Семь валькирий: шкатулка Эофии
Шрифт:
За двадцать лет Альфинур совсем не изменился, лишь оброс не идущей ему щетиной, которой он сейчас и кололся. Но мои сестры словно бы похорошели ещё больше. Индира стала сдержаннее и спокойнее, а Дейриа начала разговаривать чаще, хотя само слово «молчаливая» всё еще было к ней законно применимо. Они не спрашивали меня ни о том месте, где я была, ни о Кракене за моей спиной, но наперебой рассказывали обо всём, что произошло.
Сев к вечеру за кухонный столик и вооружившись чаем со сладостями, мы вновь постоянно срывались на непрекращающиеся объятия и странные извинения, в которых не было смысла. И прежде, чем услышать обо всём понемногу, Индира схватила меня за руку и потащила на соседнюю площадь, что по совместительству оказалась
На главной площади стояла огромная статуя высокой девушки с распахнутыми крыльями и развивающимся платьем. В руке она держала длинный двуручный меч, тогда как второй рукой колдовала заклинание, которое скульптур изобразил в виде вечно сияющей розоватой сферы. Я взглянула в лицо воинственной девушки и с минуту стояла молча, смотря то на подпись внизу, то на Индиру, что уже разрывалась от смеха.
— Какого это быть настолько знаменитой? — произнесла она, подбегая ближе и хватая меня за руку.
— Как-то я пока не пойму…
— Я вижу по твоему лицу, — рассмеялась она, — жители столицы видели тебя и признали своей спасительницей. Ну, золотую ручку сюда ещё и Эдир приложил. Для этой страны ты теперь легенда! Наверное, в ближайшее время людям стоит всё-таки показаться, они будут в восторге!
— Это всё ещё не вяжется в моей голове, но…Индира, не говори людям, что мужчина рядом со мной Кракен. Пока не стоит. Будем работать постепенно.
— Договорились!
Вернувшись за чаепитие, мы вновь вернулись к разговорам о прошедших двадцати годах, и вот, что я узнала. Война между государствами была завершена, едва Кракена запечатала моя ныне известная на весь остров особа. Был подписан мирный договор о ненападении, и с тех пор на Тарском острове нет войн. Эдир правил после произошедшего ещё четыре года, после чего сам сошел с трона, отдав бразды правления юному дарованию из аристократического рода, при котором ныне служил советником. Отношение жителей к нагам перешло из враждебного в терпеливое, и теперь он мог больше не скрывать своей настоящей формы. Ему приписывали роман с одной приезжей дамой знатного происхождения, и все уж было думали о его свадьбе, однако, слухи так и остались слухами, хотя, по словам Индиры, инициатором подобного разрыва отношений был именно Эдир. Решив не задавать больше вопросов о наге, я попросила продолжить рассказ, и узнала, что моя сестра и Норн победили проснувшегося вепря, что был размером с гору и жестоко убивал людей. После скитаний по Северной Империи (Дейриа так и не рассказала мне о том, что же Норн там искал), он три года назад вернулся на остров, чтобы стать главнокомандующим. Пробуждение огромных зверей после запечатывания Кракена вдруг стало открытой проблемой, и даже Лион не раз помогал в подобных походах на монстров. Он вернулся в клан, и теперь владеет огромной Академией, в которой изнеженных Гоарских мужчин учат быть воинами. Видимо, сила вошла в моду. Впрочем, как рассказал мой отец, внешне нимфы так и остались хрупкими и сухопарыми, пускай и преобразились внутренне.
