Сделка с профессором
Шрифт:
Глава 30
Через три дня глава департамента прислал за Беатрис своего помощника, и она попросила Фрэнка подождать ее в гостиной. Бетти не хотела выходить из дома, не предупредив максиса Джентеса, и направилась в его комнату.
За прошедшие дня он значительно окреп, вставал с постели, передвигался по спальне, но все же быстро утомлялся и спал большую часть времени. Доктор Хрюст, узнав о болевом приступе, запретил пускать к Эдману посетителей и увеличил дозу зелий до пяти приемов в сутки. Мединна Вафия скрупулезно следила за выполнением всех рекомендаций лекаря и, не обращая внимания на угрюмый
– Максис Джентес, можно войти? – постучалась Беатрис в дверь.
– Да.
Эдман сидел на постели в светлых домашних брюках и белой расстегнутой рубашке и разбирал полученные за время его вынужденного бездействия послания. Одно из писем было от медина Джувела, он сообщал, что медальон готов, и просил прибыть за украшением.
Доктор Хрюст разрешил снять повязки, и теперь Бетти открылся волнующий вид на плоский живот и рельефные мышцы груди Эдмана, покрытые темными волосками. Ее взгляд тут же уцепился за мускулистый торс, и она покраснела от внезапного смущения.
– Глава департамента прислал за мной, – выговорила она, опустив глаза и стараясь не коситься на максиса Джентеса. – Не знаю, сколько меня не будет. Но я постараюсь вернуться как можно скорее.
Эдман неотрывно рассматривал вошедшую дайну и не мог налюбоваться ее милым личиком со вспыхнувшим на щеках ярким румянцем, но услышав о департаменте, помрачнел. Он намеревался сам сопровождать Беатрис на опознание, но доктор Хрюст и слышать не захотел о подобных безумствах и предупредил, что погрузит чересчур активного пациента в целебный сон, если тот не откажется от подобных преждевременных нагрузок.
И теперь Эдману ничего не оставалось, как сидеть дома и дожидаться возвращения дайны.
– Кто тебя сопровождает? – спросил он.
– Максис Такар, – ответила Бетти, вскинув взгляд. – Он обещал проводить меня обратно, как только все закончится.
Упоминание о прытком парне вконец испортило безрадостное настроение Эдмана, и он, сжав кулаки, буркнул:
– Передай ему, что он головой отвечает за тебя. И если что, я не посмотрю, что он правая рука моего друга.
Беатрис не восприняла его слова всерьез, сочтя простым проявлением беспокойства, и улыбнулась.
– Не волнуйтесь. Максис Иксли встретит нас у портальной площадки. Он заверил, что никакой опасности для меня нет. Опознание пройдет в специальном помещении. Я даже не буду напрямую общаться с преступником.
Все это Эдман и сам прекрасно знал, но неясное чувство тревоги за дайну не покидало его. Казалось, отпусти он Беатрис от себя хоть на мгновение, и она бесследно исчезнет из его жизни, как капельки росы с полевых трав под палящими лучами восходящего солнца.
Тарак пытался завязать с Бетти непринужденную беседу, ведя ее под руку к площадке для перемещений и осыпая комплиментами, но она словно была далека от него и с сосредоточенным видом думала о чем-то своем. Фрэнк вздохнул, с сожалением осознав, что ему не удастся снять напряжение перед важным для дайны делом, и активировал портальный амулет.
Они очутились во дворе
– Приветствую, дайна Сонар, – сказал он. – Вы почти вовремя. Пойдемте.
– Добрый день, – отозвалась Беатрис, следуя за главой департамента и его помощником в сторону крыльца.
– Баренса уже привели в допросную комнату, – продолжал Вилмор. – С ним будет беседовать дознаватель, а вы ответите на вопросы сыщика.
Войдя в здание, максис Иксли остановился возле мраморной лестницы, ведущей на второй этаж, и дал распоряжения Тараку:
– Проводи дайну в подземелье. Как только с опознанием будет покончено, поднимайтесь в кабинет.
– Так точно, максис Иксли, – отдал честь Фрэнк.
Вилмор поспешил наверх, а Тарак повернулся к Беатрис и с беспокойством заглянул ей в глаза.
– Если тебе нужно время, чтобы собраться с духом, – сказал он, – то я могу отвести тебя в укромное место. Ты не обязана сию минуту идти в допросную.
Бледная и взволнованная Бетти с благодарностью положила ладошку на его руку и ответила:
– Нет. Лучше сразу все сделать и поскорее вернуться домой.
Фрэнк невесело усмехнулся.
– Я тебя понимаю. Мало кому хочется задерживаться здесь дольше необходимого. Пойдем.
Они спустились этажом ниже, и Тарак подвел Беатрис к одной из многочисленных дверей в длинном хорошо освещенном коридоре. Перед ней стояли два жандарма. Завидев Фрэнка, они вытянулись по стойке смирно и отдали честь.
Тарак кивнул им и отворил перед Бетти дверь, пропуская вперед. Беатрис прошла в безликую серую комнату без единого окна и увидела щуплого высокого господина в черно-зеленой форме жандармерии, сидящего за небольшим столом в центре помещения. Мужчина сильно сутулился, вчитываясь в бумаги, лежащие перед ним, и походил на нахохлившегося ворона темными растрепанными волосами и длинным немного загнутым книзу носом. Тусклый свет висящего под низким потолком осветительного артефакта придавал его изрезанному глубокими морщинами лицу брезгливо-въедливое выражение.
– Максис Метикул, дайна Сонар прибыла для опознания, – объявил Тарак.
– Добрый день, – поздоровалась Беатрис.
– Вы задержались, – бросил сыщик скрипучим голосом, с неприязнью оглядывая ее с головы до ног. – Садитесь и начнем. У меня мало времени.
Фрэнк отодвинул для Беатрис стул напротив максиса Метикула, забрал переданное ею пальто и шляпку и помог устроиться.
– Максис Тарак, подождите дайну за дверью.
Фрэнк нахмурился, но возражать не стал, зная предписанный порядок до мелочей.