Сердце дракона
Шрифт:
Потёртая верёвочка оказалась на ладони Рики; обвязанный нитями нефрит был прохладным и немного загасил жар, но его силы хватило лишь на пару секунд. Стернс не отпускал от себя, тихонько водил пальцами по тем линиям, в которых недавно ковырялась паучиха, словно тоже пытался прочесть по ним будущее, и остановился лишь, когда за окном вдруг громко прокричала птица, заставив своим криком обоих — Рики и Гая — вздрогнуть.
— Вот вы всё переиначиваете. — Рики поспешила сделать вид, что ничего не случилось, вложила шнурок обратно в ладонь
— Мне было семь лет, когда на празднование в честь последнего листопада отец взял меня с собой в город. Кажется, с нами был ещё Стенден — куда ж без него. Помню, я затерялся среди разноцветных лавок и пёстрых юбок торгашек и искал взглядом отца или кого-то из его людей, когда она схватила меня за руку.
— Она? — переспросила Рики, а за окном снова ухнули.
— Женщина. Вся перемазанная и с паутиной на башмаках. Поволокла меня за ширму бродячих артистов — я даже пикнуть не посмел.
— Но почему? Почему вы не кричали?
— Хотел, но не мог. Как будто рот залепили чем-то вроде глины или даже той же паутиной... Эй, — Гай вдруг прекратил рассказ и окликнул Рики. — Ты снова дрожишь?
— С окна дует, — соврала Рики, отлично зная истинную причину своего страха, и тут же оказалась укрыта тем самым тонким одеялом, которое впору было выбросить, чем продолжать предлагать постояльцам.
— Лучше? — спросил Стернс и, решив, что просто покрывала будет недостаточно, прижал к себе Рики так, что та чуть не стукнулась подбородком о металлическую застёжку на его куртке.
— И что было дальше? — отплевываясь от застёжки, промычала Рики, окончательно страшась пошевелить ногой или рукой.
— Та женщина дала мне что-то выпить... что-то гадкое и горькое на вкус. Сказала, что это успокоит меня, и в том не соврала. Мой страх действительно притупился, и, наверно, приставь она в тот момент нож мне к горлу, я бы ни разу не дёрнулся и принял смерть довольно равнодушно. А потом она взяла мою руку, долго копалась в линиях на ней, ничего не нашла и просто заявила мне, что я стану королём. Вот удивила. А кто же ещё им станет, если не я?
— Ну, может, тогда вы были не единственным наследником престола...
— Не спится? — услышала она низкий голос рядом с собой. — Мне тоже.
Повисло неловкое молчание. Рики сделала попытку притвориться спящей, повернулась на бок, прикрыла глаза и тут же дёрнулась так, будто её укусила не одна паучиха, а целое полчище: вместо валика под головой оказалась рука Стернса. Когда он успел её вытянуть, Рики и думать не смела, тем более — ложиться на неё и дремать. И Рики привстала на локте.
— Ещё был мой отец. Он мог наследовать трон, как младший брат нашего короля, но даже тогда он твёрдо решил, что отречётся от власти в мою пользу. Меня готовили
— А что-то ещё та женщина сказала? Или, может, сделала?
— Повесила мне на руку эту самую верёвку и завязала концы в узел. Сказала, что нефрит — мой камень, и он поможет мне найти то, что я ищу. А потом толкнула в центр толпы прямо к ногам одного из стражников и исчезла.
— А что вы ищите?
— Конкретно в данный момент — поганую тварь, которой я снесу голову первым же ударом.
— И вы верите, что эта вещица поможет? Мне как-то казалось, вы презираете всякого рода амулеты, обряды и предсказания.
— Так и есть.
— Вот вы снова сами себе противоречите. Зачем тогда верёвку нацепили? Ставлю зуб, раньше она у вас валялась где-нибудь в запертой на ключ шкатулке, и вы о ней даже не вспоминали.
— Ты меня так хорошо знаешь?
— Иногда мне кажется, я знаю вас целую жизнь...
— Я и правда смеюсь в лицо всем этим дряхлым предсказателям будущего, которые определяют судьбу по тому, сколько раз в болоте проквакала лягушка. Но я подумал, что, повязав себе эту безделицу, я вреда никому не причиню, разве только самому себе, если вдруг сотру кожу в кровь. А найду ли я гадёныша благодаря случаю или этой вещице — это уже не так и важно.
— Тогда и оставьте её себе. Может, она и правда была повязана вам на удачу, а вы так этой удачей швыряетесь.
— Удача, — усмехнулся Гай. — Я верю только в острие клинка, свой собственный разум и умение смотреть хотя бы на шаг дальше, чем мой противник, хоть и держу у себя в советниках Дагорма, предпочитающего здравому смыслу древние руны и прочую чепуху, которой впору только камин зимой разжигать.
— Как вы можете так говорить о книгах?!
— А как ещё о них говорить, если в их силах убить человека и разрушить семью?
— Это вряд ли, — задумчиво произнесла Рики. — Как можно убить книгой? Если только толстым томом по голове хряцнуть...
— Дурёха, — выдохнул Гай, а Рики уловила, как дрогнул его голос. — Давай спать.
— Давайте, милорд, — подхватила девушка, чувствуя, что любое следующее слово на тему книг может привести к непоправимым последствиям.
Рико закрыла глаза.
Проклятый сон всё равно никак не шёл, хотя на плече лорда Гайларда было тепло и комфортно. Дыхание Стернса было ровным и спокойным, как и полагается спящему, и Рики старалась сопеть как можно тише и не ворочаться и даже принялась считать в уме гусениц, но последние почему-то упорно превращались в бабочек и вспархивали с места раньше, чем Рики успевала произнести про себя очередную цифру. Ночь тянулась медленнее некуда, и Рики уже решила тихонько встать и выглянуть в окно в надежде увидеть в глубине леса зарождающийся рассвет, как гробовую тишину внезапно прорезал голос Гая, как всегда недовольный и даже ни капельки не заспанный: