Сепаратисты
Шрифт:
— Да нет, все понятно.
— А мне вот не всегда, — грустно сознался журналист. — Это ваша дикая способность в одном предложении совмещать противоположности. Да и нет. Никакому переводу не поддаются и догадаться о смысле можно исключительно интуитивно.
Уна невольно улыбнулась.
— Да и место аккредитации далеко не лучшее. Баллин звучит гораздо приятнее для слуха. Да и жалование выше. Я только выгляжу так, потому что в импортном, — он смущенно поклонился.
Да он меня обхаживает и неприкрыто угодничает, поняла Уна. Не из горячей же, внезапно поразившей в самое сердце любви. Почти
— И что желательно знать?
— Подробности, — обаятельно улыбаясь, сказал Саис. — Перекладывать чужие сообщения из иностранных газет на родной язык не мой стиль. Хотелось бы оригинальных известий.
— Неплохо бы и с Шамановым интервью, — посетовала она с иронией.
— А вы можете? — моментально сделал стойку журналист. — Не идет лидер Лиги на прямой разговор. Отделывается лозунгами и декларациями.
— Вы ж все обязательно переврете, — прислушиваясь к дрожанию деревянного настила, объяснила Уна. Поезд идет. — Работа у пишущих в газеты такая. Врать без зазрения совести.
— Я обязуюсь показать предварительно текст, а?
— Напрямую я не уверена, а вот поговорить с Лайсом или Дуганом могу.
— Дуган — это Зудов? — поморщившись, уточнил журналист. — Спасибо не стоит. Он в Лиге явно занимает пост начальника пропаганды и сам не прочь писать статьи. Конкурентов крупно недолюбливает.
— Он хотя бы у нас известен своими статьями о войне, — слова: а вот ты что за пень ходячий, с манией величия, остались непроизнесенными.
— А вот с Лайсом Рудовым я не прочь пересечься, — тон иностранца был страшно умильный. — Ага!
Это замечание касалось подъезжающего эшелона и было излишне радостно. Журналист, ничего не поделаешь — ему бы чего захватывающего и желательно с серьезными последствиями. Чем значительнее количество трупов и больше крови, — тем больше слов и выше гонорары. Чего писать, если все тихо и благостно. Кто такую газету купит.
Поезд лязгнул колесами, звякнул буферами и прочими железками и остановился, выпустив струю пара. На перрон спрыгнул офицер и, поправив фуражку, уставился на непредусмотренную встречу.
Толпа стояла тихо и хмуро. Плечом к плечу, перегораживая дорогу.
— Смир-рна! На кра-ул! — взревел бас. В передних рядах взметнулись десятки карабинов. — Отставить! Какие вы ветераны, если не способны выполнять простейшие команды! Живот ладно, нажрали на домашних харчах, с оружием нельзя обращаться небрежно! Р-равняйсь! С-смирна!
Офицер хмуро смотрел на представление. Трехтысячная толпа крестьян и Лиги ветеранов уже в течение нескольких дней преграждала доступ к хижинам подлежащих выселению арендаторов. Попутно перекрыли все дороги в округе и, хотя насилие пока открыто в ход не шло, пол сотни вооруженных людей нанятых лордом Берком поспешно убрались назад в усадьбу при виде злой и вооруженной орды.
Уна своими глазами видела два пулемета и коробки с патронами. Уж это не охотничьи карабины. Свободно в магазинах не продаются. Впрочем не ее дело. Наверняка торговцы, имевшие доступ к 'излишкам' вооружений, оставшимся от войны, неприлично разбогатели, продавая
Третий день перед домом помещика шли митинги и лозунги становились все радикальнее. Уже в открытую предлагали не платить сквалыге вообще. Ему лично пустить в имение 'красного петуха'. Терпение у населения явно подходило к концу.
— Уже лучше! — сообщил бас.
Шаманов повернулся к строю спиной и строевым шагом направился к поезду под ударившую дробь. Барабанщик умудрился в обычный 'Походный марш' очень естественно вставить 'Готовность'. Как только Стен подошел вплотную, барабан смолк. В полной тишине Шаманов отдал честь офицеру и представился.
— Первый лейтенант Сенгелей, — отрапортовал офицер. — Направлен с ротой для поддержания порядка.
— Поддержания? — нажал голосом Стен.
— Вот именно, — подтвердил лейтенант. — Прямого приказа о разгоне вашего сборища не имею, а уподобляться капитану Линчу не желаю. Исключительно порядок. Никакого нарушения закона. Постарайтесь не портить о себе первое впечатление. Я надеюсь, честь горца на Патре еще существует.
Он повернулся и заорал команды. Из вагонов посыпались солдаты. Многие крутили головами и лица встревоженные. Они тоже прекрасно видели спектакль.
Шаманов не стал говорить спасибо и направился к своим. Сказано было достаточно ясно. Ответственность за применение оружия и губернатор, и военное начальство на себя брать категорически отказывалось. Все происходящее пока шло в определенных рамках. Лига ветеранов официально зарегистрированная организация, не требующая свергать короля. Упаси Бог!
Стачки с требованиями повысить зарплату катились по всем городам королевства не первый месяц в связи с удорожанием жизни и падением спроса на продукцию. Тоже нормально. Где добьются своего рабочие, где хозяева. Государство вмешиваться категорически не желало. На этом фоне крайне невыгодно отдавать приказы, ведущие к гибели людей. Чем бы не закончилось, есть высокие шансы оказаться крайним и вылететь с должности с громким позорным скандалом и лишением мундира.
Ко всему еще, то ли специально, расстарался вышестоящий командир, то ли случайно совпало — командир роты происходил из тельянов. Очень специфическая народность, имеющая немало общего в истории с Патраном. Горы на севере Шиола по площади достигали четверти материка, обладали огромными богатствами природных ископаемых и долгое время успешно сопротивлялись аннексии. Пока их собственная династия не умудрилась сесть на королевский трон, заключив крайне удачный брак.
Каждый второй тельян числился дворянином (неважно, что всего имущества одна коза и покосившаяся хибара) и имел очень специфические понятия о чести. Мужество, храбрость и готовность к самопожертвованию они ставили превыше всего, а убийство безоружных считали худшим из грехов. При этом не возбранялось сунуть в руки крестьянину меч, с которым он и обращаться-то не умел и зарубить с чистой совестью. Приличия соблюдены. И эта их вечная вежливость. Реально ничего не значит. У них там, в горах Тельяна, за ругань на месте убивают.