Сердце Андромеды, или Чёрный Цветок. Книга первая
Шрифт:
— Хозяин, смотрите, что я вам раздобыл! Эта лётная форма. Примерьте.
Рэму давно надоело щеголять нагишом, вроде австралийского аборигена — только бумеранга не хватало! — и он с удовольствием облачился в костюм космолётчика. Костюм оказался великоват, сидел мешковато, с большими складками, особенно на спине и между ног, но Болтун пообещал при случае найти замену.
— Должен вам сказать, хозяин, что в этой форме вы выглядите весьма мужественно, как настоящий звёздный скиталец, вдохновлённый великой и благородной миссией!
— Болтун, ты смеёшься?
— Ну
— Хотелось бы верить. Только скажи, мой чуткий руководитель, что теперь делать? Я так полагаю, деньги, выигранные на турнире, нам уже не пригодятся?
— Хозяин, деньги никогда не бывают лишними. Может быть, сейчас они… — Болтун внезапно умолк и весь обратился в слух: — Вы слышите?
— Нет.
— Ну как же? Там кто-то есть…
— А-а-а… — донеслось из глубины ангара, затем повторилось чуть тише и протяжней: — А-а-а-а-а-а…
Рэм шагнул было в сторону звука, как Болтун вцепился ему в руку и повис на ней.
— Не надо, не надо, хозяин, умоляю вас, хозяин, не ходите туда!
— Там кому-то плохо…
За ржавым контейнером, там, где обвалился потолок, на листе покорёженного железа лежала тяжёлая балка. Когда Рэм с прилипшим к нему Болтуном заглянул за контейнер, он увидел существо, с руками и ногами, лохматое, как длинношерстный сенбернар, только с одним глазом.
Балка лежала поперёк ног существа. Одноглазый стонал.
— Надо ему помочь, — сказал Рэм.
На что Болтун нервно произнёс:
— Нам бы самим ноги унести из этой мясорубки, а вы, сердобольный мой, готовы помогать каждому встречному гризу. У нас нет времени, вспомните, для чего мы здесь в первую очередь!
— Кончай молоть чепуху, — оборвал его Рэм, — лучше помоги. Будешь тянуть за плечи…
— Чепуху, чепуху… — обиделся Болтун. — Такого бугая разве вытащишь?
Рэм отыскал среди кучи камней кусок арматуры и просунул его под балку, чтобы использовать в качестве рычага. Одноглазый решил помогать: упёрся руками в балку и закряхтел. Но Болтун вдруг приложил палец к губам.
— Тс-с! — Жёлто-зелёный хохолок взвился на макушке и стал щупать тишину, как перископ подводной лодки. — Ну всё, доигрались. Там кто-то идёт.
В ангаре отчётливо прозвучали шаги. Рэм и Болтун приникли к щели между контейнерами и увидели форгасов. Их было семеро, ростом значительно ниже тех великанов, что расстреливали моулийцев на площади, и всё же обычный человек едва бы достал им до груди.
Форгасы вошли в ангар, выстроились напротив уцелевших звездолётов и открыли стрельбу. Гулкие металлические стены и переборки ангара многократно усиливали звуки выстрелов, и Болтун судорожно зажал уши руками. Три из пяти звездолётов вмиг запылали, форгасы перешли к четвёртому, но что-то их остановило.
В наступившей короткой тишине с улицы отчётливо донёсся топот бегущих ног, крики, возгласы. Небольшая часть моулийцев сумела вырваться из окружения и теперь пыталась скрыться в районе ремесленных мастерских. Форгасы тотчас двинулся к выходу. Они ещё не вышли, как одноглазый застонал от боли. Последний форгас
Мультяшная физиономия Болтуна от страха так комично перекосилась, что Рэм даже в этой ситуации прикусил губу, чтобы не рассмеяться. Одноглазый, находясь в беспамятстве, снова длинно и хрипло застонал.
Форгас с неожиданной для его массы проворностью пробежал мимо Рэма и Болтуна, даже не заметив их. Увидев раненого и оценив беспомощность его положения, опустил ногу в железном сапоге на балку и надавил на неё. Одноглазый очнулся, обожжённый волною горячей боли, заскрипел зубами, но не издал больше ни звука, терпел, с ненавистью и презрением глядя в лицо мучителя, который испытывал явное наслаждение от того, что делал. На груди у него висел длинноствольный бластер, но стрелять он не торопился, как будто желая продлить себе удовольствие. Рэм с арматурой в руке подскочил к нему сзади и одним ударом сбил с ног. Форгас упал ничком, голова, отделившись от тулова, ещё несколько метров катилась по полу, грохоча, словно пустое ведро.
— Вот так их надо! Вот так! — запрыгал Болтун, победно пританцовывая, как первобытный охотник над поверженным зверем.
— Добейте его, хозяин! Добейте!..
Но Рэм не шевельнулся. Из отверстия, на котором только что уверенно сидела голова инопланетянина, выползло что-то тёмное, мохнатое, многоногое и устрашающе зашипело.
— Что вы тянете! Он же сейчас улизнёт!
Рэм не двигался, прикованный этим зрелищем. Паукообразное существо целиком вылезло из скафандра и, быстро передвигая шестью или восемью конечностями, устремилось к выходу. Болтун подобрал какую-то жестянку и запустил в паука. Но промазал, жестянка отскочив от стены, завертелась юлой, а форгас исчез за дверью.
— Ну вот, сейчас приведёт сюда ораву таких же уродов, и нам крышка!
— Если вы мне поможете добраться до звездолёта, я смогу его поднять в воздух.
После фразы, произнесённой глухим, прерывистым голосом, Рэм пришёл в себя:
— Что ты сказал, повтори?
— Я гриз с планеты Белый Камень, что в системе Двойной Звезды…
Время для знакомства было не самое подходящее. Общими усилиями — Болтун выкатил глаза и шумно сопел, всем видом демонстрируя усердие, — с трёх попыток балку наконец сдвинули, и гриз вытащил обе ноги. Рэм с трудом взвалил его на плечи. «Да у него не только один глаз, но и вес как у настоящего Циклопа» — подумал он и, присев под тяжестью великана, прихрамывая, кое-как побрёл к звездолёту.
— Я гриз с планеты Белый Камень, что в системе Двойной Звезды, — повторил одноглазый.
— Можно и туда. Куда угодно, только подальше отсюда …Циклоп.
— Называйте меня как хотите, я не обижусь, ведь вы спасли мне жизнь.
— Подожди благодарить, лучше отплати тем же. Скоро сюда явятся пауки в доспехах, и нам придётся туго.
Пятый звездолёт был цел. Вталкивать в него гриза Циклопа через люк под днищем казалось задачей почти неосуществимой, но когда опасность дышит в затылок, силы удваиваются и утраиваются. В общем, кое-как справились.