В становлении Академии ему помог Некрис. Я с волнением слушала о нем, ведь исчезновение метки могло послужить очередным проблемам со стороны признания власти. Однако Госпожа Серебристых Рек, услышав о произошедшем, вдруг встала на защиту Некриса, позволив тому выбрать себе жену тогда, когда придет время. Таким образом, клан был сохранен, а власть нимфа никто не мог оспорить. Всё шло так, как должно было. Прекрасно. Клан Призрачных Гор, кстати, был изгнан с территории Империи, а, чтобы сохранить нерушимое количество правящих ветвей, на их место был воздвигнут древний, но позабытый клан Зыбучих Песков, в котором правила крайне
Я узнала о том, что во время запечатывания, драконы были видны всем окружающим, а потому Остров принял религию Империи Гоар. Сложную задачу по просвещению взял на себя Киас, что стал главным священнослужителем и в этой стране. Жителями был построен великолепный храм, в который, к моему смущению, была поставлена ещё одна моя скромная статуя, что отличалась от первой наличием на мне маленьких драконов. Десять лет назад Киас посещал кланы Восточной Империи, но после вновь вернулся на Остров, отказавшись от брака, который сулил ему выгоду.
Выслушав рассказ про новые законы и праздники, один из которых уже посвящался мне, я попросила поведать о судьбе двух спасенных мною детей. На этих словах Индира засветилась, как сфера, которую держала моя статуя. Она назвала нимфов талантливейшими магами, которых когда-либо видела. Ведь, если подумать, то Шаркану уже тридцать четыре, а малышу Ширу — двадцать семь. После произошедшего они учились при дворе Эдира, а после, когда тот ушел от власти, отправились за Норном на Север, где продолжили обучение. Сейчас Шир является советником Некриса, а Шаркан — известный на весь мир придворный маг во дворце нового князя.
— Хочешь навестить их всех? Не волнуйся, я уже каждому сказала, что ты вернулась! Видела бы ты их лица!
— Индира! — я строго нахмурила брови.
— А как иначе? Мы все тебя двадцать лет ждали! Ждали, как чудо с Небес, а ты хочешь по-тихому вернуться домой?
Я тяжело выдохнула, косясь в ту сторону, где была моя статуя. Кто бы мог подумать, что всё приобретет такой поворот…Всё же Индира права. Эти люди дороги мне, сколько бы времени не прошло. Я хочу их увидеть.
— Что ж, верно. Тогда, прежде, чем мы вернемся на Север, давайте ещё немного попутешествуем.
Глава 32
Леннарт
Она странная. Имея в руках огромную силу и власть, она предпочитает жить, как все, наслаждаясь банальными мелочами. Я давно разочаровался в людях и прекрасно знаю, что на самом деле ими движет. Лишь немногие способны обуздать собственные чувства, которые иначе именуют грехами, и лишь доля людей, получив в руки могущество, смогут верно и во благо им распределиться. Большая сила стереотипно служит мне тяжелым грузом, но давит ли он на её плечи?
Я достаточно наблюдаю за ней, чтобы признать свои некогда блестящие навыки в чтении людей бесполезными. Я не знаю, какой она была до встречи с камнями, однако, я думаю, что с тех пор она ни капли не изменилась. Её родные утверждают, что прежде Эофия была будто скована по рукам и ногами, и ныне она вдохнула полной грудью и расправила крылья. Неужели большая сила может принести подобное облегчение?
Она много улыбается. Быть может, поэтому люди, что считают её Спасительницей и видят впервые, невольно тянутся к Эофии, стоит ей показаться на улице? Я не знаю, о чём она думает. В её голове или ветер, или каша: ни того, ни другого мне не понять. В ней нет скверных мыслей, она не желает садиться на тот трон, что уготован ей с рождения, и желания её до того просты, что становится смешно. Божественная посланница, дочь Богини, наследница клана фениксов хочет вернуться на Север, чтобы разводить магических животных и выращивать растения? Кому расскажешь, никто не поверит.
Она добра ко мне, и на её лице нет того страха, который я вновь ощущаю от прохожих, идя по улице. Я благодарен ей за эту веру, за возможность, которую она подарила мне, впустив в тот мир, что когда-то избавился от меня изощренным способом. Я снова здесь, и ощущать землю под собственными ногами…удивительно приятно. Пока мне неясны собственные желания, и мне неведомо, как жить теперь, однако, я хочу, как и Эофия, жить настоящим. К сожалению, этого невероятного таланта у меня нет. Поэтому я пойду за ней, буду смотреть за ней, и тогда, возможно, всё встанет на свои места.