Серафима прекрасная
Шрифт:
– Перестань! С Симой такого никогда не будет! Она железная баба, это совсем другой разговор. Я даже, знаешь, завидую ее характеру.
Виталий засмеялся:
– А тебе, Полина, совсем и незачем быть железной. Плохо это для бабы. Сама-то почувствовала, а?
– Прекрати о личном. Не люблю. Ну, поможешь?
Мужчина кивнул.
Виктор шел домой. У забора сидел мальчик, чуть постарше Ваньки.
– Дядь Вить, а Ваньку вы когда привезете?
– Когда четверть учебная закончится.
– Ну и это тоже.
– А еще чего?
– Дядь Вить, дайте сто рублей, я вам тайну расскажу!
– Тебя что, мать с отцом не кормят? Пошли к нам, накормлю! – предложил Зорин.
– Не, мне к вам не велено. Чего вам, ста рублей жалко, на них и купить всего можно две булки хлеба!
– Ты чего же милостыню клянчишь, если кормленый? – схватил Витя мальчика за ухо.
– Ай, ай! Да меня послали к вам вещь важную сообщить.
– Какую, говори!
– Ждет вас один человек у реки, как солнце зайдет… Тетенька одна. Вы ее знаете!
Витя от неожиданности ухо мальчишкино выпустил.
– А не врешь?
– Не вру, так и сказала: пусть, мол, к реке приходит, на старое место. Я его ждать буду. А если не придет – кинусь, говорит, в ту речку, и все тут!
– Беги, скажи, что приду!
– Так ведь она велела денег с вас взять за хорошие известия! А сама-то ничего и не дала!
Витя быстро отдал деньги мальчику.
– Давай вали! Ну, быстро!
Мальчик деньги схватил, отбежал, но вернулся.
– Дядь Вить! А дайте еще сто рублей, чтобы я тете Симе ничего не рассказывал!
– Да я тебя! Вон бизнесмены фиговы растут, а! В кого только?
– Ну, если вы жмотничаете, может, она больше даст за сведения?
Виктор уже сделал шаг к дому, но остановился.
– На, кровосос! Но если будешь трепаться, башку отвинчу. Тете Симе ни слова!
Мальчик быстро выхватил деньги.
– Я – могила! Ваньке вашему привет, – крикнул он, убегая.
Виктор посмотрел по сторонам, растерянный, напуганный. Он не верил своему счастью. Он уж думал, что Ира после последнего разговора его и видеть не захочет. Вот ведь, захотела. Сама захотела помириться!
Виктор ждал Ирочку у знакомого дерева. Та бежала к нему по песчаному спуску прямо в его объятия.
– Вот пришла. Не могу без тебя. Не могу! Всяким ты мне нужен. Любым! Не могу без тебя, не справлюсь! – Ира жарко целовала Виктора.
Из-за кустов за ними наблюдала Серафима. Рядом с ней мальчик, тот, что принес Вите весть о свидании, тоже смотрел, открыв рот. Серафима спохватилась, протянула ему деньги – не одну сотню.
– На, иди только отсюда. Нечего тут глазеть. А по деревне трепаться станешь, все обратно отберу.
– Да вы что, тетя Сима! Я – могила! – Спрятав деньги, он исчез.
А Сима напряженно слушала и смотрела.
– …Не сейчас, Витенька. Мне сказать тебе что-то
– Как? – не понял Витя.
– А что, думаешь, только Сима могла тебе родить? Я что же, неспособная? Ребенок у нас с тобой будет, Витя! Разводись с ней, разводись скорей, имущество дели! Будем жить, как люди, в любви, в согласии, в счастье! Жизнь, жизнь-то она одна! Ну скажи, скажи, ты согласный? От жабы твоей у тебя ребеночек болезный был, а у нас родится здоровенький, красивый! – уверяла Ира.
Прижал к себе Иру Витя и молчал.
– Ну что же ты? Ты не рад? Ты ж детей любишь, а у Симки больше их и не будет никогда. Вся деревня это знает. Ты-то знаешь?
Развернулась Серафима и зашагала вдаль от своего наблюдательного пункта. Шла и от горя шаталась, хоть и глыба…
Виктор разжал объятия, посмотрел на Иру внимательно:
– Ира, а когда ж ты успела? Ну… мы когда успели-то?
– Когда? Да больше месяца к тебе на свидания бегаю! Да и в городе…
– В городе я почти три месяца у тебя не был, Ира… Если не три с половиной. Что ж, срок так велик? – удивился он.
– Нет, Вить, это сейчас случилось. От большой любви, Витя. Ты же не бросишь меня с ребенком одну, не бросишь? Ты не можешь, не должен, нет… – молила Ирочка.
– Как же так могло случиться? – все не унимался Виктор.
Ира закричала:
– А вот так и могло! Так и случается, когда люди друг друга любят! Как тебя эта жаба на аркан поймала: залетела за один раз! Что, не помнишь? Вся деревня помнит и знает!.. А не хочешь сына моего, так пойду и утоплюсь, вместе с ним утоплюсь, слышишь? Жить не буду!
Точно пьяная, шатаясь, вошла в дом Серафима. Телефон зазвонил – с «корнем» вырвала его из розетки, с силой об стену грохнула – разлетелся в щепки.
Зашла Сима в ванную. Кран открыла – потекла в ванну струей сильной вода. Сима, как в детстве, подошла к зеркальцу небольшому. Глянула на свое отражение: лицо бледное и впрямь страшное от ужаса.
– Колода бесплодная! Жаба! Да кому ты нужна? – прошептала она страшному отражению. – Жаба!
Сима с силой треснула по зеркалу. Разлетелось оно на куски. Сима подобрала с кафеля острый осколок.
А Ирочка на берегу все уговаривала Витю:
– А если не отпустит тебя Сима, ты не бойся, есть у нас выход: простой, хороший да надежный.
Витя вопросительно посмотрел на Иру:
– Это какой же?
– Вот, гляди! – Она достала полотняный мешочек с травами. – Ты только не бойся сделать это сам! Вечером ей в чай щепотку. Через месяц сама перестанет по тебе сохнуть. Забудет навек! Это средство верное, Витя. Мне его одна старуха добрая дала. Ну? В чай Серафиме пару щепоток – и конец твоим мучениям, Витя.