Счастье в подарок (Мой граф де Бюсси)
Шрифт:
Поединок закончился, я откинула мушкет и с визгом повисла на шее у Луи:
– Живой!
– Да, сударыня, вы вовремя. Благодарю вас, господин де Шико, - пожал Бюсси руку шуту, - Но почему вы здесь? Как узнали о нападении? Я послал Арвиля во дворец.
– Он пришел ко мне. Мальчик ранен и, наверное, от испуга пришел туда, где ближе.
– Ранен?
– озабоченно переспросил граф.
– Думаю, что о нем уже заботится господин Реми,
– Умница!
– Луи поцеловал меня, прогоняя все тревоги. Мы победили, значит, самое плохое осталось - позади.
– Вы не ранены?
– спросила я после, все же меня тревожил его кровавый рукав.
– Кажется, нет, - ответил Бюсси. Видно, несколько кровоточащих царапин, по мнению моего супруга, не считались ранами.
– Только очень устал и голоден, как стая волков.
– Я знаю чудное местечко, господа!
– воскликнул Шико.
– Идемте! Там можно неплохо подкрепиться, это всего в паре шагов отсюда.
Шут, отряхивая шляпу (которая слетела с него во время битвы) и поднимая мушкеты, засунул их на ходу крест накрест за пояс и стал теперь похож на пирата, не хватало только перевязи на глаз.
Я рассмеялась, сбрасывая напряжение. Помогла Луи собрать вещи и, подтянувшись на цыпочках, шепнула ему на ухо:
– Я люблю вас больше жизни! И все-таки вам нужно показаться господину ле Одуэну.
– Вот уж не думаю. Господин де Шико! Вы идите вперед, а нам нужно еще кое-что обсудить, - улыбнулся Луи и, наклонившись, подхватил меня на руки, прижал к себе, как великую драгоценность, бережно и очень нежно поцеловал. Нас больше не волновало ничего вокруг, кроме нас самих.
*Рулада - ж. итал., переливы голоса в пении (словарь В.И. Даля).
– --
Глава 50
Граф де Бюсси рассмеялся задорно, будто мальчишка, и закружил меня на руках:
– Сударыня, хватит беспокоиться! Все позади. Я был осторожен, как обещал.
– Луи, знали бы вы, как я испугалась за вас! То, что все обошлось - это лучший подарок сегодняшнего дня, - ответила, прижимаясь к его горячему телу, ощущая частый стук любимого сердца.
– А что сегодня за день?
– День моего рождения, сударь...- боль, пронзившая меня в этот миг, оказалась такой силы, что я, не справившись с ней, потеряла сознание.
Открыв глаза,
– Где я?
– произнесла пересохшими губами.
– В своем доме, сударыня. Хотите пить?
– предложил он мне кубок.
– Да...- сделала с его помощью пару глотков, наслаждаясь вкусом прохладной чуть сладковатой воды, и откинулась на подушку. За окном было темно, слышалась легкая поступь дождя и ворчание ветра.
– Что со мной и где Луи?
– спросила, прислушиваясь к ощущениям, и потрогала рукой плотную ткань, которая крепко стягивала мое тело.
Шико стоял ко мне боком, поправлял подушку в изголовье. Я не видела его глаз, но почувствовала, что шут напрягся от моего вопроса, а потом ответил скороговоркой:
– Он... он спит, уже довольно поздно.
– Да, но... все-таки, что случилось?
– Я все вам расскажу, сударыня, только завтра... а сейчас - спите и ни о чем не думайте.
Я послушно прикрыла глаза и уснула, догадываясь о том, что, скорее всего, в воду было добавлено снотворное.
Уснула. Шико сидел в кресле напротив нее и, подперев голову руками, все время думал о том, что предстоит ему, а еще больше ей выдержать завтра днем.
Как рассказать о том, что произошло? Как поведать о том, чего уже нельзя вернуть?
Он ненавидел себя за то, что оставил их одних. Всего на несколько минут... казалось, на мгновение. Заказал ужин и вернулся... Картина, увиденная там, заставила его волосы встать дыбом.
Граф де Бюсси, проткнутый насквозь, прижимая к себе графиню, лежал распластанный на земле. Одна шпага, один удар, одна смерть на двоих. Кто это сделал? Проходящий мимо, обозлившийся от зависти и ревности идиот? Или это меткий удар кого-то из недобитых убийц, не смирившихся со своей судьбой?
Впервые Шико завыл, как раненый зверь, упавши перед мертвыми друзьями на колени. Впервые шут плакал, как ребенок, не утирая слез. Редкие прохожие, прижавшись к стенам домов, обходили его стороной, не смея приблизиться.
Как рассказать о той боли, что довелось испытать ему в тот миг, когда еще до конца не понял, что успел потерять? Он видел смерть и раньше. Довольно часто сам лишал жизни, но чтобы вот так, вероломно, со спины - оборвать счастье, убить любовь, уничтожить надежду... Такое он видел впервые.