Секреты прошлого
Шрифт:
Чтоб тут все провалилось! Игрид, чтоб тебя комар укусил!
— Нет, — негромко сказал Сорин, наклоняясь ко мне, — все будет не так. Я на шаг от тебя не отойду и, обещаю, сделаю все, чтобы этот выскочка получил по заслугам. Если он думает, что может получить и тебя тоже, — то ошибается.
Брошенное вскользь “и тебя тоже” ударило наотмашь.
— Зачем тебе это? — твердо глядя ему в глаза, спросила я.
— Ты носишь моего ребенка, — бросил Сорин.
— И это все?
Он сжал зубы, продолжая удерживать мою руку.
— Послушай, хоть раз в жизни
Раздался стук в дверь, и я вздрогнула.
— Леди Кэтэлина, — невозмутимый голос Перса звучал глухо, но достаточно громко. — Если вы уже достаточно отдохнули, то позвольте проводить вас в ваши покои. Король желает, чтобы вы присоединились к нему на праздничном пиру. Вам нужно подготовиться.
— Праздничном пиру? — пискнула я, глядя на Сорина.
Вырвала у него руку и, не сдержавшись, показала оттопыренный средний палец. Его брови взлетели вверх, взгляд стал непонимающим. Ну конечно, он не знает таких жестов. “Мудак”, — одними губами произнесла я.
“Сама такая”, — отликнулся он так же беззвучно.
Я возмущенно открыла рот, готовясь выдать все то богатство лексики, которому меня научили годы работы в адвокатском бюро, но не успела.
— В честь завтрашней церемонии помолвки, — Перс помедлил. — Кэтэлина. Еще немного, и тебя начнут искать. Выходите. В смысле, выходи. Ты же там одна, конечно.
— Прилегла отдохнуть, — с готовностью откликнулась я, метнув злобный взгляд на Сорина. — Перс, ты не видел начальника королевской стражи? Герцога де Драго?
— Нет, — помедлив, ответил Перс.
Я триумфально улыбнулась, не отрывая взгляда от Сорина.
— Увидишь — передай ему, что он упрямый баран, — медленно и громко произнесла я.
За дверью раздался странный звук, как будто Перс закашлялся или рассмеялся.
— Что, прости? — выдавил он наконец.
— Упрямый баран! — крикнула я.
“Отойди”, — прошипела я Сорину, пытаясь пройти к двери, и тут рукав платья снова сполз. Да будь тут все проклято.
Я потянулась за спину рукой, но тут почувствовала прикосновение к пояснице. Сорин откинул мои волосы мне на плечо.
— Не вертись, — прошептал он, застегивая первую из длинного ряда мелких пуговок на платье. Я фыркнула, но все-таки встала прямо. — Кош-ш-шка.
— Сам такой, — прошипела я и заработала щипок в лопатку.
Сорин аккуратно застегивал пуговицы, и от каждого случайного прикосновения горячих пальцев меня прошибало током. Ненавижу это! Ударила бы его, если бы могла!
— Король, конечно, выпустил герцога де Драго из темницы по твоей просьбе, — заговорил Перс, и Сорин замер, — но я не думаю, что смогу это передать. Лучше уж ты сама.
— Кош-ш-шка! — прошипел Сорин мне в ухо. — Не смей у этого выкормыша ничего просить, поняла меня? Он опасен, ты…
— Что ты сказала? — крикнул Перс.
— Все то же! — крикнула я. — Сорин — упрямый баран. Дай мне пару минут, Перс.
Сорин в полной тишине закончил застегивать пуговки и, когда я уже готова была отойти, вдруг коснулся губами моей шеи. Вздрогнув, я обернулась и тут же спрятала глаза.
Я откинула волосы на спину, прошлась ладонями по прическе, пытаясь хоть как-то ее поправить.
— Как я выгляжу? — шепотом спросила я.
— Замечательно. Ты очень красивая.
Я задохнулась, поднимая на него глаза. Взгляд у Сорина был тяжелым и темным.
Осел! Упрямый осел! Ну как можно такое говорить?
— Кэтэлина! — позвал Перс. — Сюда кто-то идет.
— Я глаз с тебя не спущу, — пообещал Сорин. — Не думай, что так легко смогла от меня отделаться.
Ничего не ответив, я направилась к выходу. Хотелось оказаться в Бьертане, обнять кошку Уголек и чтобы все стало простым и понятным.
Очень хотелось Сорина, но об этом я ему больше никогда не скажу.
Глава 23
Королевский пир, ради которого меня нарядили, как куклу, я едва замечала: после встречи с Сорином, нашего разговора и всего, что случилось между нами, я все никак не могла прийти в себя, хоть и храбрилась, и старалась улыбаться.
На пиру выступали факиры (на этот раз обошлось без скандалов), жонглеры, певцы и кукловоды — так драконы называли тех, кто умел лепить из огня и дыма фигурки и разыгрывал с их помощью целые представления. В другой момент меня бы это восхитило и порадовало. Сейчас, слушая речи придворных о мудрости и доброте короля, я думала о том, в какую задницу я собираюсь сунуться. И угораздило же меня!
Баран упрямый. И я не лучше.
Впрочем, чувствовала я себя отлично — это радовало. Даже почти позабытая страсть к шоколаду вернулась, и больше всего внимания этим вечером я уделяла вазочке с конфетами. Да, даже в то время, что все танцевали. Слава Огненному, король не настаивал на том, чтобы я присоединилась: официально я по-прежнему мучилась от недомогания.
Я сидела по правую руку короля, Перс получил место по соседству и имел сейчас самый невозмутимый вид из всех возможных. Сорина усадили на самый край огромного стола. Как я поняла по косым взглядам и перешептываниям, это было страшным оскорблением. Стоило мне ответить на вопрос короля или просто посмотреть в его сторону, как я начинала чувствовать на себе взгляд Сорина. Но, обернувшись, я понимала, что это только обман разбушевавшегося воображения.
Хотелось сбежать в свои покои, но я не могла позволить себе такую роскошь.
А вот король был в ударе. Он танцевал, смеялся, расточал милости: одному придворному подарил земельный надел, другому — перстень с собственного пальца, третий удостоился заверения в том, что проблема будет решена в его пользу.
От запахов дыма, духов и еды у меня начала кружиться голова, от пестрых нарядов придворных подташнивало. Одетый в белое король напоминал айсберг.
Сорин завел светскую беседу с хорошенькой юной драконицей, которая вдруг села на пустое место рядом с ним. Ее светлые длинные волосы были такими пушистыми, а губы такими полными, что у меня скулы сводило от злости.