Секреты прошлого
Шрифт:
Действительно, и кто дал мне это право? Может, ребенок, который рос у меня под сердцем? Ладно, Катя, вдох-выдох. Это ты бросила Сорина и, вообще-то, ты виновата в том, что он зол и обижен. Я могу это понять, я все могу понять, кроме его возмутительной твердолобости и нежелания меня слушать. Упертый, самоуверенный, непробиваемый!
— Я пойду, — тихо сказала я, тщательно себя контролируя. — Давай поговорим завтра, когда ты успокоишься?
— До или после твоей помолвки с королем? — язвительно отозвался Сорин. — Я тебя недооценил, стоило понять, насколько ты амбициозна. Каково это, быть первой женщиной, которая выйдет замуж за дракона?
Я шагнула вперед к лестнице, но Сорин схватил меня за локоть.
— Пусти, — попросила я спокойным тоном, не глядя ему в лицо. Просто чтобы не влепить пощечину из желания стереть самодовольное выражение с его лица, такое же ядовитое, неприятное, как и голос.
— Зачем тебе графиня?
Я все-таки вскинула взгляд на Сорина. Вопреки моим ожиданиям, его лицо было спокойным, а взгляд — внимательным. Как у следователя на допросе.
— Она владеет ведовством.
— И что? Зачем тебе ведовство? Хочешь приворожить короля для верности? Запудрить ему мозги настолько сильно, как и мне? Чтобы он не только на тебе женился, но и сделал королевой? Завершил дело его величества?
Завершить дело его величества? Короля Карола? О чем это? И король Ариан говорил что-то о “деле отца”, которое хотела завершить Игрид.
— Графиня нужна мне, — медленно произнесла я, глядя в черные глаза Сорина, — потому что я опасаюсь за здоровье ребенка.
Его хватка на моей руке стала сильнее, он дернул меня на себя, так что я бы упала, если бы он меня не удержал.
— Что случилось? Кошка! Почему ты молчала?
— Потому что ты мне слова сказать не даешь! — торжествующе произнесла я, но тут же посерьезнела. — Я чувствую себя неважно с тех пор, как прибыла во дворец. Постоянная слабость, несколько раз падала в обморок. Мне кажется, это не просто так. Повитухи только и говорят о том, что это нормально, потому что я вынашиваю дракона. Но я-то знаю, — к щекам прилила краска, — что это ненормально. В Бьертане все было в поря… Ты почему так на меня смотришь?!
По мере моего рассказа на лице Сорина расцветала совершенно иезуитская улыбка, а сейчас в его взгляде читалось такое ехидство, как будто я сначала отобранным у него молотком ударила себе по пальцу, а потом ему же жаловалась на коварство этого мира.
— Действительно, откуда же у тебя слабость? — хмыкнул он, продолжая сжимать мой локоть.
— Ты что-то об этом знаешь? — напряженно спросила я, вглядываясь в его лицо.
— Побольше безродных дворняг, которые напялили на себя корону.
Интересно, у него язык отсохнет, если он хотя бы полчаса не будет оскорблять короля?
— В чем дело? Это какое-то ведовство? Меня прокляли?
Сорин засмеялся, так весело, что мне захотелось его ударить. А потом вдруг свободной рукой обхватил меня за шею, притянул к себе и впился в губы. Я замычала от неожиданности, дернулась, пытаясь отстраниться, но куда там, Сорин только вцепился в меня сильнее.
— Что… ты… делаешь? — выдавила я, отвернувшись от Сорина.
Его пальцы запутались в волосах, от ладони шло ровное тепло, по телу бегали мурашки.
— Снимаю проклятье.
Он обхватил обеими руками мое лицо и поцеловал. По-хорошему, надо было возмутиться или потребовать сначала объяснить все, но у поцелуев Сорина был вкус прошлого. Вкус наших ночей, вкус шоколада, который специально для меня заказывали в Бьертан, вкус утреннего чая, который мы с Сорином
Я сама не поняла, в какой момент перехватила инициативу, обняла Сорина и поцеловала его так, как давно хотелось, прижимаясь всем телом и полностью растворяясь в происходящем. Меня не волновало ни то, что мы стоим посреди коридора дворца, ни то, в какой ситуации мы оказались. Я просто млела от того, как Сорин меня целовал — как будто пил, хотел полностью присвоить. Всю меня, целиком. Такая огромная жажда, которая всегда сводила меня с ума.
Пришла я в себя, только когда ладонь Сорина погладила мое плечо, а потом скользнула к ключицам. Он стиснул в кулаке ожерелье, как будто хотел его сорвать, но быстро отпустил и сжал мою грудь. От этого по всему телу пробежала волна жара, и я попыталась высвободиться.
— Не здесь, — пробормотала я. — Это уже слишком.
Глава 20
— Не здесь? — хрипло произнес Сорин мне в губы. — А где? Может, у тебя в покоях, утыканных соглядатаями? — Дернув меня за волосы на затылке, он заставил запрокинуть голову и поцеловал, а затем укусил кожу под подбородком. Я охнула. — А может, пойдем в постель к твоему нареченному, м? Ему понравится, как думаешь?
Я дернулась.
— Ты невозможный, знаешь это? Упертый, как… даже бараны более сговорчивые! Послушай, мне надо тебе кое-что сказать…
— Потом скажешь, — после этого Сорин потянулся ко мне и накрыл губы поцелуем, удерживая меня за затылок, не давая отстраниться или отвернуться.
От злости у меня вырвалось что-то, похожее на рычание. Он всегда так делает, с самого момента, с нашей первой встречи! Прогибает меня под себя, проламывает мои личные границы так, как будто их не существует вовсе! Как сейчас. Сорину вздумалось меня поцеловать — он меня целует, и наплевать ему на то, что я вообще-то сказала “нет”, что я хотела поговорить, что еще пять минут назад он не хотел иметь со мной ничего общего, кроме нашего ребенка. И он всегда так себя ведет!
Даже в Бьертане, где, мне казалось, между нами наконец все наладилось, Сорин шел мне навстречу, но у меня всегда складывалось ощущение, что он только играет в понимание. Примерно как хозяин, который спускает собаку с поводка погулять, но знает, что в любой момент может передумать и перекрыть ей кислород.
Хуже всего было то, что поцелуи Сорина, несмотря на это, заставляли мурашки бегать по коже, низ живота — теплеть, а колени — дрожать. Я ненавидела это в себе! По-настоящему. Вот и сейчас, несмотря на все бродящие в голове мысли о неправильности происходящего и того, как я на это реагирую, мне хотелось только прижаться к Сорину теснее, позволить увести себя в укромный угол и вообще все ему позволить. Потому что я хочу этого, кажется, не меньше Сорина, а может и больше.
Невольно на ум пришли легкие, почти целомудренные поцелуи короля, его заверения в том, что он не будет на меня давить. Подаренные украшения, уставленная цветами комната. Просьба дать ему шанс.
“Будет у тебя ребенок, но тебе придется выйти замуж за хорошего мужчину, чтобы его сохранить”.
Игрид, чтоб тебе муха в рот залетела! Во что ты меня втравила?! Попадись ты мне, я бы тебе выдернула все седые космы до последней, не сомневайся!
— Ты еще хочешь жениться на мне? — прошептала я.