Сделай сам 2
Шрифт:
И эти люди ещё рассчитывали одолеть японский флот, что всё последнее десятилетие готовился к начавшемуся противостоянию! Дебилы…ля! Вот право слово! Зла, блин, не хватало! Таковыми оказались мои мысли, когда мы смогли, наконец, прибыть в Порт-Артур на поезде из Дальнего и вновь встретиться с Руднёвым, чтобы передать ему с рук на руки «одолженных» офицеров с матросами.
А ещё, пусть даже этого я сам и не знал, пущенные нашими действиями «круги по воде» начали приносить первые дивиденды.
Так явившийся к Дальнему Всеволод Фёдорович буквально заставил командира «Енисея» сопроводить его избитый крейсер в Порт-Артур. В связи с чем этот самый минный транспорт не подорвался на собственноручно выставленном минном поле при попытке расстрелять
А поскольку не пропал без вести «Енисей», на его поиски не стали отряжать крейсер 2-го ранга «Боярин». И этот корабль, соответственно, тоже не погиб на том же самом минном поле, подорвавшись, а сохранил себя для дальнейших действий в составе флота.
Плюс, естественно, люди. Те самые люди, что не сгинули со всеми этими кораблями. «Варяг» опять же условно уцелел. Условно — ибо ныне представлял собой избитую и частично выгоревшую развалину, требующую срочного ремонта. А это было уже 3 корабля в плюс отечественному флоту.
Если бы ещё это всё могло исправить что-то в общем ходе будущих событий. Ведь нередко случалось так, что частности навсегда оставались частностями, не приводя к каким-либо глобальным изменениям. И даже несколько выигранных сражений никак не гарантировали победы в войне.
— Погодите, Всеволод Фёдорович, — аж потряс головой папа, когда услышал от Руднёва причину, по которой его «Варяг» уже третий день как стоял в доке без какого-либо видимого копошения в районе имеющихся пробоин. — Как это рабочих нет?
— А вот так и нет, Евгений Александрович, — тяжело вздохнул капитан 1-го ранга и тут же принялся терзать ножом утиную грудку, будто вымещая на той весь накопившийся негатив.
На время проведения ремонта весь экипаж крейсера перевели на берег, так что общались мы с ним не в его салоне на корабле, от которого к тому же ничего не осталось после случившегося там пожара, а в прибрежном ресторане «Сатаров». Ресторан морского собрания в это время оказался забит под завязку, вот и пришлось нам искать на стороне место, где бы «бросить свой якорь».
— Совсем? — недоверчиво посмотрев на явно не блещущего оптимизмом офицера, также приступил к разделке своей порции убиенной птицы мой отец.
— Считайте, что совсем, — отрезав-таки кусочек и степенно прожевав его, махнул ножом Руднёв. — Если ещё пять дней назад пострадавший в бою крейсер «Новик» было кому ремонтировать, то, как только мы заняли его место в сухом доке, мастеров с рабочими в нём практически не наблюдается.
— И с чего такое выборочное отношение? Никак не угодили в чём-то его превосходительству вице-адмиралу Старку? — слегка приподняв правую бровь, поинтересовался Кази, параллельно разделывая в тарелке свой кусок птицы.
Я бы уже на крик и панику перешёл, с выдергиванием волосьев на всех доступных в радиусе вытянутой руки головах. Как же так! Война идёт! А тут крейсер уже столько дней впустую простаивает без ремонта! И это тогда, когда на очередь в док стоят ещё три крупных корабля — те, что при первом же нападении японцев оказались ими успешно торпедированы. А эти трое лишь слегка моськи кривят, будто ведут речь не о стратегическом вопросе организации ремонта всего воюющего флота, а о чём-то праздном.
Вот что значит менталитет хроноаборигенов, которые, в отличие от меня, прекрасно понимают, как делаются дела в родном военно-морском флоте! Через задницу они исключительно делаются! И тот, кто более всех прочих начальственную задницу будет лобызать, тот более всех прочих и получит. А то, что война идёт. Ну, что же… Бывает! Война — дело приходящее и уходящее. А вот обезличенная начальственная задница — вечна! Не одна, так другая всегда отыщется.
— Нет, что вы, Михаил Ильич. В этом плане всё просто отлично. За спасение крейсера от уничтожения превосходящими силами противника меня уже представили к золотому оружию и Ордену Святого Георгия 4-й степени, —
Я же в этот момент сидел рядом с ними и просто офигевал со всего происходящего! И, естественно, с трудом сдерживал себя, чтобы не побежать вот прям сейчас с пистолетом наперевес, дабы начать выбивать всё потребное из этих самых начальников порта и мастерских. С величайшим трудом смог заставить себя выдохнуть. Не успокоиться! Нет! Но для начала выдохнуть.
Ну что, в самом деле, изменит эта моя беготня с пистолетом? Да ничего она не изменит! Они тут все такие, как эти две означенных Руднёвым персоны! Вот вообще все! Уж сколько времени папа провёл в компании моей деятельной натуры и насмотрелся на то, как НАДО работать, но и тот не возмущается подобными реалиями. Ибо, в отличие от меня, понимает и принимает душой, что так всё тут и происходит. И чего-то лучшего ждать не стоит вовсе. Болото! Как оно есть болото! Да такое, что хрен ты его осушишь!
— И что же вы намерены предпринять? — усвоив доведённую до нас информацию вместе с очередным кусочком сочной утятины, спокойно поинтересовался папа, словно спрашивая о планах на вечер. Вы, мол, крейсер будете ремонтировать или сыграем партейку-другую в бильярд?
— Пока всё, что только возможно, делаем руками экипажа, — ну, эта практика была известна издавна. Нередко экипаж не только осуществлял ремонт кораблей своими силами, но даже принимал активное участие в их достройке, если речь шла о новом судне. — Уж сбить-то заклёпки с требующих замены листов обшивки — большого ума не надо. Главное физических сил побольше приложить. А после останется лишь ждать. Это сейчас, в самом начале войны, неразберихи ещё будет хватать. Но как всё придёт в норму, и нужные люди займут нужные должности, работа будет налажена. Вот увидите. Благо мой экипаж успешно прошёл крещение боем, и в головах многих матросов с офицерами появилось осознание того, что, только действуя совместно, они смогут и приказ выполнить, и сами выжить. А то успел я тут за последние дни наслушаться и насмотреться на то, как обстоят дела у командиров «Дианы» и «Паллады», что, подобно моему «Варягу», до начала войны также долго пребывали в вооруженном резерве. Там чуть ли не каждого отдельного матроса до сих пор офицерам приходится долго и нудно уговаривать выполнить то или иное действо. Да так выполнить, чтобы после за ним не пришлось бы переделывать. Да и матросы те, скажу я вам, никакие не матросы. Просто деревенские мужики, которых в форму одели. Вот ей Богу! Коровы с сёдлами! Большая часть из них и в море-то ни разу до начала этого года не выходила. Но ничего. Дайте только срок, всё наладится.
В принципе, так оно всё и случилось. Худо-бедно, но спустя месяц «Варяг» вывели из дока для продолжения ремонта на плаву и на его место тут же затащили «Палладу», всё это время простоявшую у стенки пирса с огромной пробоиной в борту, ставшей результатом её поражения торпедой с японского миноносца ещё в первый день войны. И примерно в это же время начались активные работы по подготовке к исправлению схожих подводных повреждений на двух пострадавших в тот же день броненосцах — «Цесаревиче» и «Ретвизане».