Я тихо заплакала.
— Понятно. — Через минуту отмер один из милиционеров, вышел из машины и распахнул заднюю дверь: — Поедем, прокатим ваши груди молочные до сто восемьдесят четвёртого отделения.
— Лида, — наклонилась ко мне Машка, — дёргаем отсюда. Пока при памяти.
Я посмотрела на сестру, и почти услышала как в голове у меня прозвучало: «Раз! Два! Три! Бежим!»
Двухметровыми прыжками, отталкиваясь от мостовой двумя ногами как кенгуру, я поскакала во дворы. Машка не отставала.
— Левее! Левее бери! — Кричала сестра сзади, а я петляла как заяц: то влево, то вправо. Путала следы.
— Есть! — Выдохнула Машка, захлопывая за нами тяжёлую подъездную дверь. — Оторвались. Тебе уже разговаривать можно?
— Можно, наверное. Всё равно я всё неправильно сделала. Зря Ершова за меня столько бабла старухе отвалила. — Усилием воли я сдержала набегающие на глаза слёзы.
— А знаешь что? — Машка достала
— Не надо. — Подумав, ответила я. — Чота мне его возвраты дорого обходятся. А Ершовой ещё дороже.
— Ну вот и плюнь на него. А то ещё компот ему вари, с сахаром дорогущим. Да такой сахар я сама сожру без всякого компота! Входи уже.
И Машка закрыла дверь. На три замка.
Месяц спустя мы с мамой пошли на рынок за свиными ногами. Холодец варить чтобы. Папе приспичило.
Обошли все триста квадратных метров рынка, а ноги маме всё не нравились: то копыта у них грязные, то ноги кривые.
— Если ты щас ничего не купишь, я тебе свою собственную ногу отдам. — Пообещала я маме.
— Щас в последнее место зайдём. К Валечке. У неё всегда мясо хорошее. — Сказала мама, и круто завернула за угол.
Я на секунду запнулась, а когда свернула вслед за мамой — увидела её спину у прилавка. И услышала голос. Не мамин, но тоже очень знакомый:
— Вот ножки хорошие, сегодня привезли. Я для себя отложила, но тебе отдам, по старой дружбе-то. Печени не хочешь взять? Ох, хороша печень сегодня! Ты только посмотри на неё!
Я медленно подошла к прилавку, и за маминой спиной обнаружила знакомые чапаевские усы.
Усы смотрели на меня, и судя по их нервному подёргиванию, они меня тоже признали.
— Валечка, а это Лидка моя, старшая! Ну, про которую я тебе рассказывала, что муж её бросил — мама повернулась ко мне сияющим лицом, и потянула за рукав. — Лида, ты помнишь тётю Валю? Она раньше в соседней квартире жила, где Димка Сафронов щас живёт. Помнишь, она тебе ещё обезьянку Чичу подарила, когда тебе три годика было? Как же ты любила эту Чичу! Лида, ты что?
— Ничего.
Я медленно подошла к прилавку, сняла с весов свиные ноги, и сложила их в пакет.
— Лида! — Нервно взвизгнула мама.
— Тихо. — Не своим голосом прошипела я, и наклонилась поближе к усам: — Печень хорошая сегодня? Давай печени. Килограмм пять давай. У меня как раз гемоглобин к хуям понизился после твоих ритуалов. Ой, спасибо. Хороша печень, хороша. Сколько с меня? Правильно, нисколько. Подарок от фирмы. Ты же не хочешь, чтобы я рассказала Юлькиному мужу, что она его с твоей помощью хуйнёй травит? Правильно, не хочешь. А теперь до свидания. Да, и за Чичу спасибо.