Считай звёзды
Шрифт:
Вокруг всё настолько серое, аж глаза болят.
Ему не хочется больше терпеть.
Оборачивается к сыну со сдержанной улыбкой на устах:
«Ты сегодня позанимайся один, — слова звучат невнятно — так не охота ему говорить. — Я приду позже. Хочу поспать днём перед ночной сменой», — обычная, типичная просьба. Мальчик кивает без задней мысли. Движется к отцу, протягивая обе руки к большой по размеру гитаре, и прижимает ту к груди, пока разворачивается, поспешив обратно в коридор. Мужчина следует за ним, ладонью потирая спину сына. И тормозит на пороге, пальцами сжимает дверную ручку, взгляд опускает в пол. Не в его силах смотреть на ребенка с черным таким
Хочет остаться. Но нет больше…
Нет, не думай, сделай это.
Дилан проходит немного вперед по коридору и оборачивается, услышав тихий щелчок замка.
Именно в тот день тишина стала его кошмаром.
Вырываюсь из сна с ощущением, будто что-то чугунное падает на голову. Такая сильная мнимая боль, даже перед глазами сохраняется темнота следующие несколько секунд, пока растираю опухшие веки, стараясь морально отойти от увиденного. Нельзя думать ни о чем подобном перед сном. Обязательно что-то всплывет из глубин сознания. А тормошить прошлое не люблю.
Опираюсь холодными ладонями на паркет, начав крутить головой. Вокруг темно. Коридор во мраке и морозе. Кончиками пальцев ощущаю, как из-под двери за спиной вырывается ветер, поэтому и минуты не проходит после пробуждения, как опять хмурю брови, настороженно двигаясь от двери, с напряжением уставившись на щелку над паркетом:
— Эй, — приходится откашляться, но добиться избавления от хрипоты не выходит. — Зачем ты открыла окно? — морщусь от холода, заставив себя подняться на ноги, что еле держат, ноя после смены их положения. В стопах неприятное ощущение песка. Немного сгибаю колени, рукой сжав ручку, и дергаю. Заперто.
— Райли? — сдерживаю раздражение.
Ненавижу. Изоляцию. Других. Когда понятия не имеешь, что происходит по ту сторону. Как в случае с отцом.
Наверное, этим стоит оправдывать мое грубое поведение. Пинаю дверь ногой, рассерженно, практически яростно обещая:
— Если ты не подашь звук, я выбью дверь, заодно и тебе вставлю по самые…
Что-то тяжелое прилетает с той стороны, ударившись о деревянную поверхность. Слышу звон стекла. Думаю, это одна из завалявшихся бутылок. Связь, блять, установлена. Не знаю, почему повторно бью ногой дверь, видимо, мне необходимо вынести из тела накопившиеся отрицательные чувства, вызванные херовым воспоминанием.
Сую ладони в карманы, надеясь согреть их, и ругаюсь:
— Ты, блять, можешь не говорить со мной, но дай забрать документы, и я свалю к херам из этого гадюшника, — тяжело дышу, вновь встретившись с молчанием. Дура. Пошла в задницу. Да, я виноват, но не стану распинаться перед человеком, который ничем не лучше меня.
С легкой ноющей болью в сердце спускаюсь на кухню, чтобы принять успокоительное. Мне требуется быть собранным и вести себя сдержанно. Лучше в принципе помалкивать, зная, как эта девчонка выходит из себя.
Точно.
Запиваю капсулу, проглотив, и оглядываю кухонные тумбы, вдруг вспомнив, как видел баночку таблеток вчера утром. Где-то здесь. Они точно принадлежат Янг, и сомневаюсь, что девушка забрала их. Скорее всего, какой-нибудь придурок принял витамины за «веселые» таблеточки. Блять.
Встаю у окна, изучив темное небо, и подношу стакан с водой к губам, взглянув на часы. Восемь вечера. Охренеть. Переминаюсь с ноги на ногу, останавливая желание повторно набрать номер мамы. Смотрю на воду в стакане, слегка сощурившись.
