Щепотка пороха на горсть земли
Шрифт:
— Я вообще в нее не заходил. Но со священником вашим познакомился, — пожал плечами он.
— Так ты вчера с отцом Алексием разговаривал. И он тебя небось благословил? — она облегченно рассмеялась. — Это все объясняет. Что ж ты сразу не сказал, можно было и пули на них не тратить. Сами бы упокоились.
— Ты что, серьезно? — растерянно уточнил Дмитрий. — Никогда на моей памяти это не помогало. Да еще вот так буквально. Я же не первый раз с нежитью сталкиваюсь, и всегда местный священник считает своим долгом благословить охотника. Толку — никакого.
— Тебя
— Там, где Шалюкова убили, — опознал он место. — Чуть ближе к городу. Что?.. — нахмурился он, когда Анна шагнула и тут же, вскрикнув от боли, вцепилась в его локоть.
— Нога. Когда с лошади упала, повредила. Забыла во время перестрелки, а сейчас… Ты что делаешь?
— Осматриваю твою ногу, — отозвался Дмитрий, опускаясь на корточки. — Держись.
Стаскивать сапог и тем еще сильнее вредить ноге он не стал, пощупал так. Подвигал стопу, спрашивая о состоянии, и по всему вышло — ни перелома, ни вывиха не было.
— От этого не легче, — вздохнула Анна, которая почти никогда не болела и терпеть это не могла. — Здесь и дождь переждать негде…
— Сколько, говоришь, до города? — спросил Дмитрий, так и оставшись сидеть на корточках, только запрокинул голову, чтобы взглянуть девушке в лицо. Фыркнул, отплевываясь от попавшей в лицо воды, тряхнул головой, сбрасывая капли.
— Ну… до самого без малого три версты, но ведьма поближе живет, до нее двух не будет.
— Тогда пойдем к ведьме, — решил он. — Уж пару верст я тебя как-нибудь донесу.
— Как? — растерялась она от такой перспективы.
— Да хоть бы и вот так… Осторожнее, не брыкайся, — предупредил он на всякий случай и легко, без видимого напряжения подхватил девушку на руки. — Держись, а то ты, конечно, легкая, но не настолько.
— Шляпа…
— Шляпу сними, — разрешил он со вздохом, сообразив, что поля упираются его ноше в шею и мешают. — Показывай дорогу. Лошадей бы отловить, да где их сыщешь…
— Не надо их искать, у меня Гранат ученый, он в конюшню вернется, — успокоила Анна. — А твоя Зорька за ним пойдет, она его как вожака приняла.
— Будем надеяться, — вздохнул Дмитрий. Из всех ценностей он взял с собой на прииск только карабин, но зато карабин был хороший, и его было жаль потерять. Жаль куда больше, чем дурную кобылу. — Расскажи пока, что это такое в небе было? Не привиделось же?
— Нет. Индрик. Индрик-зверь. Он тут живет… где-то. В грозы часто показывается. Любит он их, — пояснила Анна. Куда пристроить шляпу она так и не придумала, поэтому надела на себя. Села та из-за пучка кое-как, но, главное, не должна была потеряться.
— Я скоро перестану чему-то удивляться. Сказочные звери, подумать только… И часто он на людей нападает?
— Он не нападает, он спускается поиграть. А он ростом чуть меньше мамонта, только прыти как в жеребенке и силы немерено. Убить не убьет, но покалечить ненароком
— Похоже, — хмурясь, кивнул он и резко дернул головой, стряхивая капли с лица. Потом шепотом ругнулся и попытался почесать нос о свое плечо. Только безуспешно.
Анна тихо засмеялась и почесала ему кончик носа, смахнув несколько капель.
— Спасибо, — отозвался Дмитрий.
И умолк. А его ноша мысленно заметалась, пытаясь придумать новую тему для разговора, потому что иначе думалось совсем не о том, о чем стоило. Тщетно; мысли разбегались, гораздо больше занимали собственные ощущения.
Ее не носили раньше на руках. Тем более вот так. Тем более чтобы это делал мужчина, которым она пару часов назад любовалась во время купания и теперь просто не могла не думать о том, что вот она цепляется за эти широкие плечи, и мокрая рубашка совершенно не мешает чувствовать жар чужого тела. И хочется прижаться как можно теснее, чтобы согреться, но, конечно, не только для этого. И от мокрых волос пахнет неописуемо, но так приятно, что едва удается сдерживаться и не уткнуться в них носом. Вот в это место за ухом, которое прямо перед глазами.
А ведь еще есть его руки — сильные, твердые и тоже очень горячие. И совершенно непонятно, когда она умудрилась так замерзнуть, что сейчас он почти жжется. И в холоде ли дело?..
— Часто у вас упыри действуют вот так разумно, сообща? — вдруг нарушил молчание Дмитрий.
— Что ты имеешь в виду?
— Они нападали стаей, организованной и сплоченной. Я первый раз такое видел. Притом готов поручиться, что у стаи этой был вожак, он держался чуть позади остальных и не лез под пули, в отличие от товарищей, — пояснил Косоруков.
— Не знаю… — растерянно отозвалась Анна, с трудом разгоняя сладкий дурман в голове и вспоминая подробности драки. — Да, ты прав, и впрямь странно себя вели. Только я тоже подобного не припомню. Они вообще редко встречаются группой, а тут еще такая большая. То есть может, конечно, и встречаются, но никто рассказать не сумел… Да нет, не было, — она тряхнула головой. — Иначе бы кто-то да знал.
— Кто-то — это ведьма или шаман?
— И они тоже. Мне кажется или ты уже говоришь о них без насмешки? — улыбнулась она.
— После столь действенного благословения от местного священника я готов поверить в любые небылицы, — поморщился он и опять тряхнул головой, пытаясь убрать лезущие в глаза мокрые волосы, с которых вода текла на лицо.
Анна с затаенным трепетом и глубоким внутренним удовлетворением помогла, не дожидаясь просьбы — провела ото лба вверх, путаясь пальцами в густых волосах, откинула неровные пряди набок.
— Спасибо, — сказал Дмитрий и опять на несколько секунд умолк. Но все же упрямо продолжил: — Как думаешь, кто из них лучше разбирается в нежити? Священник или ведьма?