Сердце огня и льда. Леди

Гэлбрэйт Серина

И для янтарной малышки.

И, если даст то Серебряная, для будущих наших детей.

Мы легли спать пораньше, в надежде выспаться перед приездом Эстеллы и скачками, но в результате ни один из нас троих не смог заснуть. Даже я безо всякого тонкого слуха знала, что наши друзья не спят – из-за двери доносились то тихие шаги Лиссет, явно ходившей на кухню за поздним перекусом, то заговорщицкое перешёптывание Бевана и Веледы, то ли вернувшихся из сада, то ли спустившихся с чердака. Наконец в коридоре наступила тишина, однако я продолжала смотреть в белый, немного обшарпанный потолок, ощущая чётко, что и мужчины

рядом со мной делают то же.

Лежат неподвижно, глядя в потолок, теряющийся наполовину в сумраке, словно на свете нет зрелища интереснее, занимательнее.

Время будто нарочно тянется медленно, лениво, превращая минуты в вечность, и оттого я не сразу осознаю, когда Нордан произносит вдруг ровным тоном:

– Нам надо пожениться.

Я моргаю в растерянности, не вполне уверенная, что не ослышалась, впав в состояние беспокойной полудрёмы, что поняла всё правильно.

– Это самое романтичное предложение руки и сердца, которое я слышал в своей жизни, – заметил Дрэйк.

– Уверен, ты слышал их великое множество, – не без иронии парировал Нордан.

– И, полагаю, свежая записка от Галена немало тому не поспособствовала, – продолжил Дрэйк с обычной своей невозмутимостью.

– При чём тут Гален? – удивление казалось искренним, но я уже слишком хорошо знала Нордана, чтобы поверить.

– Значит, удачное совпадение.

Я приподнялась на локтях, посмотрела недоверчиво на Нордана в зыбком полумраке.

– Что-то произошло в Атрии? – спросила я, тревожась и за двух других собратьев, и за их пару, которую надеялась однажды узнать получше, не только по скупым упоминаниям из писем Вэйдалла.

– В Атрии много чего произошло, правда, полный отчёт Вэйдалл прислал лишь сегодня, – ответил Дрэйк.

– Судя по неразборчивым закорючкам Галена, им было явно не до того, чтобы оповещать нас о некоторых весьма немаловажных деталях, – с лёгким неудовольствием добавил Нордан.

– Трудно их в этом винить, всё же важное событие…

– Какое? – уточнила я.

– Собственно событий было несколько, явившихся при ближайшем рассмотрении звеньями одной цепи, – пояснил Дрэйк. – В их ходе стало известно об участии Регины в прорыве нашей защиты три года назад.

Я села, прислонившись спиной к подушке. Странно, но я почти не удивлена, хотя до этого момента даже не задумывалась, что ламия может увлекаться чем-то ещё, кроме мужчин, оргий и убийств.

– Выходит, это её рук дело? Она взломала защиту на загородной резиденции?

– Она нашла способ, как вскрыть защитный полог, не будучи одним из братства. Лично она, естественно, те пологи не вскрывала, учитывая, что прорыв произошёл практически одновременно в империи, в Тарийском княжестве и в королевстве Фария, – Дрэйк заложил руку под голову, по-прежнему глядя в потолок. – В определённых сферах Регина довольно талантлива – нечеловеческое происхождение позволяет ей видеть силовые плетения и всю структуру в целом, находить слабые места и без особых затрат преобразовывать энергию, к тому же к её услугам знания, собираемые и сохраняемые многими поколениями ламий. К другим недавним достижениям Регины стоит отнести снотворное, созданное ею на основе яда Рейнхарта, введённого в кровь Норда.

– Снотворное? – повторила я. – Такое же, как… – я умолкла, не решаясь напоминать Нордану о заточении в мире снов.

–

Исходя из отчёта Вэйдалла, не совсем такое же, но оно способно усыпить нас на несколько часов и имеет побочный эффект в виде сильной слабости по пробуждению. Спустя какое-то время она проходит, однако при правильном использовании и недолгая слабость может стать фатальной.

Второе снотворное. Видит Серебряная, в складывающейся ситуации хватает и изобретения Рейнхарта, противопоставить которому нам нечего. Не уверена, что мне удастся повторно разбудить Нордана или Дрэйка, реши старшие рискнуть и пойти напролом, сочти они усыпление почти половины круга меньшим злом, нежели попытки вернуть мятежных собратьев в лоно создавшего их ордена.

– Беван говорил, тот прорыв устроили некие заговорщики, выступающие против ордена, – вспомнила я. – Получается, Регина… одна из них, из этих заговорщиков?

– Скорее всего, – подтвердил Дрэйк. – Как и господин Игнаси, который следил сегодня за нами в детском магазине и по подозрительно удачному стечению обстоятельств находился при дворе Афаллии именно тогда, когда королевство разорвало союз с орденом, как и другие уже известные участники. Каждый так или иначе был связан с братством, заключал с орденом сделку или неудачно попал под его руку. Пока неясно, какой интерес у господина Лэнгхэма, но он вполне может быть обычным подручным.

– На первом балу Эрин представил Пейтона как своего слугу.

– Что же, вероятно, таковым он и является. И сейчас, и три года назад он мог лишь выполнять поручения тех, кто его нанял.

Поселиться в доме по соседству с членами ордена. Наблюдать. Попытатся познакомиться со мной, девушкой, явно небезразличной одному из них. И, будучи человеком, Пейтон не мог узнать о привязке тогда, но всё же странно, что он решил предупредить меня о Регине сейчас.

– Но как… Регина получила образец? – если ламия использовала введённое в кровь снотворное, то…

– Проникла в дворцовое подземелье.

И впрямь, что стоило Регине, способной вскрыть защитный полог братства, словно опытный вор – простенький замок, выяснить, где держат Нордана, и пройти туда свободно, будто визит хорошим друзьям нанести?

Нордан молчит с того момента, как речь зашла о бывшей возлюбленной, и, кажется, даже не слушает нас, лишь воздух слева от меня становится всё холоднее, рождая инстинктивное желание придвинуться ближе к теплу справа.

– Что с запиской от Галена? – я сменила тему – обсудить подробности участия Регины в заговоре мы можем и утром, всё одно прямо сейчас детали деятельности ламии не решат ничего, только окончательно вынудят Нордана замкнуться, отгородиться холодом и показным, вымораживающим равнодушием.

– Они поженились, – усмехнулся Дрэйк. – Воспользовались способностью сирен создавать порталы и отправились в Гаалию, где возможно официально оформить тройной союз.

– О-о, это же замечательно, – я рада, искренне рада, мне приятна мысль, что у кого-то из членов братства и их пары всё складывается хорошо вопреки непростым обстоятельствам. – Надо послать поздравительную открытку и выбрать подарок… – я оборвала себя, повернулась к Нордану, сообразив вдруг, что могло послужить причиной неожиданного его предложения. – Так в этом всё дело – в том, что ваши собратья узаконили отношения со своей парой раньше вас?