Семь миров: Оракул
Шрифт:
История гигантской губки, мечтающей улететь на волю, растрогала юного принца. Проникшись к зверю жалостью и состраданием, он поистине был возмущен тем, как люди жестоко поступили с ним.
«Кто вправе решать чужие судьбы? Сначала создали, потом превратили в ничтожество. Виртуозы генетики, мясники-хирурги, те, кто считают себя богом, циничные и расчетливые, добивающиеся своей цели за счет увечий живых существ и грязной игры со святым чудом жизни! Как дошло до этого?!» — задавался вопросом Хет.
Тем временем скорый катер нес принца к создателю. Необъятные размеры озера не позволяли видеть другого
Зрелище завораживало принца, заставляя на секунду отвлечься от тревожных мыслей. В какой-то момент он подумал о том, что вовсе не хочет ничего узнавать ни о людях, ни о зверях, ни о себе. Принцу захотелось забыть о своей королевской крови, о долге перед народом, о бремени власти, которой он никогда не хотел. Всматриваясь в глубокие дали прозрачной воды, он готов был нырнуть и остаться в идеальной чистоте дна навеки.
— Мы у самых его ворот! — сказала она, указывая пальцем глубоко вперед.
И впрямь на горизонте появились очертания пустынного берега с одиноко стоящим шарообразным белым домом и синим деревом, сиротливо склонившимся над ним. Дом стоял в самом сердце Мури, посреди белого песка. Интуиция подсказывала принцу, что именно там он сможет получить ответы.
Подплыв к берегу, живой катер расстелил свой хвост перед Хетом, позволяя сойти. Химра не двигалась.
— А ты? — испуганно спросил Хет у неё.
— Я буду ждать тебя здесь, иди, — произнесла она, указывая Хету рукой на дом.
Принц спрыгнул на берег, ощутив под ногами песок. Он робко ступал по песку, медленно приближаясь к двери.
Хет осторожно постучался. Боязливо убрав руку, он стал ждать, переминаясь с ноги на ногу. Дверь отворилась, и он вновь увидел перед собой ту самую женщину, которая везла его сюда, все в том же прозрачном платье и с такими же уложенными волосами.
Испугано обернувшись, Хет убедился, что та по-прежнему стояла вдалеке, а это была уже другая, но такая же. Он робко произнес:
— Я..
— Я знаю! — ответила женщина. — Проходите в комнату. Пудинг как раз готов.
Хет осторожно вошел в дом и осмотрелся. Первым, что бросилось в глаза, был портрет этой же самой женщины, выполненный в непривычной манере, — углем на желтой бумаге, техника, которую Хет никогда не встречал, хотя и был прекрасно образован в искусстве и знал все существующие приемы изображать людей.
Пряный запах обещанного пудинга густым туманом стоял под потолком. Просторная гостиная с двумя креслами, обтянутыми шерстью химер, шкура засушенного ската на полу, видимо, очень нежная и мягкая на ощупь, прямоугольные окна с видом на океан. Внимание привлек письменный стол, заваленный грудой бумаги. Убедившись, что в комнате никого нет, Хет осторожно подошел к столу, стараясь рассмотреть его содержимое. Тексты были написаны от руки, чего делать никто не умел в его мире. В черных ажурных буквах угадывался древний язык, который хоть и с трудом, но образованный принц все же способен был разобрать. То, что он сумел прочитать, напоминало влюбленное послание, адресованное некой даме. Посмотрев шире, Хет с изумлением пришел к выводу, что вся эта кипа листов была грудой писем. Сдвинув брови от непонимания,
Хет замер, понимая, что его поймали с поличным. Пес, напротив, был спокоен, размеренно вилял хвостом из стороны в сторону и как будто бы улыбался. Принцу ранее не доводилось встречаться с подобной породой. Собака не была похожа на химер, по сравнению с ними она выглядела слишком лохматой. Во многом отсутствие человеческого интеллекта выдавал беззаботный звериный взгляд. Неожиданная догадка принца о том, что он видит перед собой настоящего зверя, без какого-либо вмешательства генной инженерии, привела его в восторг.
Пес не стал лаять на Хета за бесцеремонное вторжение в пространство хозяйского стола, напротив, он радушно кинулся к его ногам и, вытянувшись на задних лапах, стал пытаться дотянуться до рук принца, желая облизать. Мягкий и одновременно шершавый язык пса обласкал юношу мокрым, теплым прикосновением.
— Ко мне! Оставь нашего гостя! — раздался крик из уст вошедшего в дверь человека.
Хет испуганно уставился на незнакомца. Перед ним стоял рослый мужчина средних лет, в длинном халате, небрежно накинутом на плечи поверх мятой рубашки и зеленых штанов. Лицо его, изъеденное ветром и жизнью, пестрело множеством крепких добродушных морщин. Растрепанные бронзовые волосы, легкая небритость, непринужденность, усталые серые глаза никак не сочетались с величественным именем «Создатель». И все же Хет узнал в нем свои черты. Поразительно, но, работая над обликом идеального короля, создатель лишь усовершенствовал пропорции своего лица и тела, словно художник, рисующий автопортрет и приукрашивающий свои достоинства.
Мужчина широко улыбался, направляясь в сторону Хета. Крепко похлопав юношу по плечу, он внимательно, с восхищением, осмотрел его со всех сторон так, как осматривает скульптор своё изваяние.
Создатель попросил Хета открыть рот и протянуть звук «А».
Хет добросовестно выполнил желание своего творца и растерянно продолжал на него смотреть. Профессор заглянул ему в зрачки, отодвинув нижние веко, затем одобрительно кивнул.
— А все-таки отлично мы тебя состряпали! — довольно произнес он.
Неприятное ощущение того, что на него смотрят как на собственность, пробежало по телу Хета легкой дрожью. Собравшись с мыслями, он быстро вспомнил, зачем пришел, и, желая как можно скорее услышать ответы, громко произнес:
— Я пришел к Вам с вопросами. Мне необходимо знать, сколько точно людей проживает на Мури, сколько у нас питомцев в океане и каковы их возможности.
Вопрос нисколько не удивил создателя. Состроив равнодушное лицо, он пожелал проигнорировать Хета и задал встречный вопрос.
— Как там отец, дорогой друг?
— Э-э… — растерявшись, протянул Хет. — Все хорошо. Спасибо. — Хет вновь запнулся, но быстро спохватился. — Разве вы не слышали о грядущей катастрофе? То есть, я имею в виду, спрашивая, как мой отец, вы разве не знали, что он под угрозой смерти, как и все мы?
— Слышал, слышал, — небрежно ответил ученый, отмахиваясь от Хета рукой, давая понять, что проблема эта его несколько не заботит.
— Тогда прошу, ответьте мне на мои вопросы! — взмолился Хет.