Сердцеед, или Тысяча и одно наслаждение
Шрифт:
– Эрнст! Ты невозможен.
– Почему?
У меня нет ответа.
Я сижу на кровати. Он стоит передо мной.
– Как давно ты был в тренажерном зале? – перехожу я на шутливый тон и упираюсь кулачком в его живот.
– Как? Давно? Полгода. Или больше. – Он садится рядом, он в брюках, и я толкаю его локтем.
– Брюки сними.
Похоже, я очнулась от столбняка и нащупала вот этот легкий шутливый тон, способный благополучно провести через все колдобины и ямы любовных отношений. Не романа, а именно отношений,
– Сичас, – выговаривает он старательно и, немного отойдя в сторону, аккуратно снимает брюки и кладет их на спинку стула. Я испытываю почти разочарование. Минута головокружения прошла, и теперь я робко ступаю на привычную колею. Я откидываю назад голову, зная, что в этот момент выгляжу особенно соблазнительно – красивый изгиб шеи, полуоткрытые губы, аппетитная грудь.
Но он поворачивается ко мне спиной и уходит на кухню. Что такое? Внутри зреет легкая паника. Мои чары не подействовали? Или я что-то сделала не так?
Он приходит со стаканом воды и пьет из него.
– Дай мне.
Я делаю глоток, другой и ставлю стакан на пол. Он снимает с себя все и ложится под одеяло.
Сбитая с толку, я ложусь рядом. Мы лежим и молчим.
– Почему ты меня боишься?
– Я?
– Да, ты?
– Ты все выдумываешь!
– Не кричать!
– Я не кричу.
– Нет, крик.
До секса мы еще не добрались, а уже ссоримся. Впрочем, от господина Эрнста Кляйнца можно ожидать чего угодно. Я уже поняла это, и удивляться ничему не приходится. Я натягиваю одеяло почти до подбородка и проглатываю подступившие слезы.
Большая рука решительно откидывает одеяло. Я не успеваю ничего сказать, как Эрнст Кляйнц начинает медленно покрывать поцелуями мою грудь, живот, спускаясь все ниже и ниже. Мягкие губы растапливают мое тело изнутри; я довольно урчу и выгибаюсь дугой. И я никуда не тороплюсь…
Бурный секс, похожий на спринтерский забег – торопливый, с секундомером в руках, – ушел в прошлое… Я просто наслаждалась этой минутой, не думая ни о чем. Поцелуи сменили легкие покусывания. Его голова была у меня между ног, и я улыбнулась, предвкушая удовольствие. Но все получилось не так, как я думала.
Меня рывком дернули вниз, и я оказалась под ним – распластанная тяжелым телом, и эта тяжесть обрушилась на меня как водопад, в который я погрузилась с головой, и яркий мощный оргазм распорол мое тело – слишком маленькое и хрупкое для него. Он заполнил меня всю без остатка, и на меня налетел шквал безумия. Я стонала и царапала его спину ногтями, прижимаясь всем телом. Неожиданно мне захотелось почувствовать его губы на своих губах, их солоноватый привкус. Я притянула его за шею и жадно прильнула к губам. Он издал легкий довольный рык. Мои руки скользили по влажной от пота коже. Как давно я не растворялась в мужчине – так без остатка, всепоглощающе.
Наши
Удар… и меня вынесло на берег – в полном изнеможении. Через несколько секунд я услышала покашливание и приподнялась на локте, всматриваясь в него.
Он лежал, закрыв глаза, спокойный, умиротворенный.
– Как ты?
– Отлично. А ты?
– Да.
Глаза открылись.
– Мар-га-рита. – Он провел пальцем по моему локтю. – Какая ты красивая! Как картина.
– Какая картина?
– У меня в замке есть старинные картины. Как ты. Другое время.
Я откинулась на подушку и рассмеялась.
– Спасибо. Замок большой?
– Не очень. Ты хочешь приехать? – это был вопрос-утверждение.
– Может быть. Было бы неплохо.
Я вскочила с кровати и пошла в ванную. Тело приятно ныло, и у меня было отличное настроение. Я выбросила все свои неприятности из головы и потягивалась, как довольная кошка. Сравнение с кошкой меня развеселило. Жизнь просто чудесна! Если бы… если бы…
Вспомнив о всех трагических событиях, которые навалились на меня, я снова помрачнела. Как же сильно секс влияет на наши мысли, если после первоклассного секса ничего плохого не лезет в голову. Это все придет потом. Позже… Не сейчас.
Включив теплый душ, я встала под него и тихонько запела. Тугие струи били по моей спине, и я поворачивалась то одним, то другим боком. Рядом раздались шаги, и я инстинктивно прикрыла грудь руками. Дверь распахнулась, и в проеме показался Эрнст – взлохмаченный, смешной. Сейчас без очков он помолодел на несколько лет и выглядел по-юношески трогательным.
– Ты что? Соскучился?
– Да. Одному там не хочу быть.
– Я приму душ и – в комнату.
– А ванная!
– Что ванная?
– Жаль, ванная мала. Поплавали бы вместе.
Он выключил воду и, сняв полотенце с крючка, принялся вытирать меня. Я расхохоталась.
– Как маленькую.
– Ты такая и есть, – немного обиженно протянул он. – Легковесная. За тобой смотр и смотр нужен.
– Глаз да глаз. Нет, не нужен. Я сама со всем справлюсь.
– Твоя ошибка, Маргита, твоя главная ошибка. Ты не хочешь помощь других. Все сама. – Он взмахнул руками. – Ты должна принять хелп.
– Нет. Я ничего не должна.
Я закусила губу.
– Ничего. Никому. Не должна, – слова впечатывались как гвозди. Наверное, я не должна была их говорить. Должна была промолчать. Но я сорвалась, потому что не любила, когда мной командовали и поучали, какой должна быть моя жизнь. Я слишком долго воспитывала в себе умную самостоятельную женщину, способную разрулить любую проблему без посторонней помощи, чтобы вот так вот разом взять и сдать свои позиции. Просто не могла себе это позволить.