Се?рфер. Запах шторма
Шрифт:
— Да, классно!
— Не очень страшно там на обрыве? — обращаюсь снова к жене-невесте.
— Ну, когда твой мужчина не боится и держит тебя в объятиях — нет. Хотя ветер там дует знатно.
— А чего же в самые жаркие часы фоткаетесь? — решает вклиниться Кир, обращаясь к фотографу.
Парень в кепке оценивающе смотрит на массивную зеркалку, висящую на плече у моего спутника, открывает было рот, чтобы ответить, но невеста-жена его опережает.
— Так мы начали в восемь часов утра и у нас маршрут с планом фотосета был
— О! Ничего себе! Устали, наверное, так долго позировать. Это сколько — четыре часа?
— Почти пять. Ну мы делали перерывы, никуда не торопились. Так что, нормально. Да, милый? — жена берёт мужа под руку и с улыбкой заглядывает ему в глаза.
— Да. А вот наш фотограф устал. Но ничего, Илюх, приедем в Феодосию — отдохнём тебя хорошенько в ресторане. Я угощаю. С нас бонус, помимо гонорара, за прекрасно проведённое время,
Муж смеётся и дружески теребит парня за плечо. Вся компания приветливо улыбается нам напоследок, и уходит к круто затюнингованной для внедорожья оранжевой Ниве, которая стоит чуть поодаль колоннады за чёрным автомобилем Кира.
Как только они оказываются достаточно далеко, чтобы меня не было слышно я легонько толкаю Кира плечом.
— Видишь? Твои предположения и прогнозы оказались не верны! И в том, что касается ресторана с родственниками, и про фотосессию не на золотой час, и про расставание, — это звучит так победно, как будто я только что выиграла у него крупную сумму на спор.
— Да, но десятилетний рубеж в браке они ещё не перешагнули, — упрямо парирует он и его губы опять трогает циничная усмешка.
— Я тебя сейчас укушу, блин! — повинуясь внезапному порыву я хватаю его под локоть и делаю вид, что собираюсь прикусить его бицепс через футболку, едва касаясь зубами ткани.
— Ай! — со смешком отдёргивает плечо, — Ты что творишь?!
Радостно хихикаю, глядя на его искреннее изумление.
— А не беси меня!
— Ну вот, говорю же — вiдьмочка! Да ещё и кусачая.
Я опять демонстративно тянусь зубами к его бицепсу.
— Да успокойся же ты! — отстраняется от меня на пару шагов, — Пойдём лучше вниз.
— Куда вниз?
— К тому выступу на скале, где фотографировались эти юбиляры. Хочешь на него забраться?
— Эээ … Зачем?
— Ну ты сказала тебе нужны крылья? Думаю, там они как раз у всех и появляются. Ты ведь уже не боишься, после спиралей на параплане? Или наоборот?
— Не знаю. Наверное, не так сильно. Хочется, конечно, попробовать. Но … не знаю … А ты мне поможешь?
— Если нужно — помогу. Идём!
Порывистый ветер кружится вокруг меня. Я в нерешительности останавливаюсь в паре метров от начала широкого скального выступа. Он самый крайний из наслоений пластов горной породы и нависает над склоном, как над пропастью.
Очень
Мой сёрфер без лишних слов понимает: что мне всё же нужна его помощь; что мне очень хочется, но одна я туда не рискну забраться; что я не то, чтобы боюсь, что меня унесёт ветром в платье, которое так и норовит прикинуться парашютом, но боюсь; что с его поддержкой и сильной рукой мне это сделать будет гораздо проще. Да и рыцарем себя показать думаю ему всё-таки приятно.
Он кладёт фотоаппарат на склон между камнями, шагает к краю пропасти, протягивает мне руку.
— Иди сюда.
Медлю в нерешительности.
— Давай! Не бойся.
Я вцепляюсь в его горячую крепкую ладонь. Один осторожный шаг вслед за ним.
— Не смотри вниз!
Другой осторожный шаг.
— Смотри на меня!
Третий.
Сначала Кир выходит на выступ, следом я. Разворачивается ко мне лицом, закрывая от ветра своей широкой спиной. Я бросаю короткий взгляд себе под ноги, меня слегка качает в сторону, вцепляюсь пальцами второй руки в его локоть.
— Оооо божеее!!!
— Ну ты полегче, ногтями то больно!
Обнимает меня за талию, командует ровным уверенным голосом.
— Hang loose, детка. Не шатайся! Смотри на меня и дыши: вдох — выдох, вдох — выдох. Вот так.
Какие огромные у него зрачки! Даже коричневого пятна на радужке почти не видно. Ему тоже страшно или это выброс адреналина?
Всё-таки адреналин — интонации его голоса абсолютно спокойны, ни один мускул не дрожит на лице, а от всей его фигуры веет силой и уверенностью в своих действиях. Он как живая скала, защищающая меня от ветра и опасности падения в обрыв.
— А теперь осторожно посмотри вокруг. Но только не себе под ноги — вокруг.
Медленно обвожу взглядом панораму сначала слева, потом справа.
— Ну как ты?
— Вроде ничего. Но ты меня не отпускай!
— Да ты вцепилась намертво, когти выпустила в меня, как кошка. Я при всём желании тебя не смогу отпустить.
Пристыженно прикусываю нижнюю губу и ослабляю хватку пальцев.
— Так-то лучше. А сейчас давай-ка мы с тобой осторожно поменяемся местами, и я продолжу держать тебя за талию сзади. Добре?
— Ой, нет! Зачем?
— Как зачем? Осталось самая малость и будут тебе крылья. Давай, как в танце: раз, два, три.
Он ловко крутит меня за талию, и я послушно подстраиваюсь к его ведущим в коротком танце на краю обрыва шагам. Теперь ближе к пропасти оказываюсь я и от неё меня отделяет только пара шагов.
На самом деле это не совсем пропасть: участок склона метров в двадцать под выступом отвесный, а дальше в виде ступеней. Но если свалиться вниз всё же пообтесаться о скалу и покалечиться реально. Я чувствую сильные руки на своей талии и это успокаивает. Мне остаётся только повернуться лицом к ветру и обрыву, чтобы ощутить те самые крылья.