Сердце фейри

Хамм Эмма

И страха, как она поняла, когда свет его кристаллов потускнел. Он боялся за нее, ждал, что она вернется, и это усилило страх.

Гнев Сорчи угасал.

— Тогда как мне тебя звать? — тихо прошептала она, шагая вперед. — Господин? Король? Лорд? Я не могу ничего предложить.

— Я бы дал тебе свое имя, если бы это было возможно.

— А почему это не возможно? — она осмелилась и коснулась рукой его спины.

Хоть кожу покрывала ткань, кристаллы было легко нащупать. Ее пальцы скользнули на рану, чтобы удержать его на месте.

— Ты

уже знаешь мое имя.

— Человек с именем Туата де Дананн слишком силен.

— Почему? Ты боишься, что я прикажу тебе убить кого-то? Украсть?

— Я боюсь, что ты попросишь положить мир к твоим ногам, — он оглянулся через плечо, синие глаза пронзили ее спокойную решимость. — И это будет просто сделать.

Он пошел прочь от нее, каждый шаг был размеренным, словно он пытался не бежать. Ее ладонь соскользнула с его спины, с кристаллов, что жалили ее пальцы.

Она не остановила его, и вряд ли могла бы. Его сила пугала ее. Но ужас от его слов удержал ее на месте.

Она попросит мир?

Сорча не знала.

Она не сразу прошла в спальню. Сорча думала о вариантах значения его слов, об их отношениях. Это было заявление о намерениях?

Он что-то чувствовал к ней? Она что-то чувствовала к нему?

Она не была уверена. Его глаза были в ее снах, его тело интриговало, а не пугало. Она хотела его? Тело подсказывало, что такое было возможно.

Как такое могло сработать? Он был намного больше нее, он раздавит ее, если они попробуют начать отношения. И часть нее спрашивала, хотела ли она его или его защиту.

Он сделает ее шлюхой, какими были ее сестры? Плата за услуги разделяла доступных женщин и работниц?

Сорча боялась, что не узнает. И было ли это важно? Ее сестры давали наслаждение и поддержку тем, кто иначе мог это не получить. Если им нравилась эта работа, то они могли продолжать. Она не судила их.

Она вытащила камешек из грудей, посмотрела на резной мрамор. Ее разум успокоился, в мыслях остался один вопрос, что был выше остальных.

Он навредил бы Уне?

Камень легко встал на место, тяжелая дверь отодвинулась. Сорча хотела день, когда грохот камня о камень пропадет. Когда проход станет гладким и тихим от частого использования.

Она сбросила туфли, мох был мягким под ее гудящими ногами. Она столько давно уже не бегала по темному замку и порталу. Ее тело не знало, как справляться с адреналином и пришедшей за ним усталостью.

По пути к ванной она сняла всю одежду. Юбки и пояса упали на пол. Нижнее платье прилипло к ее коже, где кровь и жидкость пропитали слои ткани.

Вздохнув, она отодвинула плющ и увидела Уну у двери с гребнем в руке.

— Расслабься, — сказала Сорча. — Это я.

— О, хвала небесам, — пикси бросила гребень на пол. — Я бы не ударила его, милая. Я просто… просто…

Сорча подняла руку.

— Если он хотел тебе навредить, то ты имела право защитить себя. А теперь, если ты не против, я очень устала.

— Конечно,

милая.

Уна быстро развязала шнурки нижнего платья Сорчи, сняла тяжелую ткань с тела Сорчи. Она прошла в горячий источник, вздохнув, когда ее мышцы расслабились.

— Ты принесла воду отсюда? — спросила она, когда Уна собрала ее нижнее платье, чтобы унести. — В первый день?

— Нет. Это королевская комната. Сюда не пускают низших фейри. Без разрешения.

— Но я не высшая фейри.

— Может, и высшая, — Уна пригляделась. — У тебя заостренные уши, хоть и меньше, чем я видела. Уверена, что ты не подменыш?

— Моя мама сказала бы мне. Она дружила с фейри, она растила бы их дитя с гордостью, — она хотела быть фейри, но Сорча сомневалась, что была с ними в родстве.

— У тебя нет предков из Подгорья?

— Я не знаю, и я никогда не управляла стихиями. Земля — просто земля, воздух — просто воздух.

— Тогда ты не фейри, — Уна покачала головой. — Не знаю, что ты за дитя, но точно не совсем человек. Эта комната не подходит для существ, как я. Говорят, что живые существа болеют и увядают, если им не подходит комната.

— Уверена, что это не миф?

— Многое — мифы, но в каждой истории есть капля правды. Магия тут посчитала тебя достойной жизни в этих стенах. Я не знаю, как и почему.

Не знала и Сорча. Было неправильно оставаться в такой комнате. Место было слишком хорошим и красивым для нее, она никогда еще не жила в такой красоте. Зачем начинать сейчас?

Уна ушла из комнаты, бормоча про хозяев и фейри, и Сорча слышала, как она ищет в сундуках одежду на ночь.

У нее было мало времени. Сорча коснулась кончиков ушей, подумывая, что в ней все еще есть немного от фейри. Но разве они не поняли бы?

Может, она никогда не узнает и не поймет это. Сорча потерла щеткой кожу, пока та не покраснела, убрала грязь из-под ногтей. Вода почти не поменяла цвет. Она быстро утекала в трещину на дне.

Уна отодвинула плющ, в ее руках была шелковая ночная рубашка.

— Идем. У тебя был сложный день.

— Прости, — Сорча посмотрела на нее, мокрые волосы спутались на ее плечах, развевались в воде. — Мне так жаль, что я использовала твое имя без разрешения. Я не хотела, чтобы ты пострадала, но это не повод так с тобой обращаться. Я использую имена фейри, хоть и знаю, какая в них сила.

— Ты не навредила, дитя, — Уна криво улыбнулась. — Ты спасла мою жизнь.

— Я бы хотела дать свое имя в извинение. Верю, ты хорошо будешь с ним обращаться.

Глаза Уны чуть не выпали. Она уронила ночную рубашку, и та упала на пол как умершая бабочка.

— Зачем тебе такое делать? Милая, это опасно. Ты не должна называть свое имя фейри! Никогда!

Сорча встала из воды, окутала тело полотенцем и протянула руку.

— Рада знакомству, Уна. Мое имя — Сорча из Уи-Нейлла. И я буду рада, если ты будешь теперь знать меня по имени.