Седьмой сын
Шрифт:
– Что потребовал Господь? – спросил Армор.
– Не убийства, брат мой. Господь никогда не просил меня убивать человека. То был дьявол, которого меня послали убить. Дьявол в человеческом обличье. Поселившийся в том доме.
Армор надул щеки, погрузившись в собственные мысли.
– Значит, мальчик не просто одержим, – это вы хотите сказать? Стало быть, то, что находится в нем, не изгонишь?
– Я пытался, но он хохотал над Священным Писанием и насмехался, когда я читал молитву, изгоняющую дьявола. Он не одержим, Армор. Это
Армор потряс головой:
– Моя жена не дьяволица, а она ему приходится родной сестрой.
– Она бросила ведьмовство и очистилась, – объяснил Троуэр.
– Я тоже так думал, – горько хмыкнул Армор.
Тогда Троуэр наконец догадался, почему Армор нашел прибежище в церкви, в доме Господа Бога: в его собственном жилище поселился нечистый.
– Армор, поможешь ли ты мне очистить эту страну, этот город, этот дом, эту семью от злого влияния, что захватило здесь власть?
– А спасет ли это мою жену? – спросил Армор. – Поможет ли ей избавиться от страсти к колдовству?
– Скорее всего, – кивнул Троуэр. – Возможно, Господь свел нас, чтобы мы совместными усилиями очистили наши дома.
– Чем бы ни закончилась эта битва, – ответил Армор, – я вместе с тобой буду сражаться с дьяволом.
15. Обещания
Сказитель открыл письмо и прочел его вслух от начала до конца внимательно слушающему кузнецу.
– Ты помнишь эту семью? – спросил Сказитель.
– Помню, – кивнул Миротворец Смит. – Их старший сын был одним из первых, кто нашел приют на нашем кладбище. Я собственными руками вытащил его тело из реки.
– Ну, так что ты решил? Возьмешь его к себе в подмастерья?
Юноша лет, наверное, шестнадцати вошел в кузню, волоча набитую снегом корзину. Бросив взгляд на гостя, он склонил голову и направился к бочонку с холодной водой, стоящему рядом с горном.
– Как видишь, у меня уже имеется ученик, – ткнул пальцем кузнец.
– Он почти взрослый, – заметил Сказитель.
– Да, растет, – согласился кузнец. – Правильно, Бози? Готов отправиться на поиски собственной работы?
Бози улыбнулся краешком рта, но быстро подавил улыбку и кивнул.
– Да, сэр, – ответил он.
– Характер у меня тяжелый, – предупредил кузнец.
– У Элвина доброе сердце. Он будет трудиться изо всех сил.
– Но будет ли он повиноваться мне? Мне нравится, когда меня слушаются.
Сказитель снова взглянул на Бози. Тот усердно перекидывал снег в бочонок.
– Я же сказал, у него доброе сердце, – проговорил Сказитель. – Если ты станешь поступать с ним по справедливости, то и он будет слушаться тебя.
Кузнец, не дрогнув, снес пристальный взгляд странника.
– Я всегда поступаю честно. Привычки избивать учеников не имею. Я когда-нибудь тебя хоть пальцем тронул, Бози?
– Никогда, сэр.
– Вот видишь, Сказитель, подмастерье может повиноваться из страха, а может
Сказитель широко улыбнулся.
– Платы за него не дают, – предупредил Сказитель. – Мальчик сам отработает содержание. Кроме того, он должен получить некоторое образование.
– Насколько мне известно, кузнецу всякие там буквы без надобности.
– Очень скоро Гайо войдет в Соединенные Штаты, – возразил Сказитель. – Мальчик должен будет голосовать и читать газеты. Человек, который не умеет читать, знает жизнь только по рассказам других людей.
Миротворец Смит посмотрел на Сказителя с плохо скрываемой усмешкой:
– Правда? И это ты мне рассказываешь? Разве я плохо узнал жизнь по рассказам других людей, к примеру, по тем историям, которыми вечно полон ты?
Сказитель расхохотался и кивнул. Этим выстрелом кузнец попал прямо в яблочко.
– Я разношу по миру всевозможные истории, – согласился Сказитель, – и сам убедился, что один звук человеческого голоса несет в себе массу знаний. Элвин уже читает не по годам, и, если он пропустит пару лет занятий, это ему не повредит. Но его мама решительно настроена на то, чтобы он научился обращаться с буквами и цифрами, как настоящий ученый. Пообещай мне, что не встанешь между ним и образованием, если он захочет вдруг продолжить его. И на этом мы договоримся.
– Даю слово, – пообещал Миротворец Смит. – И можешь это не записывать. Человеку, который держит свое слово, не обязательно уметь читать и писать. Но вот человек, который обязательно должен записать свои клятвы, – с такого типа глаз не своди. Знаю точно. Недавно в Хатраке поселился законник.
– Вот оно, проклятие цивилизации, – покачал головой Сказитель. – Когда человек не может заставить окружающих верить своей лжи, он нанимает профессионала, который будет лгать за него.
И они дружно расхохотались. Они сидели на двух небольших чурбанчиках рядом с дверью кузни, в сложенном из кирпича камине полыхало веселое пламя, на полустаявший снег снаружи падали теплые лучики солнца. Над покрытой жухлой травой, перепаханной землей порхнул красногрудый зяблик. Его яркое оперение на секунду ослепило Сказителя – так удивительно смотрелась птичка на фоне бело-серо-коричневых цветов отступающей зимы.
Неожиданно, в момент изумления полетом зяблика, Сказитель осознал – хотя сам не понял, с чего он это взял, – что пройдет немало времени, прежде чем Рассоздатель позволит юному Элвину стать учеником кузнеца. Появившись в этом городке, мальчик будет похож на зяблика, порхающего над зимними снегами. Он ослепит и озарит окрестности, а люди примут его как само собой разумеющееся, как летящую птичку, не догадываясь, какое чудо происходит каждый раз, когда птица взлетает в воздух.
Сказитель встряхнулся, и видение, посетившее его, рассеялось.