Щуки в море
Шрифт:
[7] Имеется в виду Спитакское землетрясение, произошедшее 7 декабря 1988 года.
[8] 1 Кор. 7:23.
[9] «Что можно Юпитеру, то нельзя быку» (лат.)
[10] И. Крылов, «Пустынник и Медведь».
[11] Буквально — «лихорадка его матери!» Украинское ругательство, выражающее неодобрение по отношению к кому-либо.
[12] ЧОП — частное охранное предприятие.
[13] Л. Паперник (1918–1942) — красноармеец, Герой Советского Союза. В последнем бою подорвал себя гранатой вместе с окружившими его немецкими солдатами.
Глава 8.
Декабрь 2005 — апрель 2006
Каждый молод, молод, молод,
В животе чертовский голод.
Всё, что встретим на пути,
Может в пищу нам идти.
Д. Бурлюк
Абсолютная память феи Воды позволяла Ларисе быстро запоминать книги на тарлаонском языке, но переводить их на русский приходилось, понятно, по старинке — головой и руками. Отчаянно не хватало ей и разговорной практики, поэтому говорила она очень смешно, «по-книжному», медленно стыкуя выискиваемые в памяти куски рукописных фраз. Давно привыкшая к книгам Леренна воспринимала это как должное, лишь иногда поправляя, но вот совсем юная Инесса постоянно начинала смеяться.
— Рисси! — прыснула девочка в который уже раз за последние два часа, когда Лариса спросила: «Поведай, какое число годов живёшь ты, и в который день даровали жизнь тебе?» — Извини, опять смешно получилось. «Сколько тебе лет и когда у тебя день рожденья?» — она произнесла это по-русски и сразу перевела на тарлаонский. — Когда я уходила с Тарлаона, было почти четырнадцать, а родилась я за девятнадцать наших дней-и-ночей до Павшего солнца, утром.
— «День-и-ночь» по-русски будет «сутки», — подсказала Леренна.
— А «Павшее солнце» — это зимнее солнцестояние? Самый короткий день? — уточнила Даша, хватая очередной кусок острой пиццы — беременность она переносила довольно легко, но на острое всё же сильно тянуло.
— Да, — подтвердила Инесса. — Последний день года.
— Девятнадцать тарлаонских суток — это двадцать одни наши, — быстро подсчитала Лариса. — Если отсчитывать от солнцестояния, получается первое декабря.
— То есть совсем недавно у тебя день рожденья был? Извини, мы не знали, — огорчилась Даша.
— У нас не принято праздновать каждый день рожденья, — успокоила её Леренна. — Так что Инесса и сама значения не придавала, пока Лара не спросила.
— Привет! — вошла открывшая своим ключом Лена. — Вот смотрели с мамой квартиру, наверное, именно эту купим. А ещё я паспорт получила! Фото нормальное или как? — остатки швов у неё на лице пока не исчезли, поэтому для фотографии на паспорт пришлось воспользоваться услугами специализированного визажиста.
— А зачем это нужно? — спросила Инесса, с интересом листая книжечку. — «Беликова Елена Александровна», — прочитала она вслух. — Беликова — это фамилия? У нас такого нет.
— Ударение на первый слог, — поправила Лена. — Блин! Несси, тебе
— Как выяснилось, уже нужен, — метресса опять потянулась за пиццей. — А что, имя такое у нас есть, отчество… Несси, как твоего отца зовут?
— Марат.
— И такое есть! Татарское, правда, но в России что, татар мало? Только фамилию татарскую придумать.
— Казахскую, — вмешалась Лариса. — Татары так не выглядят, — Инесса действительно смотрелась довольно азиатски, при этом отчество «Маратовна» не позволяло выдать её, например, за кореянку. — Несси, твой папа из Тинистара?
— Мама. Папа из Ласимеля, но они потом заселились в Ниметар.
— У казахов фамилии — это что-то! — рассмеялась Лена, даже не поправив употребившую не совсем то слово Инессу. — Длинные такие, и шипящих звуков много.
— Далеко не все, — возразила Даша. — Инесса Маратовна, а вы не хотите быть, скажем, Кайсаровой?
— Красивая фамилия, — оценила Инесса. — И произносить легко.
— Она даже дворянская! — Даша хитро улыбнулась. — Ну вот, дело только за самим паспортом.
— Минуточку, — уже неплохо знакомая с земными реалиями Леренна, заметив недоумение на лице девочки, коротко объяснила ей, кто такие дворяне и зачем нужен паспорт.
— Я поняла, — кивнула Инесса. — Правила сифилизации.
Кое-как отсмеяться первой из трёх землянок удалось Лене, которой и пришлось объяснять, как правильно произносится это слово.
* * *
Алина изъяснялась на тарлаонском языке примерно в том же стиле, что и Лариса, однако Танисса не смеялась, искренне полагая, что магини с Симелана должны выражаться именно так. В данный момент Ледяная Дева фотографировала метеорологические записи за три месяца, а девочка с любопытством разглядывала её джинсы.
— Линни, у вас магини вместо мантии штаны носят? — наконец спросила она.
— Все женщины. Платье, когда желают, и штаны, когда желают, — Алина закончила переснимать журнал наблюдений и выключила фотоаппарат. — Нисси, ты желаешь вкусить сладкий снег? — она полезла в свой рюкзак и вытащила два стаканчика мороженого с джемом.
— Спасибо! — девочка с удовольствием вгрызлась в лакомство, и некоторое время они обе наслаждались молча. — Лисси рассказывала, делают такое, — Танисса не отказалась бы ещё от одного стаканчика, но у Алины с собой было только два. — Перемешивают снег с ягодами в меду.
— Поведай ваш источник мёда. Такие… шестилапы? — Ледяная Дева не знала, как по-тарлаонски «насекомое», поэтому достала блокнот и набросала стилизованную пчелу на сотах.
— Да, такие. Они в старых деревьях живут. Их прогоняют и берут в дереве мёд. Но мёд очень дорогой, я только один раз ела.
«И будет дорогой, пока вы не перейдёте от бортничества к нормальному пчеловодству», — подумала Алина. Вслух же она спросила:
— Вам ведом сахар? Какие сладкие вещества вкушаете?
— Сахар? — переспросила девочка, поставив ударение по-тарлаонски — на второй слог. — Что это?