Сделай ставку - и беги, Москва бьет с носка
Шрифт:
Рука ее отодвинулась, бесенята исчезли.
– Зря, выходит, тратился. Ни Дюма, ни меня. Вот эти меня подвели, - Лика с горьким лицом пошевелила пальчиками.
– Сначала перезанималась. А потом просто стало понятно, что ожидания, скажем так, оказались завышенными. Не получилась, увы, солистка. Так что Паганини в могиле смог успокоиться, - одним конкурентом меньше. Перевелась на концертмейстерство. Пыталась аккомпанировать. Теперь вот сам видел. Утешаю себя тем, что учить детей тоже кто-то должен.
– Святое дело, - излишне горячо поддержал Антон, подливая вина.
– А вообще
– Помнишь, в ту нашу ночь ты меня убеждал, что характер, мол, судьба. И складывается она из поступков, ведущих к цели. - Запомнила?
– И вроде к цели шла - всё на кон поставила, чтоб стать большой скрипачкой. Тогда, в Твери, была уверена - иначе нельзя, закисну в провинции, не реализуюсь. И вдруг выяснилось - не дано. Ошибка в выборе цели. И все шаги сразу оказались в нетуда. И замуж вышла странно. И теперь вот. Родилась дочь, живем семьей. Зачем только? Любовника попробовала завести со скуки. Тоже как-то вялотекуще. Надоело. Бросила. Под горячую руку призналась мужу. А он вдруг простил. Я его за это еще больше не взлюбила. Наверное, когда мужчину не любишь, всё, даже благородство раздражает. В сущности нормальный офицер. Не гений, конечно. Так я ему даже того, что не гений, простить не могу. От тебя когда-то сбежала, а ему мщу. Вот ведь мегера какая образовалась.
Лика вымученно рассмеялась. Глотнула вина.
– А, с другой стороны, останься я тогда с тобой, не пожалела бы? Может, уже извела бы нытьем, что талант загубил...У тебя-то самого кто?
– она сглотнула.
– В смысле - мальчик или девочка?
– Какие наши годы? Даже жены нет и не было. Наверное, ты в меня, как заноза, засела.
– И впрямь заноза, - со скрытой радостью согласилась Лика.
– Из тех, что ни себе, ни людям. А хочешь, я опять челку отращу?
Антону сделалось легко.
– Слушай, давай плюнем на этот выпендрюжный ресторанишко, да поедем ко мне, - с деланной небрежностью предложил он.
– Посмотришь, как холостяки живут. А, Ликуша?
– Конечно, к тебе, - согласилась Лика.
– Ко мне все равно нельзя.
* Листопад внимательно ознакомился с докладной. - Значит, предлагаешь купить здание вместе с музыкальной школой?
– констатировал он.
– Да, я всё просчитал, - подтвердил Антон, стараясь выглядеть убедительным.
– Все равно из расчета на квадратный метр цена получается ниже средней по Москве. А для отдела по связям первого этажа за глаза достаточно. Но главное - там же всё время будут журналисты собираться. Лучшей рекламы, чем поддержка детства, не придумаешь. Так ведь?
– с невольной мольбой закончил он.
– Вообще-то все эти всхлипы про юные дарования правильней адресовать в собес, - поморщился Листопад.
– Если государству всё по фигу метель, то почему я должен за его подрастающее поколение радеть? А если нет, пусть объявляют льготное налогообложение, и я первым возьму на содержание...Да шо там школу? Целый приют для хорошеньких девочек организую.
Он загоготал собственной, показавшейся удачной шутке.
– Впрочем, если настаиваешь...Настаиваешь?
– Да, - не поднимая головы, подтвердил Антон.
–
Иван подтянул к себе докладную, начертал в углу резолюцию и вернул Антону.
Тот глянул. Не веря своим глазам перечитал:
"Музыкальную школу принять на баланс. Вместе с директором. Ответственный за школу - Маргелов. Ответственный за директора - Негрустуев. Листопад".
– Вместе с директором, - едва шевеля губами, повторил Антон.
Подняв глаза, наткнулся на лукаво косящий взгляд.
– Так это всё твои штучки, - пролепетал он, совершенно потрясенный.
– Но как сумел? Разыскать. Организовать. - Шо ж мы, совсем беспомощные, чтоб по девичьей фамилии человека в Москве не найти? А дальше и вовсе комбинация мат в два хода.
– Я-то, наивный, полагал, - судьба, - Антон ошалело затряс головой.
– Судьбу, ее тоже организовать надо. А после успеть за хвост ухватить, - важно ответствовал довольный Листопад.
– Кстати, тютя, в этот раз хоть ухватил?
– Ванька! Черт тебя дери, Ванька!
– Антон, как когда-то, бросился другу на шею.
Новые конкистадоры
Увы! Счастливые мгновения недолговечны. О гибели Осинцева Антон узнал из телефонного звонка матери. Скучающая Александра Яковлевна раз в неделю по вечерам звонила сыну и подробно рассказывала о тверских событиях. Одним из громких происшествий февраля 1993 года стало загадочное убийство бывшего майора КГБ, тело которого обнаружили в березовой роще возле Химинститута с тремя ножевыми ранениями.
На другое утро разъяренный Антон без приглашения ворвался в кабинет президента, проводившего совещание инвестиционщиков, и, едва сдерживаясь, потребовал оставить их вдвоем.
Нахмурившийся Листопад подтверждающе кивнул. Недоуменно переглядываясь, приглашенные вышли.
– Ты что творишь, Иван?!
– Антона потряхивало.
– Ты же не браток!
Глаз Ивана догадливо закосил.
– В чем дело? Говори связно, - потребовал он.
– Сам знаешь. Найден труп Осинцева.
– Да? Вроде слышал. Но жалеть не стану.
– В это как раз верю. Ты когда его в последний раз видел?
Иван неопределенно пожал плечом, догадываясь, что вопрос задан не просто так:
– Видел как-то.
– Не "как-то", а три недели назад!
– уличил Антон.
– Я встретил его у банка. Или, может, он не к тебе приезжал?
– Шо ты хочешь сказать?
– Я?! Да тут и говорить нечего. Сначала ты нанимаешь "крышу" из торопинских братков, затем объявляется Осинцев, понятно, что не на чай, и - вдруг гибнет. С чего бы?!
Листопад уничижительно хмыкнул:
– Угу! Специально нанял, шоб урыть отставную комитетовскую "шестерку"! Не велика ль цена?
– Не юли, Иван.
– Я команды убивать не давал. И потом - не я на него наехал. Он - на меня. Он же, паскуда, в самое больное ударил. Прослышал, что я в Верхушку баллотируюсь, и пригрозил огласить.
– Опомнись!
– Антон пристукнул кулаком. - Ты все-таки не "браток", а доктор наук. Как же не убоялся-то?
– Кто боится, у того не встает! Антон безнадежно обхватил голову: