Сердце бури
Шрифт:
В это время девушка, позабыв про ялик, приблизилась к их незадачливому благодетелю и шепнула ему на ухо несколько фраз…
… которые тотчас заставили мужчину пожалеть обо всех своих недавних насмешках.
Бен краем глаза наблюдал за ними, почему-то не смея вмешаться ни единым словом. Наконец, когда Калриссиан бросил на него новый взгляд — тяжелый, растерянный, скрывающий, как показалось юноше, некий немой вопрос — тот отвернул голову и молча, с обреченным видом, опустил ворот нижней рубахи, чтобы старый отцовский приятель мог увидеть след от укуса личинки таозина.
След
Лэндо был явно потрясен. Он изменился в лице. В его глазах, если приглядеться хорошенько, можно было различить искорки ярости. Его губы дрожали; подбородок, заросший редкой щетиной, дрожал тоже. Конечно, большую часть своей жизни этот человек вращался в преступной среде, и наверняка ему уже доводилось видеть такие отметины на телах других несчастных — он должен был знать, что они означают.
Бен чувствовал, как по его телу расходится дрожь, смешавшая в себе гнев и стыд. Понимание того, что Лэндо теперь знает о его увечье, почему-то было для молодого человека столь же мучительно, как преступнику попасться с поличным на месте преступления. Недоумение и жалость в глазах Калриссиана оказались тяжелым ударом для его гордости.
О Сила, неужели теперь всякое упоминание о его неполноценности будет вызывать такую неловкость?
— Прости, малыш, — выдавил Лэндо. — Я ведь не знал…
— Ничего, — хмуро отмахнулся тот, — не стоит извиняться…
— Это… насовсем? — Задавая этот вопрос, Калриссиан мялся и нервно поджимал губы, как будто спрашивал о чем-то неприличном.
— Не знаю. Поначалу я вообще не мог двигаться, а теперь, как видишь, могу…
Но как решит Сила в дальнейшем, вернет ли ему ноги, или оставит калекой в качестве жестокого назидания — об этом пока трудно даже гадать.
— Тебе… эм… нужна помощь? — спросил Лэндо еще более сконфуженно.
— Нет, благодарю, — проворчал Бен. И добавил, на сей раз с затейливой ноткой в голосе: — Я не могу ходить. Зато могу летать…
Он привычно прикрыл глаза, стараясь максимально настроиться, сконцентрироваться, призвав в союзники Силу. И через несколько мгновений плавно взмыл над головами своих спутников.
Лэндо наблюдал за ним недоуменно и не без восхищения. Мысленно он спрашивал себя, как это он мог позабыть, что минувшие годы изменили Бена Соло не только внешне. Мальчик, которого он, Калриссиан, когда-то знал, превратился в настоящего джедая. И конечно, сейчас умеет многое из того, о чем простым людям, вроде самого Лэндо, даже мечтать не приходится…
***
Внутри ялик, увы, был не таким просторным, каким казался снаружи, но все-таки он вмещал в себя несколько уютных и хорошо обставленных помещений, вид которых привел Рей в тихий восторг, даже несмотря на то, что она, быть может, настраивалась увидеть нечто большее. Жилой отсек начинался сразу же за капитанским мостиком.
Прежде чем провести детей в их каюты, Лэндо еще раз внимательно оглядел обоих и, немного помявшись, спросил:
— Ребята, вы… вместе?
Может, вопрос был глупым. И все
Они непроизвольно обменялись какими-то потерянными взглядами, казалось, не сразу сообразив, что именно Калриссиан имеет в виду. А затем, смекнув наконец, о чем речь, вдруг заметно засуетились. Бен раздраженно выдавил: «Нет, мы не вместе». А Рей, стыдливо покраснев, стала уверять, что они верны джедайским обетам, а значит, могут быть друг для друга только друзьями. Лишь братом и сестрой.
Отговорка нелепая, но действенная. Во всяком случае, девушке хотелось так думать.
Лэндо пожал плечами. Вероятно, где-то в глубине души он отметил себе, что их «не вместе» наверняка такое же хрупкое и условное, как когда-то у Хана и Леи (ведь когда родители Бена прибыли на Беспин в поисках убежища, они формально тоже были «не вместе»). Но главное, что он понял — то, что этим двоим понадобятся отдельные каюты.
Перво-наперво Калриссиан показал новые апартаменты Бену — это была каюта, смежная с его собственной. Светлая и просторная, с широким иллюминатором и белой полукруглой софой у дальней стены.
— Отдыхай, малыш, — Лэндо сдавленно улыбнулся прежде, чем дверь каюты автоматически закрылась.
Как только они остались вдвоем, торговец тибанна повернулся к девушке и холодно пробормотал:
— Ну, а теперь выкладывай, что с ним случилось?
Пока Бен был с ними, Калриссиан еще держался, не решаясь расспрашивать юношу о природе его увечья и, быть может, каким-то уголком сознания понимая, что тот все равно не стал бы рассказывать, даже если бы у него, Лэндо, все же хватило духу спросить. Бен имел на это полное право. Несчастье, случившееся с ним, было только его несчастьем, и если уж юноша решит держать эту тайну за семью замками, никто не мог потребовать от него иного.
Но девушка — другое дело. У нее не было причин молчать. Калриссиан видел в ней союзника — единственного человека, который может объяснить ему, что же тут творится.
— Я знаю, что это за отметины, — продолжал Лэндо. В его голосе росла гневная дрожь. — Его пичкали отравой?
Да, к такому Лэндо не был готов. Он ожидал найти Бена раненым в сражении, но то, что увидели его глаза в действительности, — очевидное следствие пыток.
Личинка таозина всегда кусает одну жертву в одно и то же место — это ее особенность. Однако по глубине укуса, который успел рассмотреть достаточно хорошо, Лэндо догадался, что пытки продолжались довольно долго.
— Его пичкали отравой, — повторил Калриссиан на сей раз увереннее. — Когда? Почему?..
Девушка молчала, растерявшись от такого напора.
Наконец Лэндо догадался, что он, кажется, перегнул палку, и умолк, примирительно вскинув руки.
— Извини, — глухо сказал он. И тотчас добавил: — Пожалуйста, расскажи. Я должен знать…
Мужчина нетерпеливо тряхнул головой.
— Скажи хотя бы, кто это сделал?
Понимая, что бывший генерал Альянса все равно не отступится, пока не услышит правду — или хотя бы то, что может сойти за правду — Рей бросила ему в лицо первое, что пришло на ум: