Секреты Российского флота. Из архивов ФСБ
Шрифт:
4. Все корабли, по переходе в чартер или компанию, подымают китайский флаг, боевые же и технические сохраняют Андреевский. Командиры судов и команды остаются на местах и не могут быть уволены.
5. В Инкоу всем командирам и их семьям должны быть предоставлены помещения для жилья. Довольствие команд производится отпуском в распоряжение адм[ирала] Старка 15 000 иен ежемесячно. Жалование командам выдается по заработным ставкам, для чего в распоряжение адмирала Старка отпускается 16 000 иен ежемесячно. Кроме того, маршалом ежемесячно отпускается 800 т угля.
6. Морские стрелки [74] и солдаты маршалом на службу не принимаются, оружие их покупается по цене, выработанной особой комиссией. Деньги эти идут на их содержание. Этим матросам и солдатам предоставляется право свободного проживания в 3-х соединенных провинциях, выезда за границу и в особый район.
7. В обеспечение расходов маршала лучшее судно эскадры — ледокол «Байкал» считается в закладе с момента выдачи первой суммы. Все последующие расходы маршала включаются в стоимость «Байкала», оцениваемого в 800 000 иен, и по уплате всех сумм [он] переходит в собственность маршала.
74
Речь идет об Отдельном батальоне морских стрелков Сибирской флотилии.
8. В случае возникновения Белого движения или изменения политики маршала в отношении красных, несовместимо с общей идеологией белых, адм[ирал] Старк имеет право распоряжаться частью эскадры по своему усмотрению, в
9. Договор подписывается адм[иралом] Старк и маршалом Джан-цзолином.
Обе стороны обязуются хранить настоящий договор свято и нерушимо.
Со стороны китайцев переговоры велись полковником Чжан-кушеном и Чжаном, с русской стороны участвовали полк[овник] Ярон, Чумихин и Зайченко.
Китайцы до прихода судов что-либо писать отказывались категорически, несмотря на настойчивые просьбы Ярона, с чем и уехал Ярон обратно [75] . 25/XI Старк вышел из Гензана, оставив там суда Безуара [76] и взяв с собой все, что можно было взять, погрузив более мелкие суда на крупные. K28/XI вся эскадра подошла к Фузану, потеряв во время перехода 2 катера [77] .
Машинопись. Копия. С пометками от руки.
75
О данном эпизоде Старк написал в своем отчете следующее: «Совершенно неожиданно для меня за несколько дней до ухода из Гензана ко мне прибыл из Мукдена один из русских офицеров, устроившихся при штабе Чжан-зо-лина. Он уверял меня, что прислан от самого маршала, с тем, чтобы убедить меня идти в Инкоу, что маршал готов обеспечить флотилию всем, что я найду нужным, и дать какие угодно гарантии в исполнение своих обязательств. Не особенно доверяя этому офицеру, которого я мало знал, и вместе с тем не считая себя вправе отказаться совершенно от сношений с Чжан-зо-лином, в руках которого находилась в это время вся наша армия, я командировал вместе с этим офицером в Мукден инженера полковника Ярон, коему дал письменные неограниченные полномочия на заключение договора с маршалом от моего имени и приказал располагать так, чтобы к приходу в Фузан я мог бы знать, серьезно ли это предложение…. В день прихода флотилии в Фузан, ко мне прибыл с докладом из Мукдена полковник Ярон. Он сообщил, что действительно был принят представителем маршала Чжан-зо-лина, после чего ими совместно был разработан проект договора между маршалом и мною…. Единственным темным пятном в переговорах полковника Ярона с китайцами была неудача его попытки видеть самого Чжан-зо-лина, но на другой день после приезда полковника Ярон в Фузан была получена телеграмма из Мукдена, извещающая, что представитель маршала выезжает в Фузан для окончательных переговоров со мной… Вернувшийся [в Шанхай, куда перешла Сибирская флотилия] из Мукдена полковник Ярон сообщил, что вследствие заявлений, сделанных маршалу Чжан-зо-лину со стороны кругов, близких к бывш[ему] правителю ген[ералу] Дитерихс, о том, что флотилии приказано идти в Инкоу и что никакого договора не требуется, маршал, видя развившиеся вокруг этого дела интриги, отказался от него вовсе» (Архив Дома Русского Зарубежья имени А. Солженицына. Ф. 1. Оп. 1. Д. М-59(1). Л. 17–18, 29, 32,40–41).
76
По просьбе генералов Д.А. Лебедева (перед эвакуацией — начальника вооруженных сил Владивостока) и Ф.Л. Глебова (командира Дальневосточной казачьей группы) адмирал Старк оставил их отрядам несколько транспортов и часть офицеров для их обслуживания. Отряду Лебедева предоставили пароход «Эльдорадо», отряду Глебова — транспорты «Охотск», «Монгугай», пароходы «Защитник» и «Пушкарь». Этими кораблями командовал контр-адмирал В.В. Безуар. Пароходы «Смелый», «Воевода», «Тунгуз» и «Чифу», являвшиеся частной собственностью, командующий отпустил во Владивосток. На военных кораблях остались только сухопутные части флотилии, кадетские корпуса, сверхштатные чины Морского ведомства и их семьи.
