Счастливый час в «Каса Дракула»
Шрифт:
— Что, черт побери, ты тут делал?
Я подбежала к Эдне, которая тут же заключила меня в свои объятия. Я тоже обняла ее крепко-крепко.
— Я же говорила, что вам не надо уезжать, — сказала она, прижавшись к моим волосам. — Теперь понимаете, почему я с недоверием отношусь к одежде, которую вы носите?
Себастьян отчаянно пытался вновь обрести хладнокровие. Убрав со лба свои блестящие золотистые волосы, он посмотрел на собравшуюся в комнате публику.
— Тесси, для всего этого существует логичное объяснение. — И, обращаясь к деду, добавил: —
— Вся твоя чертова жизнь, мальчишка, состоит из неблагоприятных моментов, — прогремел Фредерик. — Сначала ты хотел писать книжки для голубых, а потом — заставить КАКА работать в «новом направлении». Ты, мальчик, не годишься для «Чаши крови».
— Очень прибыльное новое направление… — начал было Себастьян.
— Я видела, в каком направлении ты работаешь! — завопила Тесси. Быстро подойдя к Себастьяну, она ударила его наотмашь по лицу. Взглянув на меня, она добавила: — Ты шлюха, и я ненавижу тебя!
У нее была хорошая тушь — несмотря на слезы, она не потекла.
— Прости меня, Тесси. Ты всегда нормально обращалась со мной, но, честное слово, ты заслуживаешь лучшего, чем Себастьян.
В ее глазах читалась обида; она выбежала из комнаты.
— «Чаша крови»? — переспросила Эдна. Она выпустила меня из своих объятий и теперь стояла, обхватив меня одной рукой. — Фредерик, я помню то время, когда ты был молодым членом «Чаши крови».
Он подмигнул госпоже Грант.
— Эдна, ты и эта чертова книга чуть было не прикончили меня. — Они ласково улыбнулись друг другу, а потом лицо Фредерика снова помрачнело. — Нынешние молодые люди считают, что они все знают. Они зелены, алчны и не желают платить налоги.
Я наблюдала за всей этой сценой, и мне захотелось получить побольше информации.
Переведя взгляд с Фредерика на Эдну, я поинтересовалась:
— Вы что, знакомы друг с другом?
— О, мы старые друзья, — ответила Эдна.
— Старые враги, — усмехнувшись, поправил Фредерик. — Держи друзей близко, а врагов еще ближе, особенно если они настолько неотразимы. Ах, Эдна, и почему ты не сбежала со мной?
— Потому что ты все-таки негодяй, Фредерик, — со смехом проговорила Эдна. — Но ты был очень красив, и с тобой было ужасно весело.
Обращаясь к Себастьяну, Фредерик произнес:
— А ты, мальчишка, неужели ты действительно решил, что вместе со своими друзьями-остолопами, у которых еще молоко на губах не обсохло, захватишь власть в «Чаше» и отгонишь руководящие чины от кормушки? Да я низвергал целые правительства за менее значительные проступки, чем несоблюдение субординации.
— Дедушка, мои старания не имеют ничего общего с борьбой за власть! Я думал, ты одобришь идею использовать вампиров для увеличения наших активов…
— Кстати, мальчик мой, — продолжал Фредерик, — перекачивать деньги КАКА на свой личный оффшорный счет — чертовски глупая затея. Чтобы твою избалованную задницу не надрали, мне придется выложить большие бабки. Эти деньги ты вернешь, а проценты я удержу из твоего доверительного фонда.
Себастьян
— Но, сэр, я ничего такого не делал! Я никогда…
— И плюс ко всему прочему, — прервал его Фредерик, — кто-то влез в наши счета и теперь грозится предать информацию огласке, если мы не отпустим семью Эдны.
— Фредерик, если бы ты действовал честно и прямо, тебе не пришлось бы ничего скрывать, — вставила Эдна.
Фредерик прыснул от смеха.
— Ты радуешь меня, Эдна. Боже мой, как я скучал без этого.
По лицу Себастьяна было заметно, что он производит в голове какие-то расчеты.
— Ситуацию можно исправить, дедушка. Пусть я начал этот проект без твоего согласия, но это не значит, что я не могу передать его тебе. Я велел своим подчиненным собрать важные исторические свидетельства, которые позволят нам удерживать вампиров до бесконечности. Питерс! — позвал Себастьян.
— Надеюсь, на этот раз ты не оплошал, — проговорил Фредерик.
В комнату примчался Питерс.
— Принеси сюда те письма! — велел ему Себастьян. И, как только Питерс убежал, нервно улыбнулся деду. — Увидишь, эти документы помогут нам ограничить свободу вампиров. Я хочу как можно скорее вывезти этих существ за пределы США для экспериментов.
В комнату, неся металлический чемоданчик, снова ворвался Питерс. По кивку Себастьяна Питерс открыл чемоданчик и передал его Фредерику.
Я вдыхала аромат лимонной вербены, исходивший от Эдны, и радовалась, что она рядом со мной. Вынув из чемоданчика пачку бумаг, Фредерик начал медленно просматривать их. Потом, перестав перебирать документы, остановился на каком-то одном и принялся тщательно изучать его. Он снял очки и, поднеся бумагу почти вплотную к своему лицу, поморщился. Потом снова надел очки. И протянул изученный лист бумаги своему выжидательно улыбающемуся внуку.
— Мальчишка! — рявкнул Фредерик. — Бенджамин Франклин никогда не рисовал сердечки вокруг своей подписи!
— Но…
— Заткнись, мальчишка! — осадил его Фредерик, разрывая письмо на мелкие кусочки. Обрывки бумаги, порхая, опустились на пол, а дед Себастьяна оглядел мой наряд долгим взглядом распутника. — Эдна, эта девушка напоминает мне тебя. Она одна из твоих?
Рука Эдны крепко держала меня за талию.
— Кстати сказать, да.
— Разве вы не испытываете ко мне ненависти? — удивилась я.
— Юная леди, вы ведете себя нелепо!
Тут, щелкнув, открылась дверь туалета, и из-за нее выглянул Хьюго.
— Малышка, а сейчас мне можно выйти? — жалобно осведомился он.
Эпилог
Прежде чем остальных вампиров отпустили, Сэм и Фредерик провели целый час в напряженных переговорах. Я узнала, что нас удерживали в заброшенном крыле научно-исследовательской больницы. Мы с Эдной сидели в небольшой приемной. Она поведала мне, как приехавший на ранчо шериф арестовал все семейство. С ними обращались вполне сносно, но они очень переживали за Уинни.