Сердце зимы (Колесо времени - 9)

Джордан Роберт

Тайлин повернулась в кресле, которое благодаря резьбе казалось сделанным из позолоченного бамбука, где она сидела нога на ногу, и посмотрела на него поверх чаши с вином. Волны блестящих черных волос с сединой на висках обрамляли красивое лицо с глазами хищной птицы. И их взгляд был очень недовольным. Кажется, на его голову свалились непредвиденные обстоятельства. Она слегка покачала ногой, заставив колебаться множество зеленых и белых нижних юбок. Бледно-зеленые кружева окаймляли вырез её платья, наполовину открывавший её полные груди и рукоятку её брачного кинжала. Она была не одна. Напротив нее, хмуро уставившись в чашу с вином и постукивая длинными ногтями по подлокотнику кресла, сидела Сюрот. Она была довольно красивой

женщиной, несмотря на то, что все ее волосы, кроме длинного гребня, были сбриты, но в сравнении с ней Тайлин казалась кроликом. Два ногтя на каждой ее руке были покрыты голубым лаком. Рядом с ней сидела маленькая девочка, ребенок во всех отношениях, одетая в расшитое цветочками платье поверх белых плиссированных юбок. Но ее голова - полностью обритая - была покрыта полупрозрачной вуалью с рубинами. Даже в состоянии шока он заметил золото и рубины. Стройная женщина, почти столь же темная, как её черное платье, и даже выше Айил, стояла позади кресла девочки, скрестив руки. Ее поза выдавала плохо скрываемое раздражение. Ее волнистые темные волосы были коротко подстрижены, но не сбриты, так что она не была ни Высокородной, ни со'джин. Красивая и властная, она затмевала и Тайлин, и Сюрот. Он всегда замечал красивых женщин, даже если был в таком состоянии, будто его огрели по голове молотом.

Но замер Мэт не из-за присутствия Сюрот и других незнакомых женщин. Кости в его голове остановились, издав такой грохот, что череп задрожал. Такого никогда раньше не случалось. Он стоял и ждал, что из пламени камина выскочит Отрекшийся, или земля поглотит Дворец под его ногами.

– Ты не слушаешься меня, голубок, - проворковала Тайлин опасным тоном.
– Я сказала, спустись на кухню и поешь пирожные, пока я не освобожусь. И найди время принять ванну.
– Её темные глаза блеснули.
– Мы обсудим эту грязь позже.

В изумлении он еще раз прокрутил ситуацию в голове. Он вошел в комнату, кости остановились, и... Ничего не случилось. Ничего!

– На этого человека напали, - сказала маленькая девушка в вуали, поднимаясь. Ее голос стал холоден, как ветер за окном.
– Ты сказала мне, что на улицах безопасно, Сюрот! Я недовольна.

Что-то должно случиться! Уже должно было случиться! Когда кости останавливаются, что-нибудь всегда происходит.

– Уверяю тебя, Туон, улицы Эбу Дара так же безопасны, как улицы самого Сендара, - ответила Сюрот, и это вывело Мэта из ступора. Эти слова прозвучали обеспокоено. Обычно Сюрот сама служила причиной беспокойства для других.

К ней приблизился стройный изящный юноша в почти прозрачном одеянии да'ковале с высоким кувшином из голубого фарфора и, склонив голову, молча изъявил готовность налить Леди вина. Это опять заставило Мэта вздрогнуть. Он не заметил, что в комнате есть еще кто-то. Светловолосый юноша был не единственным, кого он пропустил. Стройная рыжеволосая женщина, одетая в такие же прозрачные одежды, стояла на коленях рядом со столиком, на котором находились бутылочки со специями, кувшины с вином из фарфора Морского Народа и маленькие медные жаровни для подогрева вина. Седая служанка с нервными глазами в бело-зеленых цветах дома Митсобар стояла по другую сторону стола. А в углу комнаты абсолютно неподвижно, так что он чуть опять не пропустил её, стояла ещё одна Шончан. Низкая женщина, половина головы которой была обрита, имела грудь такого размера, что наверняка затмила бы Риселле, если бы красно-зеленое платье не скрывало ее тело до самого подбородка. Но Мэту совсем не хотелось выяснять особенности ее фигуры. Шончан очень трепетно относились к своим со'джин. А Тайлин трепетно относилась к любой женщине. С тех пор, как он смог самостоятельно вставать с постели, в ее комнатах не было служанок, моложе его бабушки.

