Секс и эротика в русской традиционной культуре
Шрифт:
— Ни в коем случае нельзя ссориться (испортят, сглазят ребенка) и особенно ругаться, сквернословить (СПб., 1990 г.). Этот запрет повсеместно распространен и фиксировался этнографами начала XX в. «Если беременная женщина ругается бранными словами, — отмечает В. Степанов, — то нечистая сила воспользуется случаем и «испортит» его (т. е. ребенка у нее в утробе. — Т. Щ.). [805] Исследователь описывает случай рождения урода, причиной которого общественное мнение признало сквернословие матери и ее неуживчивый бранчливый характер: «Ребенок родился совершенно без верхней губы, так что между нижней губой и носом не было тела, и изо рта глядела целым куском красного мяса верхняя десна. Ребенок был совсем обезображен и глядел на свет так страшно, что всем делалось жутко при виде его. Но тяжелее и страшнее всех чувствовалось это матерью. Она сознавала за собою незамолимый грех, за который Бог послал ей наказание. Она не могла без слез смотреть на своего ребенка. Все в деревне приписывали это наказание матери за ее резкий характер, «вострый язык», сквернословие…». [806]
805
Степанов В.Сведения
806
Там же.
— Особенно опасным считался испуг: до сих пор распространены убеждения, что он может отразиться на психическом здоровье ребенка, вызвав слабоумие, немоту, эпилептические припадки.
Эти представления полностью совпадают с «архаическим» — например, на Пинеге, в затерянной деревеньке, наша экспедиция записала такой рассказ: «Говорили, что быв аеще в животе у матери испугается. Вот был Петька немой — он все коров боялся. Так мать рассказывала: что у татька была корова — бодлива порато. И она корову испугалася. И Петька родился — не говорил, и теперь не говорит. Анна говорила: „Я испугалась тоды корову, дак он все коров боялся“». [807]
807
Архив МАЭ, ф. К-1, оп. 2, д. 1647, л. 2. Архангельская обл., Пинежский р-н.
По некоторым представлениям, характер уродств может отражать причину испуга. «Если беременная испугается волка, — отмечал Г. Попов, — то щеки или какая-нибудь другая часть поверхности тела ребенка обрастут волчьей шерстью». [808] Кстати отметим факт избегания животных (больше всего — собак, волков, кошек, свиней, а также лягушек и мышей).
В общем, беременной предписывается (и теперь эти обычаи довольно сильны) избегать психотравмирующих ситуаций. В особенности они не должны ассоциироваться с беременным телом:
808
Попов Г.Указ. соч. С. 329.
«Когда беременная, уже живая половина, — учила меня старушка, с которой мы разговорились в п. Котлы Ленинградской обл., — когда напугаешься, только за живот не хватайся: это будет черное пятно у ребенка» (п. Котлы, Ленинградской обл., 1990 г.). «Живая половина» — вторая половина беременности, когда уже ощутимы движения и толчки малыша в животе.
Позже мы столкнулись с тем же поверьем в городе. У наших знакомых родилась девочка с большим родимым пятном — лицо и шея как обожжены. Отец очень переживал и все спрашивал: «Почему?» Валя К., к тому времени уже опытная мама (у нее двое детишек), сразу же нашла объяснение: «А это, наверное, мама испугалась, когда ее носила, и за живот схватилась. Нельзя за живот хвататься!» (СПб., 1993 г.).
Итак, ничто не вправе нарушать сладостного, сонного состояния — беременность должна остаться в памяти как самое светлое время жизни. Неприятные переживания изгоняются из мифа материнства. И в особенности не допускается их переносить на тело, беременное тело: оно — тяжесть и нежность…
Женская традиция регулирует впечатления, зрительные образы, отбирая приятные; советуют часто быть в приятной обстановке, красивом окружении.
Рекомендуют, например, повесить возле кровати портрет красивого человека или изображение Бога, ангела: говорят, малыш будет тоже красив, а если подолгу смотреть на какое-нибудь изображение, то даже и похож на него (СПб., 1990 г.); ср. известный по этнографическим записям запрет:
— «Беременной нельзя смотреть на уродов и пристально всматриваться в слепых: недостатки эти могут передаться плоду»; [809]
— настоятельно предостерегают смотреть на заспиртованных уродов в Кунсткамере, читать и даже просто держать в доме книгу по тератологии (СПб., 1990 г.).
Присмотримся, какие именно эмоциональные состояния считаются неподходящими для беременной: испуг, гнев, печаль — отрицательные эмоции. А впрочем, содержание этих понятий в женской традиции (как «архаической» деревенской, так и городской) не совпадает с толкованием их в учебниках психологии. Скажем, «испуг» — не только эмоциональное состояние. Это скорее целостная реакция — эмоционально-поведенческий комплекс, включающий двигательные реакции (схватиться руками за живот или щеки), возгласы, а также и последствия психической травмы. «Испуганный ( испол охнутый) человек — замкнутый, с некоторыми странностями. Главное — нарушены отношения с окружающими, а иногда утрачена и сама способность нормально общаться (немота, слабоумие). «Испуг» в традиционном понимании — это «комплекс необщительности». Существовали специальные знахарские процедуры, направленные как раз на восстановление связей, возвращение в общество.
809
Попов Г.Указ. соч. С. 329.
Так что давление женской традиции ориентировано против
Вероятно, в эту же группу следует относить запреты на некоторые символы отторжения, разделения:
— беременной нельзя подстригать волосы. Ногти можно, а волосы — нет (Наташа А., Москва, Люберцы, 1991 г.);
— нельзя переступать через веревку: ребенок запутается в пуповине (п. Котлы, Ленинградской обл., 1990 г.; СПб., 1990 г.). Ср. в материалах Тенишевского этнографического бюро, приводимых у Г. Попова: «Если беременная переступит через вожжи или канат, то ребенок может запутаться в кишках и „задушиться“». [810] Стрижка волос — часто используемый символ отделения, обособления: например, первая стрижка (пострижины) ребенка — ритуальное обозначение отделения от матери. [811] Перешагивание через веревку — также известный знак отделения. Вариант:перешагивание через пояс — как знак «перекрытия канала связи, установления границы». [812] Ср.: при трудных родах, когда нужно стимулировать «отделение» ребенка от матери, украинцы расстилали на полу красный пояс, и роженица должна была через него перешагнуть. [813] А во время беременности это действие табуировано: все направлено на сохранение связи.
810
Попов Г.Указ. соч. С. 329.
811
Байбурин А. К.Ритуал в традиционной культуре: Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. СПб., 1993. С. 60.
812
Байбурин А. К.Пояс (к семиотике вещей) // Из культурного наследия Восточной Европы: Сб. МАЭ. T. XIV. СПб., 1992. С. 9.
813
Там же, ссылка на: Сумцов . Ф.О свадебных обрядах, преимущественно русских. Харьков, 1881. С. 198–199.
Известен еще ряд запретов на пересечение границ:
— беременная не должна переходить кому-либо дорогу (иначе на этого человека нападут чирьи); [814]
— ей нельзя сидеть на пороге;
— нельзя выплескивать через порог воду — ребенок будет страдать рвотой. [815]
Все это — символические аналоги перешагивания через веревку, символы отделения.
Еще один символ отделения (ребенка от матери) — крещение, обряд крестин. Широко известен запрет беременной участвовать в этом обряде: быть крестной матерью, а в некоторых местах — даже присутствовать при крещении. Иначе, по поверьям, ее ребенок умрет, или умрет крестник, или у крестимого будет тяжелая жизнь. [816]
814
Попов Г.Указ. соч. С. 330.
815
Семенцов М. В.(авт. — сост.). Народная медицина кубанских казаков (В помощь работникам культуры и народного образования). Краснодар, 1992. С. 10.
816
См.: Степанов В.Указ. соч. С. 234; Байбурин А. К.Ритуал… С. 89; сведения относятся к грани XIX–XX вв. (Клинский у. Московской губ.; Украина).
Думается, и запрет на участие в погребальных обрядах является разновидностью общего табу на разделение (смерть как важнейший символ разделения). Беременность — образ непреодолимого, самодовлеющего влечения. Никакого разделения.
ИЗБЕГАНИЕ МУЖСКОГО
Если беременность — период погружения в мир особой «женской эротики» (назовем так эротику беременного женского тела), то одновременно это время избегания (во всяком случае, символического) «мужской» эротики соития. Ее символы настойчиво изгоняются из знакового мира материнской культуры.
Довольно распространен запрет на близость с мужем в течение всей беременности; Наташу А. из Люберец знакомые и родня наставляли: «Беременной нельзя спать с мужем — а то глаза у ребенка будут… какие-то не такие, сразу видно…» (Москва, Люберцы, 1991 г.). «А сестра говорит, — писала потом Наташа, — что вообще нельзя, как только узнаешь, что беременна, и она своего даже просит об этом, а он ей отказывает» (Москва, Люберцы, 1991 г.). Это избегание относится к разряду традиционных. В материалах начала XX в., приводимых Г. Поповым, отмечен запрет половых сношений во второй половине беременности (когда малыш уже дает о себе знать шевелениями в животе): говорили, что в это время «ангел приносит младенческую душку и вкладывает ее в зародившегося ребенка», [817] нельзя мешать. Не отсюда ли и «какие-то не такие» глаза у ребенка, если родители нарушат запрет?
817
Попов Г.Указ. соч. С. 332.