77
На самом деле катера были потеряны на переходе от Посьета к Гензану. Контр-адмирал Г.К. Старк так пишет об этом в своем отчете: «На этом походе мы потеряли утонувшим катер “Ретвизанчик”, шедший на буксире парохода “Защитник”. Людей на нем не было. Катер “Усердный” (бывший “Павел V”) ночью при подходе к Гензану выскочил на песчаный берег к северу от входа. Причины — очень тяжелая погода, плохая видимость и неопытность личного состава катера, командир которого старший лейтенант Старк не оказался на должной высоте как судоводитель. Спасти катер не удалось» (Архив Дома Русского Зарубежья имени А. Солженицына. Ф. l.On. 1.Д.М-59(1).Л. 5).
Сводка [78]
По выходе из Владивостока флотилия Старка направилась в корейский порт Гензан. По сведениям, добытым американской контрразведкой, остановка Старка в Гензане не была случайной, а явилась выполнением требования японского командования в связи с новыми авантюристическими планами японского правительства, направленными против Советской России.
К Старку, по прибытии флотилии в Гензан, был командирован японским правительством помощник военной миссии во Владивостоке капитан Курасирий для переговоров о создании нового Российского Правительства под председательством Николая Меркулова. По планам Японии, это правительство вместе с флотилией и всеми остатками воинских частей должно было обосноваться на Камчатке. Все расходы по экспедиции, а именно: на уголь, ремонт судов, вооружение, снаряжение, обмундирование и продовольствие, берет на себя Япония.
78
Документ не датирован. Окончание отсутствует.
Взамен этого, новое правительство предоставляет Японии исключительное право экономического использования богатств Камчатки. Старк и Меркулов условия эти приняли, и Курасирий вручил первому задаток в сто тысяч иен.
Однако против этой авантюры запротестовали генерал Глебов [79] со своими казаками и начальник Штаба флотилии Старка Фомин [80] . Так как они пригрозили разоблачениями, то Старк принужден был отказаться от этого предприятия и оставить Гензан. Но так как адмирал Старк полученного задатка не возвратил, заявив, что он [его] истратил на нужды флотилии, то японцы до уплаты взятой суммы задержали часть судов в Гензане [81] .
79
Глебов Фаддей (Федор) Львович (1887–1950). Генерал-лейтенант (1921). Произведен в офицеры из вахмистров в 1916 г. В июне 1918 г. сформировал в ст. Пресновской 5-ю сотню 1-го Сибирского казачьего полка, затем командовал 1-й сотней того же полка. К маю 1919 г. — есаул, помощник командира полка, с 6 августа 1919 г. — командир 10-го Сибирского казачьего полка (с 9 сентября 1919 г. — войсковой старшина), с ноября 1919 г. — полковник, командир Сибирской казачьей бригады. Участник Сибирского Ледяного похода. С весны 1920 г. — командир Сибирского казачьего полка, с осени 1920 г. — генерал-майор, с весны 1921 г. командир Сводной казачьей бригады, затем начальник Сводной казачьей дивизии; 1.09–6.12.1921 — командующий Гродековской группой войск. 9.12.1921 г. отстранен от должности и арестован. 1–18.06.1922 командир Особой группы частей армии Приамурского Временного правительства, затем 4-го казачьего корпуса, с 18.07.1922 командир Дальневосточной казачьей группы. В эмиграции в Китае. С 29.06.1925 — заместитель атамана Сибирского казачьего войска. В 1942–1944 гг. — председатель Российского эмигрантского комитета. Умер в Шанхае.
80
Фомин
81
Действительно, проекты продолжения антибольшевистской борьбы на Камчатке в этот период существовали. Их инициатором был С.Д. Меркулов — бывший председатель Приамурского правительства. Старк писал об этом: «С.Д. Меркулов сообщал, что на Востоке еще не все потеряно и что он надеется, использовав свои связи в некоторых влиятельных японских кругах, обеспечить нам отход на Камчатку и помощь Японии новому Камчатскому государственному образованию. Хотя этот план, при наличии нашего временного преобладания на море, притом, что в Петропавловске-на-Камчатке находился еще наш гарнизон и корабли и при не раз доказанной изменчивости японской политики не мог представляться окончательной нелепостью, но все же в него мало верилось. Этот план, помимо политической помощи, требовал больших денежных затрат и непонятно было, откуда могли бы взяться люди, которые ссудили бы нас в такой короткий срок большими деньгами без видимого реального обеспечения» (Архив Дома Русского Зарубежья имени А. Солженицына. Ф. 1. Оп. 1. Д. М-59 (1). Л. 3, 4). После эвакуации Камчатки о реализации подобных проектов говорить уже не приходилось. С учетом того, что на протяжении всей дальнейшей эпопеи эвакуации финансовое положение Сибирской флотилии было просто бедственным, преувеличением выглядит информация о том, что японцы передавали Старку значительные денежные суммы.
Прибытие флотилии в Вузунг. 5 декабря вечером флотилия прибыла в город Вузунг, отстоящий от Шанхая в 12 милях. Первыми прибыли под Андреевским флагом суда «Батарея» и «Взрыватель». Получив предупреждение с Вузунгских фортов, флотилия в порт не вошла, а остановилась на внешнем рейде. Утром 6 декабря в Вузунг прибыло еще 10 судов, в том числе флагманское судно — ледокол Владивостокского порта «Байкал». Сейчас же по прибытии первых судов в Ву-зунг комиссар обороны и военный губернатор Шанхая генерал Хо-Фен-лин донес по телеграфу об этом в Пекин, прося указаний правительства, как ему поступить в данном случае. Неизвестно, каков был ответ. Но на следующий день 6 декабря генерал Хо-Фен-лин предложил флотилии разоружится, предупредив, что в противном случае он не допустит флотилию в Вузунгскии порт и не пропустит ее в Шанхай. Ежели она в вооруженном состоянии двинется в Шанхай, то будет открыт огонь с Вузунгских фортов.
Старк разоружиться отказался и, оставшись на внешнем рейде, получил разрешение спустить на берег двух своих представителей для переговоров с властями. Представители Старка в первую очередь отправились в бюро по русским делам. Там им также предложили разоружится, но они ответили отказом.
Затем представители Старка испросили аудиенции у местного французского консула, пробуя получить разрешение на поднятие французского флага. Но и здесь они потерпели неудачу [82] .
82
Данная информация, скорее всего, недостоверна. Старк пишет о том, что «нанеся… визиты консулам Великих Держав, я окончательно убедился в том, что флотилия оставлена иностранцами на произвол китайских властей. Единственно, о чем позаботился консульский корпус, это чтобы ни корабли, ни люди с флотилии не проникли бы в международный Шанхай. Об этом Консульский корпус сделал соответствующее представление китайцам» (Архив Дома Русского Зарубежья имени А. Солженицына. Ф. 1. Оп. 1. Д. М-59 (1). Л. 39). Сохранилась недатированная телеграмма за подписью генерального консула России в Шанхае В.Ф. Гроссе, в которой говорилось о том, что по распоряжению генерал-губернатора Французского Индокитая флотилия не будет допущена в порты, принадлежащие Франции (РГА ВМФ. Ф. Р-416. Оп. 1. Д. 121. Л. 60).
Угрозы китайцев не подействовали на Старка, и он, снявшись с Вузунгского рейда, направился в шанхайские воды. В Шанхае китайские власти встретили Старка дружелюбнее, чем власти Вузунга. Старку даже разрешили ввести в шанхайский док несколько судов, безусловно нуждавшихся в ремонте [83] .
Разбазаривание судов. Еще по приходе первых судов флотилии в Вузунг некоторые иностранные фирмы предложили зафрахтовать суда флотилии для перевозки коммерческих грузов по рейсам Ханькоу — Шанхай — Гонконг. Но Старк высказался против этого плана, выразив опасение, что каждое отдельное судно, будучи разоруженным, будет всегда подвергаться опасности нападения большевистских военных судов в открытом море.
83
На самом деле корабли Сибирской флотилии стояли на рейде Вузунга. Китайские власти лишь разрешили адмиралу Старку ввести в док пять кораблей, наиболее нуждающихся в ремонте.
Адмирал Старк предпочел продать мелкие суденышки, что, по его расчетам, должно было дать ему возможность производства ремонта крупных судов и пополнения кассы флотилии [84] .
Покупателей можно было найти в достаточном количестве среди коммерческого мира Шанхая. Но британский консул в Шанхае, ссылаясь на ноту Карахана [85] , переданную агентством «Дельта» от 28 ноября, предложил Британской торговой палате предостеречь своих членов от риска, связанного с покупкой уведенных Старком судов.
84
На самом деле, продать некоторые суда, чтобы хоть как-то поправить финансовое положение вверенной ему флотилии, Старку не удалось. Это было связано, прежде всего, с противодействием этому консула В.Ф. Гроссе. По словам Старка, «…этот старый чиновник Российского Императорского Правительства был совершенно равнодушен к судьбам 1600 бедствовавших русских людей, среди которых было много женщин и детей. Его заботила только мысль, как бы не прогневить своего тогдашнего хозяина — Китайское Правительство и не лишиться своего места и положения» (Архив Дома Русского Зарубежья имени А. Солженицына. Ф. 1. Оп. 1. Д. М-59 (1). Л. 44). В итоге три катера — «Стрелок», «Страж» и «Резвый» были «оставлены на хранение» (а фактически подарены) китайским властям.
85
Речь идет об одном из заявлений заведующего Восточным отделом Наркомата иностранных дел в 1922–1923 гг. Л.М. Карахана, связанных с установлением дипломатических отношений СССР с Китаем.