Сердце бури
Шрифт:
С другой стороны, именно сейчас что-то мешало ему принять ее внезапное приглашение. Возможно, в нем некстати заговорила гордость отвергнутого мужчины?
Она почти готова была умолять его. Умолять, чтобы он не медлил, пока она здесь, с ним. Пока готова к тому, чего — она точно знает это — и он сам хочет не меньше. Пока раскаленная бездна любви и страсти толкает ее откликнуться на зов его желания. Открыться, поддаться, отдаться…
Да, она одержима. Но никогда еще она не отдавала себе отчет в своих действиях так ясно.
С нездоровым хохотом, продолжая ласкать руками его голову, она спрашивала, как только он мог приревновать
— Ты ведь сама отказала мне, помнишь? Разве не ты говорила, по крайней мере, тысячу раз о проклятом целибате? О том, что нам нельзя быть вместе, потому что для рыцаря Рен неприемлемо трахать свою ученицу… — Бен криво усмехнулся, вспоминая, как ловко и забавно она тогда употребила это словцо.
— Не надо. Не говори так…
Юноша оттолкнул ее руки и отвернулся.
— Я не желаю, чтобы ты позволила мне трахнуть себя только из жалости, — твердо сказал он. — А наутро стала бы прятать глаза и говорить, что эта ночь была ошибкой.
— Я никогда не скажу так.
— Как я могу тебе верить, Рей с Джакку? Судя по всему, ты и сама не знаешь, кто ты есть, и чего именно хочешь.
В отчаянии Рей до боли закусила костяшку указательного пальца. Что же делать?..
Решение пришло само собой. Она вспомнила, что приберегла один козырь, о котором Бен до сих пор ничего не знает, — неоспоримое доказательство того, что она любит… что полюбила его даже раньше, чем он ее. О Сила… как же умно, как правильно было с ее стороны не раскрывать этой карты, пока не наступил подходящий момент!
Недолго думая, Рей взяла руку Бена и осторожно притянула к себе, к своей голове, как будто призывала заглянуть в ее мысли. Она сняла все ментальные щиты, прикрыла глаза и расслабилась, готовая к проникновению. И мягко, лукаво улыбнулась, почувствовав его внутри, в своей голове, когда Бен все же уступил ее прихоти и своему любопытству.
Она сразу повела его к тому участку памяти, который хотела показать.
Двое детей, или почти детей, сидят в креслах в пилотской рубке, они переговариваются между собой и веселятся, попивая что-то горячее, дымящееся из широких кружек и передавая друг другу датапад…
Он оборвал связь и резко одернул руку, как будто обжегся.
Этим давним, полузабытым воспоминанием он не делился ни с кем — ни с матерью, ни с одним из своих учителей, ни даже с нею, с Рей. Откуда она могла узнать? Возможно, она тайком подсмотрела этот момент благодаря Узам?..
Но нет. Находясь в ее сознании, он видел все не своими, а ее глазами…
Понимание приходило к нему постепенно. Та девочка с Джакку, о которой он уже позабыл и думать… она так и осталась где-то на задворках его памяти худощавой восьмилетней сиротой. Но сейчас, когда речь вновь зашла о ней, Бен вспомнил, что с той поры минуло больше десяти лет — эти годы прошли для него так стремительно, что он почти не заметил их бега.
Но все же, это десять лет. А значит, девочка давно успела превратиться в девушку.
В Рей…
— Это была ты? — спросил он, не веря сам себе.
Рей улыбнулась и кивнула, едва сдерживая дрожь.
«Как это могла быть она? Нет, нет…»
Бен спорил сам с
Наконец все встало на свои места. Теперь ему открылся последний элемент загадки, связавшей его и Рей. Нет, Сила не случайно свела их…
— Это была ты, — повторил он увереннее, шумно выдохнул и припал губами к ее открытому плечу.
Его болезненная гордость полностью отступила, позволяя Бену безоглядно погрузиться в непередаваемое ощущение восторга. Девушка, о которой он безнадежно грезил столько времени, сама любит его не меньше. Она полюбила его еще раньше, в далеком детстве, когда между ними промелькнула первая искра близости. И сейчас, много лет спустя из искры разгорелось пламя. Она здесь. Она сама молит, чтобы он овладел ею. О Сила, ведь он не ошибся! Она пришла к нему сегодня, словно невеста — воплощенная невинность, утопающая в желании, наряженная и восхитительная, сверкающая любовью и готовностью принести себя в жертву.
Его тело напряглось, затрепетало, повинуясь неведомому доселе импульсу. Запретное и желанное возбуждение росло в нем; мужское естество уверенно вступало в свои права.
Но вместе с возбуждением рос и страх, известный всякому мужчине, который впервые готовится овладеть женщиной. Что, если он не сумеет исполнить свою мужскую роль как должно? Что, если сделает ей больно? Что, если… о Сила!..
Раньше этот страх был почти незаметен; он скрывался где-то на задворках сознания. Но сейчас неожиданно выскочил из укрытия, стремительно заполняя душу. И только ощущение влажных девичьих губ, блаженно приоткрытых в трепетном ожидании не позволяли Бену отдаться панике.
Подрагивающими руками он нащупал одну из лямок ее платья и резко рванул на себя легкую ткань, которая тут же податливо затрещала и разошлась, открыв ему доступ к одной ее груди. Изящные очертания маленького девственного бугорка, увенчанного четко очерченным темным соском, сверкнули перед ним во мраке холодной, призрачной белизной.
Рей тихо ахнула и инстинктивно прикрыла обнаженную плоть сгибом локтя.
— Бен… — ее голос панически дрогнул.
«… ты можешь убить его…»
На долю секунды естественный страх невинности взял верх над другими ее чувствами, и этой секундной слабости оказалось достаточно, чтобы из глубин сознания поднялся тайный шепот Тьмы.
«… ты можешь убить его…»
Нет!
Рей в муке прикусила губу. Нет, только не теперь…
Что оставалось делать Бену? Он взял ее руку и бережно отвел в сторону.
— Не бойся, — почти повелительно шепнул он, предупреждая возможные возражения очередным напористым поцелуем. Хотя сам чувствовал, будто его душа мучительно поджаривается в горниле стыда и страха.
В конце концов, неловко успокаивал он сам себя, Сила предусмотрела все. Рей открыты позывы его души и ощущения его тела. Она может переживать его чувства, словно свои — ей нечего бояться.