Крольчиха пить уж точно хочет. И кушать.
Выдыхаю. Опускаю руки, постучав стаканом о бедро, а чувство вины только растет. Очередной вдох — и беру какую-то кружку, наполнив водой
— Если что, я поставлю здесь воду, — наклоняюсь, опустив кружку на пол, и встаю прямо, опираясь ладонями в свои бока. Слушаю тишину. Она вряд ли ответит. Делаю шаг назад, оборачиваюсь к комнате девчонки. Разруха еще та. Переступаю порог, не включая свет, ибо им частично тянет со стороны коридора. Есть возможность всё рассмотреть в полных подробностях, к чему не совсем стремлюсь. Останавливаюсь у разбросанных тетрадок, наклонившись, чтобы поднять одну: высохла, пахнет пивом, чернила от ручки расплылось, так что тяжело разобрать ноты. Думаю, больше всего мне придется заплатить за ущерб, нанесенный комнате крольчихи. Поворачиваю голову, серьезным взглядом исследуя пианино. В принципе… Я могу отдать ей свое, если оно у нее повреждено. Всё равно больше не играю на клавишных.
Бросаю косой взгляд на ноты в испорченной тетради, что держу в руках. Лучше проверить, в каком состоянии музыкальный инструмент, вдруг ничего страшного?
Уверенным шагом подхожу к пианино, положив на поверхность её крышки тетрадь, и пальцами провожу по клавишам, предварительно похрустев конечностями. Сутулюсь, надавливая, и внимательно оцениваю звучание каждой ноты. Вроде, ничего плохого, звучит «чисто». Сажусь на стул, думая над тем, что лучше сыграть для проверки, и внимание опять падает на тетрадь крольчихи, точнее ее матери. Опираюсь спиной на спинку стула, взяв чужие записи, и начинаю листать. Не могу оценить талант матери Райли, но сочиняет она неплохо. Останавливаюсь на развороте, где ноты видны четче, и читаю название произведения.
«Колыбель для звёзд». Серьезно, эта семейка повернута на теме сверкающих шаров в космосе? Почему звёзды так часто фигурируют в творчестве? Ладно, не моего ума дело.
Ставлю тетрадь на подставку, повторно размяв пальцы, иначе с непривычки начнут болеть. Поглядываю на ноты, сначала хорошенько и несколько раз пробежавшись по ним глазами, при этом попробовав воссоздать мелодию в голове.
Спустя, как минимум, минут пять моего физического бездействия, начинаю пытаться наигрывать. Звучит красиво. Отдаленно напоминает знакомую колыбель, возможно, мотив похожий где-то приходилось слышать.
Играю. Громче. Третий круг. Четвертый. Вхожу во вкус. За столько лет успел забыть, как звучит клавишный инструмент. Последний раз играл в классе четвертом, может, в начале пятого. На самом деле, только сейчас припоминаю, что вообще толкнуло меня к музыке. Данный вид искусства успокаивает, создает шум. И сейчас мне становится гораздо легче. Особенно с таким приятным мотивом. Колыбель действительно способна окутать…
Мне еле удается не прервать игру. Внезапно замечаю в отражении поверхности пианино заглядывающую в темную комнату девушку. Начинаю нервничать, отчего пальцы путают ноты. Стреляю взглядом. Райли еще стоит. Держит в руках кружку с водой. Мне сложно разглядеть ее лицо, но в спину бьет неприятно съедающий взгляд. Останавливаюсь. Ошибка. Крольчиха с опаской касается пальцами дверной рамы. Моргаю, осторожно оглядываясь на девушку, и приоткрываю рот, желая выдать что-то… Неважно, главное, что я проявляю стремление установить контакт, а Райли тут же скрывается за стеной, заставив меня сжать ладони в кулак, и ругнуться под нос, слегка дернув головой.