Сердце знает
Шрифт:
Вернее, причиняла. Сейчас ему уже ничто не причиняет боли. Он обрел покой, и так как был членом Совета племени бед-риверских Лакота, то останки его выставлены для торжественного прощания в этом доме с ярко-синими створками двери.
Он был также дедом ее сына, но этого никто не знал. Никто, кроме самой Хелен.
Она отошла подальше от здания, от пришедших проститься с покойным и исступленно курила сигарету за сигаретой, словно ребенок, который боится, что его поймают за этим занятием. Она всегда так курила. Самая вкусная сигарета — это сигарета, выкуренная тайно. Сидни заставал ее пару раз за этим занятием и выговаривал: «Ты же должна вести себя как учитель, мам». Она гордилась им, в том числе и тем, как он ее, свою мать, отчитывал за курение,
Хелен приехала в Бед-Ривер в поисках ответов. У нее есть работа, которую надо выполнить, говорила она себе, плюс разузнавать все, что можно о семье Блу Скай — впрочем, это тоже часть ее работы: она должна узнать, как они связаны с казино, деятельность которого она расследует. Рой обратился в Бюро по делам индейцев с просьбой провести расследование, факт тем более любопытный, что генеральным управляющим казино «Pair-a-Dice-City» [2] являлся его сын Картер. Все то время, пока она общалась с ними, она внимательно наблюдала, слушала и уже сложила в голове из этих мозаичных кусочков единую картину — что и было ее работой.
2
Pair-a-Dice-City — название казино — «Место, где играют в кости».
Но у нее, кроме служебного долга, были и личные мотивы. Обязанность перед сыном. Сидни всегда был только ее сыном. Это было с ее стороны необходимым эгоизмом, но теперь, когда он входит в подростковый возраст, ей приходиться думать о том, кто он, кроме того, что он ее единственный ребенок, кем он станет. Он задает вопросы, и одному Господу известно, как ей отвечать на них, а скоро настанет время ясно и недвусмысленно объяснить, как, на самом деле все обстоит в этом мире. Вот она и выуживала сведенья из семейной истории. И у нее это неплохо получалось, особенно с тех пор как она подружились с Роем.
Бывали моменты, когда она не сомневалась в том, что он догадывается о ее затее и потому занял нейтральную позицию. Она чувствовала, что он, по существу, одобряет ее действия. Молчаливый нейтралитет она считала одобрением. Не такое уже большое расстояние от сознания, что человек нейтрален, до одобрения… Ей хотелось одобрения со стороны старика. Он ей нравился, и она знала, что и Сидни он понравится, они должны познакомиться, и Сидни должен послушать дедушкины рассказы; и от того, что она все это знала, ей было больно. Все еще было больно. Она все принимала чересчур близко к сердцу. И тайны эти бередили ей душу, как и риск, на который она пошла, просто появившись в Бед-Ривер.
Риск исходил со стороны человека под два метра ростом. 13 лет назад она хорошо знала второго сына Роя, который тоже, наверное, ждет ее за этими синими дверями. Она повернулась и пристально посмотрела на створки, словно пытаясь просверлить в них отверстие, увидеть, как он выглядит теперь, насколько громкий крах блестящей баскетбольной карьеры изменил его, и как он переносит горе.
Когда-то Хелен любила Риза Блу Ская…
Как бы там ни было, тогда ее безумно влекло к нему. Охваченная страстью, она твердила себе, что это любовь, любовь на все времена, как любовь Ромео и Джульетты, но эта любовь не имеет будущего и ее следует хранить втайне, если, конечно, не жаждешь заполучить парочку трупов на театре личной драмы. Риз верил, пусть даже никто кроме него в это не верил, что в один прекрасный день он станет звездой спорта. А она должна была продолжать учебу,
Но этот мальчик был сказочно красив и соблазнителен, а она хотела его и не противилась соблазну. Тогда она не признавала любви, страсть вскружила ей голову, он стал предметом ее тайных глупых женских вожделений. Резкое, словно вырубленное из камня, лицо, лицо Великого Воина с американского Запада, и двигался он грациозно, словно дикое животное, необычайно легкий и подвижный при таких-то габаритах. Она прекрасно понимала, что это просто безумное помешательство на мифе о благородном воине, она слишком рано повзрослела, она все время думала, когда же они будут вместе, и ей было не по себе от этих мыслей.
Вообще-то, она была умная женщина и ответственно относилась к своим чувствам, выстраивая линию защиты между собой и своими слабостями, но когда чувство вины перевешивало и защита давала трещину, у нее появилась дурная привычка расковыривать эту трещину. Романтика была одной из ее слабостей. Она потакала этой своей глубокой увлеченности мифами и мистикой пустынных прерий, которые простирались по ту сторону дороги. А за административными строениями племени протекала река Бед-Ривер, которая текла от Миссури к Бедлендам, а за рекой, в горах, жила история, и крутые холмы были живыми свидетелями минувших триумфов и трагедий. Она любила эти места. И была очарована их историей. Она когда-то читала о воине по имени Тот, Который Касается Облаков, и это имя промелькнуло у нее в голове, когда она впервые увидела Риза.
Он тогда бросал мяч в кольцо, прибитое к старой школьной доске вместо щита, с группой детей, которых старшеклассники прогнали с игровой площадки. Школа не работала, но одна из учительниц младших классов пожаловалась на хулиганов. Хелен пошла на площадку с твердым намереньем защитить право малышей играть. Но эта маленькая детская компания уже нашла себе защитника — в лице долговязого парня, которому ничего не стоило поднимать детишек к самому кольцу, чтобы даже самый маленький ребенок мог забросить мяч в корзину. Он был Тем, Который Касается Облаков. Одет в потертые облегающие джинсы, черную свободную футболку и кроссовки, которые выглядели, как обычные «Найке», пока она, две недели спустя, их не разглядела. Они стояли у кровати рядом с ее собственными — мамочки, седьмой размер. Маленький ребенок мог утонуть в его кроссовках.
Он был огромный парень, и у него была огромная мечта, и… ой, как здорово они провели то лето. Такое короткое, восхитительное, великолепное, прекрасное лето.
Сейчас, почти через 13 лет, она увидит его и будет выражать обычные в таких случаях слова соболезнования, собранно и вежливо отвечать на вопросы. Сейчас надо быть собранной и вежливой, надо постараться успокоиться.
Войти туда и увидеть его воочию после стольких лет будет трудно, но она решилась. Затоптала в гравий сигарету и помахала рукой приятельнице, Джин Нелсон, которая как раз вылезла из своего видавшего виды «Бронко». Джин по-прежнему работала в школе, и, кажется, так же любила свою работу, как и тогда, когда с ней познакомилась Хелен. Они были молоды, романтичны, многого хотели достичь. Ни одна из них так и не продолжила учебу, как собиралась. Но Джин сейчас директор школы. А Хелен работает над своей программой.
— Идем вместе, — предложила Хелен, когда Джин подошла и взяла ее под руку.
— Ты уже видела его?
— Еще не заходила. Только приехала.
Джин понимающе посмотрела на нее.
— Я имею в виду Риза.
— Нет, я… — Хелен бросила взгляд на синие двери. — Я только подъехала.
— Нервничаешь?
Джин казалось, она догадывается о чувствах Хелен к Ризу. Она была из тех утешительниц, которые вечно стремятся помочь подругам сбросить эмоциональный груз. У нее слишком развита интуиция, чтобы Хелен взяла ее в утешительницы. Хелен в ответ изобразила недоумение.