Семь ступеней в полной темноте

Фром Пвел

— Намек понял. Это займет какое-то время… Через час тридцать прибудет спасательная капсула. Она небольшая и не привлечет много внимания. Потерпи немного.

— А что мне остается…. Эсхил?

— Да?

— А что, по-твоему, это было?

— Что конкретно?

— Все, что произошло за последние… несколько часов.

— Я не уверен. Сделать анализ?

— Да. И я хочу знать, что происходит с моим телом.

— У твоего отца такого не наблюдалось. Есть несколько возможных объяснений. Твои гены не сильно отличаются от отцовских. Тут что-то еще. Нужно тебя серьезно обследовать.

Я не могу сделать это дистанционно.

— Понятно, что ничего не понятно — кузнец вздохнул.

— Арон?

— Слушаю.

— Я пришлю новый ключ…

— Что? Опять?!

— Прости, но его компоненты не пережили последних событий. Те чипы, что ты вживил — больше не работают.

— Хорошо. Я все понял. Жду твою капсулу с нетерпением.

Глава 17

Какое-то время, кузнец, дремал, завернутый в королевскую накидку, источавшую несильный, приятный аромат. Он сидел, покачиваясь на заборе. Утро веяло прохладой. Солнце ласкало кожу, но довольно слабо, чтобы согреть. Стараясь забыть об усталости, от все же задремал.

Но минут через тридцать — сорок его зыбкий покой потревожили. Странные резкие звуки, где-то совсем близко, его насторожили. Арон открыл глаза и прислушался. Он вдруг вспомнил про черный подсумок, висевший все это время здесь же, и его содержимое.

Маленькое мяукающее существо отчаянно пыталось выбраться наружу. Кузнец освободил котенка и осторожно усадил на островок травы средь выжженной земли. Хвостатое чудовище принялось орать на него благим матом, отчаянно требуя чего-то.

— Он голоден.

Арон вздрогнул от неожиданности и повернулся на голос. Рядом стояла Кили. Та самая Кили, чьи братья убили отца, а потом пали от его собственной руки. Арон испытывал к ней смешанные чувства. Но самым сильным чувством была вина. Кили ходила мягкой поступью, и в шуме листвы усталый кузнец просто не услышал ее. Да и шлем он снял, лишив Эсхила возможности предупреждать его.

Кили смотрела с сочувствием и слегка улыбалась. Маленький орущий зверек, спотыкаясь о траву тотчас ринулся к ее ногам и повис на длинной юбке.

— Жалкое зрелище — она кивнула в сторону пепелища.

— Не беда — улыбнулся кузнец, — Давно хотел побродить по свету…

— Уже есть мысли?

— Я просто рассуждаю вслух… Раньше, я покидал это место ненадолго. Но теперь ухожу навсегда. Выбора мне не оставили, как видишь.

Кузнец сразу обратил внимание, что девушка собралась в путь. Фляжка с водой, рюкзак, нехитрая утварь на поясе.

— Прости, а у тебя поесть, случайно ничего нет? — смущенно поинтересовался он.

— Вода, хлеб, лук, вяленное мясо…

— Отлично! Поделишься?

Скинув с себя рюкзак, Кили достала из него сверток и протянула Арону. Он вдруг понял, как проголодался.

Наблюдая за тем, как кузнец жадно ест, Кили кормила котенка. Он смешно урчал и пытался сбежать с мясом, но спотыкался и снова падал.

— Собралась куда-то? — спросил Арон, слегка утолив голод.

— Ты ведь знаешь. Куда ты, туда и я — она слегка погрустнела.

Кузнец перестал жевать и стал серьезней.

— Я думал это уже не важно

для тебя.

— Прости, нор как бы я не хотела, уговор был, следовать за тобой до смерти.

— Да, но ты, вроде, неплохо обжилась тут.

— Не важно. Вместе пойдем. — заявила Кили.

— А не боишься? Небось, слыхала что ночью тут было?

— Я была здесь. Страшно. Только… Умереть под пытками святых отцов, еще страшнее.

— Ну да. Это верно. — Арон вдруг осознал, что ее не оставят в покое только лишь за связь с ним. Бросить Кили здесь — значит обречь на мучительную погибель. Об этом в своих планах он как-то не подумал. Все, что касалось его былой жизни, резко ушло в тень других событий.

— Домой я не могу вернуться, ты знаешь. Приведут обратно силой.

— Да. Я помню.

Несколько минут кузнец, молча, жевал нехитрый завтрак. Кили присела рядом, играя с котенком.

— Будь здесь! — он вдруг соскочил, сунул ей в руки остатки еды и флягу с водой. Переступая через еще дымящиеся лаги, он пробрался к колодцу. Камни, из которых он сложен немного осыпались, но в остальном все казалось целым. Очистив жерло колодца от мусора, он, перемазавшись сажей, начал выгребать песок ладонями. Кили с интересом наблюдала издали. Наконец, докопавшись до крышки, он выдернул ее и дотянулся до вещей, которые успел спрятать. Среди всего скарба отдельно лежал увесистый кошелек с монетами. Зацепив его пальцем, он отсыпал горсть монет, и вынырнул обратно.

— Вот! — протянул он Кили — Держи.

— И что мне с этим счастьем делать? — возмутилась она.

Кузнец подобрал кота и, посадив обратно в подсумок, протянул ей.

— Сейчас пойдешь в трактир, принесешь еды на пару дней. Трактирщику скажешь — для меня. Хорошо?

— Да, конечно.

— Там же переночуешь сегодня. Завтра же, с утра, иди в лавку, пусть приготовят провизии на двоих. Да побольше. Пусть погрузят на мою лошадь. Она у них в стойле. Купи себе все, что нужно в дорогу, путь не близкий… Да, и продай им мою телегу. Она не нужна. Денег должно хватить с запасом. Если не хватит — придешь еще.

— Да, я сделаю — оживилась Кили, начав понимать к чему он клонит.

— На рассвете второго дня уходим. Дольше оставаться опасно.

Меньше, чем чрез час, Кили вернулась с большой корзиной. Трактирщик щедро набил ее колбасами, мясом, вином и свежевыпеченным хлебом. Овощей и зелени он тоже не пожалел. Затем, не теряя времени, девушка вернулась в поселение. Нужно было многое сделать. И как раз вовремя, чтобы не задавать вопросов.

В небе, из ближайшего облака, вынырнул быстро летящий объект. Капсула, по форме повторявшая куриное яйцо, нырнула к земле, и, слегка замедлилась. Двигалась она почти беззвучно и максимально быстро. Но при посадке все же наделала шума и пыли. Яйцо из стали и композитов благополучно приземлилось в овраге, заросшем кустарником. Метрах в пятидесяти от сгоревшего дома. Радуясь тому, что мучения кончились Арон вприпрыжку добежал до оврага. Матовое, серебристо черное яйцо, в полтора человеческих роста, на треть корпуса ушло в землю. Когда же кузнец подошел ближе, яйцо нехотя приняло вертикальное положение. Острым концом вверх.