Семилетка поиска
Шрифт:
– А что вы имеете в виду под смыслом жизни? – удивилась Елена.
– Ничего пафосного! Юнг понимал развитие личности как выход эго за пределы личностных ценностей в сферу коллективных смыслов. Смысл жизни в нашей терминологии – это не жизнь отдать за родину, а выйти из азарта новых достижений и приобретений и научиться использовать душу для собственных нужд.
– Как это?
– Ну, расширить сознание настолько, чтобы сделать диалог со своей душой комфортным. В каком-то смысле это начало приготовления к смерти, но не потому, что появилась ее угроза. А потому, что не
– Ужас какой! Я только жить начинаю, а вы мне о приготовлении к смерти! – У Елены похолодело все внутри.
– А разве человек может нормально жить, если он не понимает, что такое смерть, и считает ее наказанием? – улыбнулась Карцева.
Елена боялась смерти. Помнила, как на ее глазах умерла бабушка, превратившись из теплой и заботливой феи в тяжелое холодное человеческое мясо; и с тех пор боялась покойников и не могла целовать их в лоб. В каком-то смысле эти проблемы с нее снял военный обозреватель их газеты, хохмач Гриша. Пройдя все мыслимые войны, он умудрился два года тому назад умереть от инфаркта в собственной горячей ванне. Все это было настолько неправдоподобно, что в толпе на Ваганьковском она все время смотрела ему в лицо и ждала, что он подмигнет. А выйдя с кладбища, поняла, что больше не боится покойников. Ведь как можно было бояться прикольщика Гришу, продолжающего выглядеть прикольщиком даже в гробу?!
– Наверное. Но неужели начинаешь жить только тогда, когда перестаешь бояться умереть?
– Как правило… А что с вашей девочкой?
– Охамела. – Елена удивилась, в ответе на вопрос ее пронзила более острая боль, чем в разговоре о смерти. – Конечно, я виновата сама, потому что посадила ее на голову, но она считает, что там ее место.
– А как вам кажется, когда вы посадили ее на голову?
– Ну, это было длинным переходом… Когда я выгнала ее отца и старалась показать, что не хуже выращу ее сама. Когда появился Филя, казалось, что я виновата в том, что привела пьющего мужчину, и я все время стояла на цыпочках. Когда взялся Караванов и в приданое к нему Толикова мать в Лидиной комнате, я просто скукожилась от стыда перед ней…
– Какие именно претензии вы можете ей предъявить?
– Ведет себя как маленькая. Не зарабатывает денег. Если зарабатывает, то тратит на себя… Не помогает по дому. Не убирает даже в своей комнате… И, мне даже стыдно вам в этом признаваться… она последние годы каждый раз совершенно спокойно не дарит мне подарки на день рождения, на Восьмое марта и Новый год. Готова поспорить, что я ничего не получу от нее завтра! И не потому, что она не умеет дарить! Не потому, что у нее нет денег – деньги она легко берет у меня. А потому, что, видимо, в ее глазах я недостойна подарков…
– Проблема равных отношений детей с родителями – это базовая проблема. Для ребенка родитель – это чернозем, на котором он растет. Существует очень недолгий период, когда ребенок уже вырос, а родитель еще силен… но наши родители всячески его откладывают. Давайте попробуем пофорсировать!
– Это как? – спросила Елена, и внутри у нее заплясал испуг.
– Девочка красивая, умная, бойкая. Значит,
– Она то ли работает, то ли врет… Все ей не подходит, кроме тусовки. Живет у парня, но планов на него не строит. Тратится на себя сама, в смысле из моего бюджета. Появляется дома, когда ей удобно…
– Могли бы вы с начала нового года сосредоточиться на задаче, перестать ее кормить и давать деньги?
– Как это? – опешила Елена.
– Спокойно объявить о принятии такого решения.
– И что же она будет делать?
– Сначала обижаться. Потом думать. Потом действовать.
– Так она будет голодная! – сказала Елена, совершенно отчетливо понимая, что сказала глупость.
– Пойдет пообедать к бабушке, к папе, к мальчику, к друзьям… Потом начнет искать нормальную работу. И ни в коем случае не устраивайте ее на работу сами: иначе это будет диалог с вами через работодателя.
– Да, это мы уже проходили…
– Значит, договорились?
– Не знаю, смогу ли… Все-таки это мой ребенок!
– Так вот, дайте ребенку шанс повзрослеть на свой возраст. Не развращайте ее, не закапывайте ее будущее… – Карцева встрепенулась и засияла.
Проследив за ее взглядом, Елена наткнулась на мужчину обжигающей азиатской внешности, направлявшегося к их столу. Он был похож на секс-символ из китайских и японских фильмов и довольно небрежно держал букет роз.
– Это ваш клиент? – с надеждой спросила Елена.
– Нет… – ответила Карцева тоном, не требующим разъяснений.
– Сказка… – выдохнула Елена.
– Боюсь, что мне нечего вам возразить… – засмеялась Карцева и в эту минуту даже показалась красивой и женственной.
Елена шла из ресторана, крупные снежинки гладили ее по лицу. В голове пульсировало:
– Не развращайте ее, не закапывайте ее будущее…
«Все-таки Карцева жестокая сука. Не хотела бы я быть ее ребенком!» – раздраженно думала она, пробираясь арбатскими переулками к МИДу… но мысль все время съезжала на кинокадр про Карцеву в постели с экзотическим красавцем.
Она не первый раз была в МИДе и легко нашла Герин кабинет с тяжелой дверью. Насколько неуютно и разрушенно было у него дома, настолько правильно и четко было на работе. Ухоженные цветы, большой аквариум, логичная картина на стене, выдержанный портрет Путина на столе.
– У тебя здесь хорошо, – сказала Елена с порога и протянула купленный по дороге детский подарок в пластмассовом домике.
– Так я здесь практически и живу, – развел он руками, – Домой идти незачем. Ой, подарок… Кстати, мне тоже есть что подарить.
Открыл ящик и достал ручку-паркер:
– Для бессмертных строк!
– Спасибо! – Елена обошла кабинет, все осмотрела и потрогала.
– Ты прямо как кошка изучаешь новую территорию, – усмехнулся он. – Соври что-нибудь сентиментальное!
– С ходу ничего не приходит. А, вот, есть одно стандартное, действует на мужчин любого возраста, роста и вероисповедания: «Я соскучилась по тебе физически, химически и лирически!»
– Ловко у тебя получается… – заметил Гера.
– Профессия такая, – шутливо напомнила Елена.