Сборник.Том 2
Шрифт:
— Что тебе, бой?
— Я принес фильмокниги, сэр, — ответил Р.Жискар. — Как вы пожелали. И проектор.
— Ну так положи их. Вот сюда. И можешь идти. Со мной останется Дэниел.
— Хорошо, сэр. — Глаза робота (чуть-чуть светившиеся, в отличие от глаз Дэниела, отметил про себя Бейли) быстро обратились на Р.Дэниела, словно ожидая распоряжений высшего существа.
Р.Дэниел сказал негромко:
— Друг Жискар, наилучшим будет остаться возле двери с той её стороны.
— Я так и сделаю, друг Дэниел, —
Он вышел, а Бейли сказал сердито:
— Зачем ему оставаться у двери? Я что, здесь в заключении?
— Только в том смысле, — ответил Дэниел, — что в пути вам не полагается встречаться с членами экипажа. Но Жискар здесь не по этой причине… Прежде мне следует сказать вам, партнер Элайдж, что будет лучше, если вы не станете называть Жискара — или любого другого робота — боем.
Бейли нахмурился:
— Его задевает, когда к нему обращаются так?
— Никакой поступок человека не может задеть Жискара. Просто на Авроре обращение «бой» к роботу исчезло из употребления, и нежелательно, чтобы между вами и аврорианцами возникли трения из-за того, что вы непреднамеренно подчеркнули бы место своего происхождения, прибегнув к идиоме, без которой можно обойтись.
— Ну и как мне к нему обращаться?
— Как вы обращаетесь ко мне. Называйте его определительное имя. В конце концов, это просто набор звуков, обозначающий того, с кем вы говорите, так почему один набор должен быть предпочтительнее другого? Простая условность. И ещё. На Авроре не принято упоминать инициал Р., кроме сугубо официальных случаев, когда робота необходимо назвать полным именем, хотя в последнее время инициал начали опускать и в этих случаях.
— При таком положении вещей, Дэниел (Бейли с трудом подавил внезапное желание сказать «Р.Дэниел»), как вы различаете роботов и людей?
— Различие чаще всего самоочевидно, партнер Элайдж, и нет нужды всякий раз вновь его подчеркивать. Во всяком случае, такова точка зрения Авроры, а поскольку вы заказали Жискару фильмокниги про Аврору, я заключил, что вы намерены ознакомиться с обычаями и правилами поведения аврорианцев для облегчения взятой на себя задачи.
— Навязанной мне задачи. Остальное верно. А что, если различие между роботом и человеком не самоочевидно, Дэниел? Вот, например, ты сам.
— Но для чего проводить это различие, пока ситуация того не требует?
Бейли глубоко вздохнул. Теперь ещё надо приспосабливаться к аврорианской причуде делать вид, будто роботов не существует.
Он спросил:
— Но если Р… Если Жискар тут не потому, что я под арестом, зачем ему стоять у двери?
— Таковы инструкции доктора Фастольфа, партнер Элайдж. Жискар охраняет вас.
— Охраняет? Меня? От чего или от кого?
— Доктор Фастольф не был конкретен, партнер Элайдж. Но поскольку человеческие страсти
— Кто такой Джендер Пэнелл?
— Робот, чьей полезности был положен конец.
— То есть робот, который был убит?
— «Убит», партнер Элайдж, — это термин, обычно к роботам не прилагаемый, а только к людям.
— Но на Авроре же избегают проводить различия между людьми и роботами, разве нет?
— Да, конечно. Но в данном случае потери функциональности, насколько мне известно, вопроса о различиях не вставало, как и об их отсутствии. Какие тут действуют правила, я не знаю.
Бейли задумался. Конечно, мелочь, чисто семантический момент. Но ведь он решил проникнуть в аврорианский образ мышления. Иначе у него заведомо ничего не получится. И он сказал медленно:
— Функционирующий человек — это живой человек. Если его жизнь обрывается насильственно в результате преднамеренных действий другого человека, мы говорим «убийство». Или «лишение жизни», если действия были непреднамеренными. Можно также сказать во втором случае «убийство по неосторожности». Однако человек, увидев, как жизнь другого человека обрывают насильно, закричит: «Убийство!», не разбираясь, преднамеренно это или нет. Тут не до юридических тонкостей.
— Я не разобрался в различиях, которые вы проводите, партнер Элайдж. Поскольку термины «убийство» и «непреднамеренное убийство», оно же «лишение жизни», равно означают насильственное прекращение существования человека, они должны быть взаимозаменяемыми. Так в чём различие?
— Термин «убийство» без дополнительного определения более эффективен. Он заставит похолодеть людей, которые его слышат. А «непреднамеренное убийство» или «лишение жизни» никто вообще кричать не станет.
— Но почему?
— Причина в ассоциациях, в контексте. Воздействует не словарное значение, а стоящий за ним образ. Различие в подразумеваемых условиях и обстановке.
— В моей программе ничего об этом нет, — сказал Дэниел, и Бейли вдруг почудились обертона беспомощности в его бесцветных интонациях, всегда бесцветных, о чём бы он ни говорил.
— Ты поверишь мне на слово, Дэниел? — спросил он.
— Ну конечно, — ответил Дэниел мгновенно, как будто ему сообщили решение задачи, поставившей его в тупик.
— Следовательно, мы можем сказать, что функционирующий робот — это живой робот, — продолжал Бейли. — Далеко не все согласятся с таким расширением этого понятия, но у нас есть право выбирать определения, нам полезные, функционирующего робота удобно воспринимать как живого, и попытка изобрести новый термин, лишь бы избежать употребления привычного, привела бы только к ненужным помехам. Ведь ты живой, Дэниел, верно?
— Я функционирую, — чётко и раздельно произнёс Дэниел.