Седая девушка

Цзин-чжи Хэ

_{ЗАНАВЕС}

Картина двенадцатая

На другой день после полудня. Под большим деревом на окраине деревни. На авансцену выходят дядюшка Чжао и два крестьянина.

Все трое (поют).

Ветер поднялся над нашей землей. Где отыскать долгожданный покой?

1-й крестьянин.

Всех

притесняет помещик Хуан.

2-й крестьянин.

Богиня сердится на крестьян!

Дядюшка Чжао.

Японцы рвутся вперед в эти дни.

1-й и 2-й крестьяне.

Говорят, к Баодину пробились они.

1-й крестьянин.

Ху-цзы за вестями в город пошел…

2-й крестьянин.

Почему до сих пор не вернулся домой?

Все трое.

Труден этот год и тяжел, Нельзя нигде обрести нам покой!

Дядюшка Чжао. Да… Три дня прошло, как Ху-цзы ушел в город…

1-й крестьянин. Уж не попался ли он в лапы японцам?

2-й крестьянин. Что ты! Не может быть, чтобы они так быстро здесь появились.

Все трое беспокойно оглядываются по сторонам. Вбегает Чжан Эр-шэнь.

Чжан Эр-шэнь. Вот вы где! Слыхали, что случилось?

Все трое(испуганно). Что случилось?

Чжан Эр-шэнь. Вчера вечером помещик Хуан, возвращаясь домой из города, зашел в кумирню укрыться от дождя и там увидел привидение.

Все трое(в испуге). Привидение? Неужели?

Чжан Эр-шэнь. Да, привидение. От испуга он, говорят, заболел.

Дядюшка Чжао. Видно, помещик так нагрешил, что даже привидения преследуют его.

Чжан Эр-шэнь. Да вот еще… говорят, что какой-то японский отряд занял город!

Все трое(испуганно). Что же нам теперь делать?

Дядюшка Чжао(нахмурившись). И куда это Ху-цзы запропастился?

1-й крестьянин. Да вот он! Глядите, Ху-цзы идет!

Все трое. Ху-цзы! Ху-цзы!

Вбегает Ху-цзы.

Ху-цзы(запыхавшись). Плохо нам будет… Всем плохо… (Поет.)

Взяли

уездный город японские войска. Начальник уезда скрылся — его не найти нигде, Наши войска разбиты были японцами в прах, И только народ остался, покинутый ими в беде. Части гоминдана из города ушли, Людей, ни в чем неповинных, грабят, хватают, бьют. В городе нынче зверствуют японские войска, Стреляют, насилуют женщин, дома разрушают и жгут.

Все. Бросили народ на произвол судьбы, и никому до нас нет дела! (Взволнованно.) Как же нам теперь быть?

Ху-цзы (поет).

Еще чудесная молва прошла с недавних пор: Из западных краев сюда большой отряд идет, На знамени его призыв: «Захватчикам отпор!» Войска идут японцев бить, освобождать народ! И могут (говорили мне) за ночь они пройти, Как витязи небесных сил, две сотни ли пути.

Все. Это верно? Это правда?

Ху-цзы (продолжает петь).

В Пинсингуане схватка их с врагом была кратка: Захватчиков прогнали прочь чудесные войска. Они на север напролом, без отдыха идут…

Все. Так что же это за войска?

Ху-цзы. Сказали — армией Восьмой ту армию зовут!

С заступом в руках вбегает Ли Шуань. Издалека доносится песня Восьмой армии.

Ли Шуань(встревоженно). Эй, эй! Живей! Я только что с поля; я видел, как с южного склона горы спускаются войска.

Все (в испуге). Что? Сюда идут войска?

1-й крестьянин. Но это не японцы?

Ли Шуань. Нет… Они не похожи на японцев… это китайские войска!

2-й крестьянин. Уж не разбитые ли это в боях солдаты?

Ли Шуань. Да нет, они не похожи на разбитых солдат! Вот они, глядите! (Показывает рукой вдаль.) Как стройно, как бодро идут… И прямо с юга на север…

Все (с надеждой). Сколько их? Откуда они?

Ли Шуань. И все как один молодые парни… Смотрите, на головах у них большие соломенные шляпы, и все они в башмаках, но без обмоток, а на рукавах у них большая цифра восемь.

Ху-цзы. Вот она, Восьмая армия!

Громче звучит военная песня. Все всматриваются вдаль.

1-й крестьянин(вскрикнул). Идут сюда! К нам сворачивают!