Сюрот взглянула на изящного юношу, словно удивившись, кто он такой, потом безмолвно покачала головой и опять обратила

своё внимание на девочку - Туон, которая отослала слугу прочь. Служанка в ливрее решительно двинулась ему навстречу, чтобы взять кувшин и налить вина Тайлин, но Королева незаметным жестом отослала женщину обратно к стене. Тайлин сидела очень тихо. Возможно, она не хотела привлекать к себе внимание этой Туон, которая несомненно напугала Сюрот.

– Я недовольна, Сюрот, - опять сказала девочка, строго глядя на нее сверху вниз. Даже стоя, она была лишь немного выше сидящей Верховной Леди. Мэт предположил, что Туон тоже Верховная Леди, но главнее, чем Сюрот.
– Вы возвратили нам многие территории, и это обрадует Императрицу, да живет она вечно, но ваше необдуманное наступление на востоке привело к трагедии, которая не должна повториться. И если улицы города безопасны, то как на него могли напасть?

Сюрот так сжала подлокотники кресла, что ее костяшки побелели. Она с негодованием посмотрела на Тайлин, как будто выговор ей был сделан из-за Королевы. В ответ Тайлин с улыбкой склонила голову. Кровь и пепел, когда-нибудь ему придется заплатить за то, что он сейчас сделает.

– Я упал, вот и всё.
– Его голос подействовал как фейерверк, если судить по тому, как дернулись их головы. Сюрот и Туон очень удивились тому, что он вообще заговорил. Тайлин была похожа на орла, который собирается поймать кролика.
– Леди, - добавил Мэт, но это не сильно улучшило ситуацию.

Высокая женщина неожиданно подошла к Туон, вырвала у неё из рук чашу с вином и бросила ее в камин. Там взвились искры. Служанка дернулась, как будто собираясь прыгнуть за чашей в огонь, но замерла на полдороги неподалеку от со'джин

– Ты глупа, Туон, - сказала высокая женщина, и ее голос был гораздо строже голоса девочки. Слишком знакомый шончанский акцент у нее почти отсутствовал. Сюрот вполне контролирует ситуацию. То, что случилось на востоке, могло случиться в любой битве. Тебе надо прекратить тратить время на пустяки.

На лице Сюрот отразилось удивление, прежде чем она вновь приняла безмятежный вид. Мэт тоже удивился. Если разговаривать таким тоном с одной из Высокородных, то будет счастьем, если отделаешься лишь поркой.

Туон слегка склонила голову.

– Возможно, ты права, Анат, - мягко сказала она, как будто оправдываясь. Знамения и время покажут. Но юноша безусловно лжет. Возможно, он боится гнева Тайлин. Но его травмы серьезнее тех, которые можно получить при падении, если только в городе нет скал, которых я не заметила.

Значит, он боится гнева Тайлин, не так ли? Вообще-то, частично это правда. Но только частично. И ему не нравилось, когда об этом напоминают. Опираясь на свою трость, он постарался принять удобную позу. В конце концов, они могли бы предложить ему сесть.

– Я был ранен в день, когда ваши парни захватили город, - сказал он, выдав свою самую нахальную ухмылку.
– Ваши люди разбрасывались молниями и огненными шарами. Сейчас я почти выздоровел, но все равно, спасибо, что спросили.

Тайлин спрятала лицо в чашу, но перед этим успела бросить на него взгляд, обещающий неминуемую расплату.

Юбки Туон зашуршали, пока она шла к Мэту. Темное лицо под полупрозрачной вуалью было бы очень красивым, если бы на нем не было выражения, как при вынесении смертного приговора. А еще не помешали бы волосы на голове. Её глаза были большими и ясными, но абсолютно ничего не выражали. Мэт заметил, что все ее ногти были покрыты ярко-красным лаком. Интересно, что это могло значить. Свет, продав эти рубины, можно всю оставшуюся жизнь купаться в роскоши.

Она подняла одну руку, прикоснувшись пальцами к его подбородку, и Мэт хотел было увернуться, пока не посмотрел на Тайлин. Ее взгляд обещал немедленную расплату, если он посмеет так поступить. Вздохнув, он позволил девочке поворачивать свою голову, как ей вздумается.