Семья для мажора
Шрифт:
— Зараза… — шепчет в ночное небо.
Положив на пояс руки, наблюдаю за ней исподлобья.
Я не тупой. Кое-что о беременных знаю, но понятия не имею, что должен делать.
— Мне не нравится, как пахнет в твоей машине… — выталкивает из себя.
— Она не моя, — говорю ей.
— А чья?
Остановившись в шаге от меня, натягивает на ладони рукава куртки и смотрит в мое лицо.
Привычка скрывать ото всех реальное положение вещей в своей жизни настолько въелась в подкорку, что мне требуется минута, чтобы решить, какой конкретно информацией я бы хотел
— Моего двоюродного брата, — отвечаю на ее вопрос.
— А где твоя? — кружит глазами по моему лицу.
Ее лицо в тусклом свете фонарей кажется фарфоровым.
Даже сейчас, злясь и запрещая себе ее касаться, чувствую пожирающее желание именно это и сделать. Коснуться. Впиться в розовые губы своими, забив на все.
Она собиралась слинять из моей жизни, и сделала бы это, не вмешайся случай.
Доверить ей свои потроха еще раз?
Посмотрев на желтый круг фонаря над головой, отвечаю на ее вопрос:
— Сломалась.
Ее губы слегка поджимаются. Она знает, что я вру.
— Ясно… — вскидывает подбородок. — Извини, что спросила.
Пройдя мимо, снова забирается в машину и захлопывает за собой дверь.
Усмехнувшись, иду следом.
Глава 25
Кирилл
Сев в машину, молча перегибаюсь через коробку и открываю бардачок, задев рукой ее колени, обтянутые длинной вязаной юбкой.
Мазнув глазами по каменному бледному лицу, роюсь в глубоком пластиком кармане бардачка и достаю оттуда стопку машинных “вонючек” с разными запахами. Купил пару дней назад, потому что не только ее одну напрягает запах салона в этой тачке. Надеюсь, что набор венерической херни не передается через кожу, потому что понятия не имею кого и как имел в тачке мой брат.
Вернувшись в свое кресло, оглашаю список:
— Лимон, морской бриз, клубника, кофейные зерна. Если не нравится, тут недалеко есть заправка…
— Лимон.
Приняв заявку, разрываю упаковку и вешаю на зеркало лимонный ароматизатор, остальные возвращаю назад. Искусственный запах тут же попадает в нос, и не мне одному, потому что Аня шумно тянет его носом, независимо глядя в окно.
— Мы тебе нужны, Кир? — спрашивает тихо и напряженно.
— А я вам? — интересуюсь в ответ.
Смотрит на меня испытующе. Прежде чем ответить, теребит свое запястье, и я вижу на нем… свой новогодний подарок. Кажется, это было десять лет назад, и с тех пор кто-то жестко меня перепрошил.
Дернув за рукав, прячет под ним запястье, будто я коснулся своими глазами чего-то личного. Кажется, не у меня одного есть барьеры.
Скучала, значит?
Это у нас взаимно.
— Я одна не справлюсь. Никак, — опускает лицо.
Я не тупой. Я знаю ее финансовое положение. Знаю ее возможности. Либо вместе, либо никак, это и дураку понятно.
— Я спрашиваю о другом. Я нужен тебе? Он тебе тебе нужен?
Вскидывает голову.
— Дубцов, — бросает в сердцах. — Ты и правда такой
— Просто ответь на вопрос, — настаиваю.
Мечет по моему лицу молнии, будто если бы могла, дала бы мне в нос.
— Твоя мать сказала, что…
Блять.
— Забудь о том, что она сказала, — говорю с нажимом. — Ответь на мой гребаный вопрос!
— Нужен! — взрывается. — И ты, и он. Доволен?! Доволен? Вы оба мне нужны!
— Это взаимно, — чеканю, отвечая на ее вопрос. — Что ты будешь делать, если она придет к тебе опять? — спрашиваю хрипло, глядя в ее пылающее лицо. — Если к тебе придет мой отец?
Облизнув губы, Аня сглатывает слюну, от чего дергается тонкое горло.
Моя мать пришла к ней, потому что выбрала из нас двоих слабое звено. И это сработало. Почему? Потому что она выбрала правильно. В этой истории могут быть любые вводные, неважно какие. Моя жизнь отличается от ее. Желающих насрать на мой порог столько, что глаза разбегаются. Но ответ у моей будущей жены всегда должен быть один при любых вводных, и это должно отпечататься в ее голове, как гребаная аксиома!
Кажется, до нее доходит, чего мне надо, потому что в ее голове вращаются шестеренки. Это видно даже невооруженным глазом.
Жду ее ответа.
— Что мне нужно делать? — упрямо смотрит перед собой.
— Что ты должна делать? — настаиваю на свой формулировке.
— Рассказать тебе, — проговаривает, снова задирая свой маленький подбородок.
— Справишься? — спрашиваю резко.
Я вижу сомнения в ее глазах. Вижу в них долбаную внутреннюю борьбу. Ее страхи просто на ощупь потрогать можно. Я знаю, на что способна моя мать. На что способен мой отец. Она не должна сомневаться. Никогда. Только доверять. Мне. Если я не вызывал у нее доверия месяц назад, то сейчас мы стартанем именно отсюда.
— Аня, — зову угрожающе.
— Да! — падает на сиденье, кусая губы. — Справлюсь!
— Офигенно! — Зажимаю старт-кнопку, заводя машину.
Тронув её с места, медленно выкатываюсь на дорогу и сворачиваю в сторону ближайшего светофора.
— Куда мы? — спрашивает устало.
— В гостиницу, — отвечаю коротко.
Глава 26
Аня
Если он хотел выбить меня из черновой колеи, то ему удалось.
Притормозив на светофоре, Дубцов поворачивает голову и изучает мою реакцию на свое заявление.
Моя реакций убийственно идиотская.
Этот день был длинным. Резиновым и бесконечным, но несмотря на усталость и на то, что принесение Дубцову чертовой клятвы верности выжало из меня последние соки, я истосковалась по нему так, что сердце делает сальто от одной только мысли, что мы останемся наедине в каком-то замкнутом пространстве.
Это как прошивка мозга!
Я могу злиться на него прямо сейчас, могу кричать или лелеять свою обиду, которая цвете в груди красным цветком, но стоит только поймать на своем лице его упрямый и красноречивый взгляд, как я начинаю ерзать и дрожать в тех местах, которые стыдно называть вслух.