Семь Оттенков Зла
Шрифт:
Ствол пистолета подтолкнул его. Ван Ремм был прав в своем убеждении, что подсвечник будет никудышным оружием. Он почти не имел веса и не мог придать дополнительной силы при ударе. Но Хадсон попросил его не за этим. У него не было другого выбора: стоило рискнуть… возможно, в последний раз.
Он прошел через дверь. Как только он начал спускаться по лестнице, позади него раздался глухой хлопок. Дверь закрылась. Тьма сомкнулась вокруг Хадсона и его свечи. Он услышал щелчок замка и звук закрепляемой доски. Собственное прерывистое дыхание стало единственным, что нарушало зловещую тишину. В любую секунду на него мог наброситься
Хадсон стиснул зубы и вытер капли пота с бровей тыльной стороной ладони.
Пришло время отправиться навстречу своей судьбе.
Глава 6
На полпути вниз по лестнице Хадсон остановился. Он вытащил жалкий огарок свечи из подсвечника и вытянул его перед собой, чтобы уловить любое движение внизу. Второпях он поставил подсвечник на ступеньку под своим ботинком и изо всех сил наступил на него несколько раз, стараясь производить как можно меньше шума.
Пока все было спокойно. В поле света не попадало ничего, кроме каменных стен.
Хадсон перехватил свечу левой рукой, наклонился и подобрал подсвечник правой. Гнездо для свечи было сплющено по краям. Он провел им туда-сюда по стене, прикладывая достаточно много сил. Получилось подобие ножа. Не бог весть что, конечно. Полагаться на то, что такое самодельное оружие и жалкая свечка спасут ему жизнь, было бессмысленно. Однако попробовать стоило. Все равно других вариантов не было.
— Цукор! — позвал он самым сильным командным голосом, на который только был способен, и прорычал по-голландски: — Stap terug! [16]
16
Шаг назад! (нидер.)
Снизу не последовало никакой реакции. Лишь зазвучало тяжелое дыхание, напоминавшее звук раздуваемых мехов. Хадсон понадеялся, что, если он обратится к этой твари по-голландски, то сработает эффект неожиданности, монстр растеряется и запутается. Это должно было его замедлить. Окон здесь не имелось, подвал был пещерой зверя. Хадсону ни за что не удалось бы выбраться отсюда — высадить такую дверь ему было не под силу. Даже если б его заставили сделать это под дулом пистолета, у него бы ничего не вышло.
Нельзя было продолжать стоять посреди лестницы. У Хадсона появилось ощущение, что через пару ступеней Цукор ван Ремм окажется прямо перед ним.
— Цукор! — снова рявкнул он. — Stap terug!
Он почти достиг подвала. Над домом снова раздался громовой залп — приглушенный, но достаточно мощный даже для этой пещеры.
Осталось два шага — и он окажется в подвале. Хадсон сделал их и встал на земляной пол. Он протянул вперед свечу, приготовив свой импровизированный нож, чтобы нанести рассекающий удар. Горячий воск обжигал пальцы, но Хадсон не обращал на это внимания. Свеча догорала. Совсем скоро он останется без света. Все его тело напряглось, как струна. Казалось, он даже забыл, как дышать.
И все же нельзя было просто стоять и ждать нападения. Нужно было двигаться, несмотря на желание застыть и срастись с каменной стеной. Хадсон заставил себя идти, пока не добрался до угла. В скудном
И внезапно монстр выскочил из темноты.
Хадсон успел лишь мельком рассмотреть это существо, прежде чем массивная рука ударила его по запястью и отправила маленькую свечку в полет. Хадсон разглядел лысую голову и грязное чернобородое лицо. Успел заметить разинутый рот, полный сломанных зубов, и единственный блестящий глаз, как у циклопа, прямо над аристократической фамильной переносицей ван Реммов. На правой щеке располагалась глазница, где угнездился второй глаз — не больше младенческого, только, похоже, он был слепым, потому что его затягивало молочное бельмо.
Свет погас и погрузил подвал во тьму.
Четырехпалая рука, похожая на монструозную лапу, ухватила Хадсона за горло и с ужасающей силой подняла его над полом. Другая рука взялась за челюсть незваного гостя и начала разрывать его лицо на части. Зверь был почти такого же роста, как и сам Хадсон, но шире в плечах. Намного шире.
Хадсон нанес удар импровизированным клинком и почувствовал, как тот впивается в плоть чудовища. Он размахнулся снова и продолжал бить тварь в лицо, пока мог, потому что еще немного, и его собственная голова должна была превратиться в месиво.
С оглушительным ревом Громовой Человек отшвырнул Хадсона в сторону, словно соломенную куклу. Хадсон ударился о землю правым боком, из легких выбило весь воздух. Похоже, он только что сломал несколько ребер, потому что в боку вспыхнула такая боль, будто туда поместили мешок с острыми гвоздями. Застонав, Хадсон пополз по земляному полу обратно к безопасной стене, чтобы перевести дух и подготовиться к новой атаке.
Зверь не заставил себя ждать. Он схватил Хадсона за правую руку и точно вырвал бы ее из сустава, если б Хадсон не вскочил на ноги с невообразимой скоростью. Теперь оружие, которое удалось удержать лишь чудом, сделалось бесполезным. Хадсону пришлось ударить левым кулаком туда, где, как он думал, находился здоровый глаз циклопа. Существо было хищным и туповатым, но ему хватило ума защитить свой зрячий глаз. Это сработало: его хватка ослабла, и Хадсону удалось высвободить правую руку. Плечо невыносимо болело и, похоже, было вывихнуто, но сейчас было не до боли. Он, как обезумевший, принялся размахивать импровизированным клинком из стороны в сторону, чтобы найти и повредить этот чертов глаз. Он не знал, удалось ли ему это, но Цукор издал еще один рев и ударил Хадсона в левое плечо так, что он отлетел и покатился по грязному полу.
Во время падения он потерял подсвечник.
Холодное дыхание смерти приморозило его к полу.
Цукор был достаточно силен, чтобы разорвать на части даже самого крупного человека. Это было лишь вопросом времени. Харкая кровью, Хадсон пополз туда, где, как он думал, находилась стена. Однако он был дезориентирован и не мог с уверенностью сказать, что движется в верном направлении. Его растерянный разум подкинул ему мысль о том, что семья ван Реммов, осквернившая себя инцестом множество раз за многие поколения, умудрилась создать пушку даже из человека.