Секвойя
Шрифт:
Напряженное ожидание, которое сковывало их на протяжении всей ночи, сейчас показалось им простой щекоткой. Палату Джастина наводнили врачи, оттуда периодически раздавались возгласы. Шторку на двери задернули, и теперь не представлялось возможным увидеть, что там творится. Может это было даже к лучшему. Пэтти не могла остановить поток слез, а Каролина грызла пальцы, чувствуя, как дрожат руки. Джереми прибежал, как только понял, что происходит. Он растерянно наблюдал за мелькающими перед глазами голубыми халатами. Когда дверь в палату в очередной раз открылась, он увидел в руках доктора дефибриллятор*… Колени
Пэтти присела перед ним и щелкала пальцами перед его носом, пока Каролина пыталась остановить хоть одного из выходящих врачей. Но все они отказывались отвечать на ее вопросы, советуя дождаться лечащего доктора.
И, наконец, он вышел.
Сняв очки, он глубоко вздохнул. Он тоже устал. Как и для всех, для него это тоже была длинная бессонная ночь. Он осмотрел всех собравшихся в коридоре. И Каролину насторожило, что на него лице нет и тени улыбки.
– Джастин впал в кому, - сказал он, глядя на Джереми, словно ища у того поддержки.
Пэтти широко раскрытыми глазами смотрела на доктора:
– В кому? – прошептала она. – Что это значит? Он умрет, да?
Доктор покачал головой:
– Я не знаю, - ответил он честно. – Теперь все в руках времени. Если он выйдет из комы в течение суток, то можно будет говорить о благоприятном исходе травмы. Если же нет, - он развел руками, и сердце Каролины ёкнуло. – В любом случае, пока рано об этом говорить, - добавил он. – Будем надеяться на лучшее.
Видя, как Пэтти затряслась, он поспешно добавил, пытаясь ее утешить:
– Вообще-то, резкое ухудшение иногда случается перед резким улучшением.
Но почему-то все сильно сомневались, что это именно тот случай.
– Вам необходимо успокоительное, - настаивал доктор, глядя, как Пэтти в молчаливом ужасе открывает рот, не в силах извлечь ни звука.
– Не отказывайся, пожалуйста, - попросил Джереми, и потянул ее за доктором.
– Отпусти! – вдруг закричала она так истошно, что тот даже вздрогнул, не ожидая такого от тихой и доброжелательной Пэтти. Она была в отчаянии. – Я хочу быть рядом со своим сыном, пока он еще жив, - снова закричала она. – И никто мне не помешает!
С этими словами, она скрылась в палате Джастина. Джереми попытался пойти за ней, но доктор остановил его:
– Не трогайте ее, пусть идет, - сказал он. – Вообще-то, вам успокоительное тоже не помешает.
Тот ничего не ответил, но молча поплелся за доктором.
Оставшись одна в этой давящей тишине, Каролина начала судорожно глотать воздух. А его катастрофически не хватало. Чувствуя, что начинает задыхаться, она подбежала к окну и быстро распахнула его. Шум моросящего дождя вперемешку с мелким снегом нарушил болезненную тишину коридора. Она оперлась руками на подоконник, жадно вдыхая морозный влажный воздух. Крупные капли отскакивали от подоконника, обдавая ее руки брызгами,
Он что же, вот так просто уйдет?!
***
Mat Kearney – Sooner Or Later
Здесь было тихо. Я прислушался – только шуршащие звуки воды слышались где-то вдалеке. Это водопад, скатывающийся из круглого отверстия в горе, словно из стакана, с громким плеском ударялся о гладь горного озера.
Я бывал здесь раньше. Это была Норвегия. Мы приезжали сюда в прошлом туре, и, признаюсь, я не видел места красивее. Здесь удивительным образом умещалось все: просторные цветочные луга, ледяные острова, и горные долины с заснеженными вершинами и скалистыми выступами, возвышающимися прямо над озерами. Зелень, покрывающая их берега, выглядела обманчиво: цветы и высокая трава не могли достоверно сказать о том, какая ледяная на самом деле здесь вода. Между горами виднелась петляющая железная дорога. Я не помнил ее в этом месте. Но, возможно, я просто давно здесь не был. Она простиралась на сколько хватало глаз, то выныривая из-за горы, то снова прячась в нее, и в конце концов, скрывалась в глубоком темном ущелье, один вид которого навевал на меня смутную тревогу.
Солнце припекало так, что мне хотелось снять куртку, хотя я не помнил, чтобы одевал ее… Сейчас небо было удивительно голубое, что было здесь редкостью. Оно было такого потрясающего воображение оттенка, что не хотелось отводить взгляд. Черт, я был в самом прекрасном месте в мире, и я боялся даже пошевелиться, чтобы не разрушить эту идиллию. В этот самый момент я понял, что больше не хочу ничего искать. Я нашел себя здесь, и здесь я и хотел остаться навсегда.
Я лег на траву у самой кромки воды и даже на расстоянии нескольких десятков сантиметров ощутил на коже ее прохладу. Гладкие камни были покрыты темным пушистым мхом. Вокруг меня была россыпь белых и розовых цветов, и я ощущал себя в раю. Высоко в небе порхали птицы, и я невольно улыбнулся оттого, что давно не чувствовал себя таким спокойным.
Странный шум привлек мое внимание. Он раздавался откуда-то слева, и я не мог разглядеть его источник. Секунды шли, и он становился все более гулким. Мне стало интересно, и я приподнялся, пожевывая длинную сочную травинку.
Из-за холма вскоре показался длинный поезд. Блестящий черный паровоз с красными полосами тянул за собой белые вагоны. Они выглядели старинными, и точно были не из нашего времени. «Наверно, это туристический поезд», - подумалось мне. Странно, но я никогда раньше не видел белых вагонов. Их было так много, что я устал считать. Должно быть, их было более пятидесяти…
Поезд издал громкий гудок, и выпустив облако черного дыма из трубы, запыхтел и остановился прямо напротив берега. Он был буквально в минуте быстрой ходьбы от меня. Я сидел на траве, с интересом наблюдая за ним. Я ждал, что двери вот-вот откроются, и из него начнут выходить пассажиры. Но ничего не происходило. Меня это насторожило, и я начал вглядываться в окна. Но ни в одном из вагонов я не увидел людей – окна были закрыты шторами. Прошло несколько минут, и я поежился: мне вдруг стало прохладно. Я осмотрел себя и заметил, что никакой куртки на мне не было.