Секвойя

capuchinkina

Габи перевела взгляд в сторону и задумчиво пробормотала:

— Знаешь, мама мне тоже часто это говорит.

Клод добродушно усмехнулся, притягивая ее к себе. Габи положила голову на его грудь, и закрыла глаза.

— Как он справляется с этим? — пробормотала она рассеянно.

Улыбка спала с лица мужчины, когда он вспомнил безжизненное лицо парня, больше суток не приходившего в себя. Тихое пиликанье было единственным звуком в его палате, и Клод ругал себя за то,

что его голову посещают ужасающие мысли о том, что парень может попросту не оклематься.

Клод опустил взгляд и покачал головой.

— Что? — подняла голову Габи, всматриваясь в его лицо.

— Проблема с законом сейчас не самая важная… — ответил он, наконец. — Я волнуюсь за него. Он в таком подавленном состоянии, что даже не знаю… что он может сделать… — выдохнул Клод.

— Ты намекаешь на… — недоверчиво переспросила девушка. – Нет, не может быть, — отмахнулась она, улыбнувшись.

Клод закусил щеку изнутри и тихо сказал:

— Он уже пытался.

— Что? — с придыханием произнесла она.

Клод кивнул, поджав губы.

— Так вот почему он в больнице! — понимающе протянула Габи.

— А какую версию ты знаешь?

— Говорят, что его упрятали в больницу, чтобы избежать ареста.

Он усмехнулся.

— Я предлагал ему подобный вариант — задержаться в клинике после того, как он поправится, — развел руками Клод. — Но ему ни до чего нет дела. У него такой потерянный взгляд… Как тогда, когда вы уехали с яхты. Вот только сейчас он трезв. Это и пугает меня больше всего. Кажется, он не хочет жить.

— Бедняга… — пробормотала Габи, прижимаясь к Клоду. — За что ему это? Он ведь хороший парень.

— Именно поэтому я и согласился защищать его в суде, даже не раздумывая, — сказал Клод.

Габи задумчиво обводила пальцем пуговицы на его голубой рубашке. Будь все не так трагично, сейчас бы она наверняка думала о том, что не могла бы найти себе в спутники более замечательного мужчину, чем Клод. Вряд ли, конечно, она думала бы о том, как ей с ним повезло, в силу своей самоуверенности искренне полагая, что это ему повезло с ней. В любом случае, в ее голове сейчас безраздельно господствовала только одна мысль, вытесняющая все остальные: как сказать об этом подруге? Как она отнесется к этому? Габи знала, что ей не будет все равно. Но, учитывая то, как Каролина старалась скрыть свое истинное отношение к этому парню, Габи бы не удивилась, если бы та, в своем привычном стиле, просто пожала плечами, и пожелала бы ему удачи, занявшись разглядыванием своих ногтей. Кому, как ни Габи было знать, что ее подруга вовсе не так поверхностна и безразлична, какой пытается выглядеть в глазах окружающих?

А, может, она уже все знала? В последние дни они довольно редко виделись, поскольку Каролина почти все свое время проводила с Ником. А когда виделись, она прилагала все усилия, чтобы сменить тему, если Габи вдруг поднимала ее.

Клод чувствовал на себе отсутствующий взгляд девушки, она глядела в одну точку, ни на чем в действительности не фокусируясь. Словно прочитав ее мысли,

он напрягся.

— Габи, — вкрадчиво позвал он.

— Да? — тихо отозвалась она.

— Ты же не собираешься никому рассказывать об этом? — уточнил он, прекрасно понимая, что та уже сочиняет монолог в красках.

— Ну… — начала было она.

— Нет! — гневно отрезал он. — Ты не расскажешь ей.

— Клод, но, — подняла голову Габи.

— Даже не думай об этом, — заявил он, угрожающе подняв указательный палец. — Ты дискредитируешь меня, как адвоката. Я и так был слишком наивен, когда рассказал тебе. Ты хоть понимаешь, что я только что нарушил профессиональную этику только потому, что я люблю тебя? — взмахнул он руками, поднимаясь с дивана и пристально глядя на нее.

Габи замерла. Она недоверчиво повела плечами, а потом, издав краткий вздох, подняла брови, сдерживая улыбку:

— Что? — недоверчиво переспросила она.

Клод вздохнул. Он и сам не заметил, как вслух сказал то, что до этого момента знал только он. Они еще не говорили о своих чувствах всерьез, и вообще-то, он представлял себе этот разговор совершенно в другой обстановке и при других обстоятельствах. Но что сделано, то сделано…

Он подошел ближе, и присев на корточки, взял ее ладони в свои, внимательно глядя в ее глаза.

— Габи, — начал он, — ты такая сумасшедшая, — покачал он головой, чем заставил ее нахмуриться. Да… Не это, пожалуй, она мечтала услышать. — Ты ужасно вспыльчива и импульсивна. С тобой я никогда не знаю, что будет в следующую минуту, — продолжал он, глядя в ее глаза, —, но как-то так вышло, что только ты одна можешь зажечь мое холодное сердце.

Габи закатила глаза. Господи, где он взял этот текст? Из Диснеевского мультфильма?

Клод усмехнулся:

— Я не мастер красивых речей, вообще-то, зато могу прокомментировать тебе какой-нибудь закон… — продолжал он, неловко пытаясь шутить. — Но все это неважно, потому что единственное, что я на самом деле собирался тебе сказать, так это то, что я люблю тебя, — смущенно улыбнулся он.

Габи безуспешно пыталась подавить улыбку, которая грозила расползтись на все лицо.

— Думаю, ты умеешь гораздо больше, чем ты думаешь, — покачала головой она, прежде чем приложила свои ладони к его лицу. — Твои чувства более, чем взаимны, — ответила она.

— И ты даже представить себе не можешь, насколько счастливым ты сделала меня только что, — Клод поднялся, потянув ее за руки. — Иди ко мне.

Их губы едва успели соприкоснуться, как где-то слева раздалось негромкое покашливание.

— Простите, что помешала, — сказала Каролина, вошедшая в гостиную на самом интересном месте. — Но поцеловаться вы и потом успеете, вы все равно только этим и занимаетесь, — махнула она.

Габи приложила ребро ладони ко рту, и громким шепотом драматично произнесла, указывая на Клода: