Серебряная лоза
Шрифт:
И добавил уже мягче:
— Пойми, в первую очередь важно дело. Ни к кому нельзя привязываться. Завтра, может, уберут меня, и ты должен будешь держаться в стороне. Я и сам не пожелаю помощи. Куда важнее, чтобы мои союзники сумели удержаться в тени, чтобы продолжить начатое. Так как ты выторговал себе жизнь?
— Наврал, будто узнал о готовящемся заговоре из обрывков бесед, разнося заказы, — мрачно ответил хвостатый. — И теперь ты, Эдгард, должен называть мне имена сторонников правителя и думать, в чём их можно обвинить. Это и в твоих
Торговец поглядел с интересом.
— И девушку, значит, сумел вытащить, — хмыкнул он. — А ты и вправду ловок, парень. А ведь я уже навестил наших общих друзей из города Шестерни и сообщил, что тебя на свете больше нет. Хотел, чтобы не по слухам узнали. Ох и тяжело это было.
— Что ж, — сказал Ковар, недолго подумав, — пусть так и остаётся. Не сегодня-завтра твои слова могут стать правдой, не хочу, чтобы им пришлось ещё раз меня оплакивать. Да и Каверза заявится, чего доброго. Не понимает, глупая, что опасно.
— Что ж, так и быть, — кивнул Эдгард. — Я загляну, как только появится что-то для тебя.
И он ушёл, а хвостатый поднял книгу, отряхнул её и, усевшись за стол, принялся ждать.
Глава 34. Настоящее. О Руди-озорнике и о переполохе в шахтёрском посёлке
— Сколько ещё мы будем ждать? — наконец, не выдержав, спросила Хитринка. — Ведь понятно же, он не вернётся!
Стало уже совсем темно, даже не видно было лица Прохвоста, когда он обернулся.
— Я пойду вниз, — сказал он и заторопился, предупреждая любые возражения:
— Буду осторожен! Чуть что, поверну назад. Да и темно совсем, кто меня заметит?
— Нет, нет, нет! — замотала головой Хитринка. — Лучше уйдём, дождёмся людей Эдгарда, им всё расскажем и попросим о помощи.
— А думаешь, станут они помогать? Им нужно только Марту доставить обратно. Время терять, рисковать они не будут. Да и веришь, они придут? Может, не сумели миновать тот пост, может, не смогут нас найти. Здесь вон какие равнины, и второго волка, который бы привёл их по следу, у них нет.
— Я думала, эти волки сильные, — разочарованно протянула Марта, — но что-то не похоже. Если Карл угодил в беду, что же волк ему не помог?
— Случилось, значит, что-то такое, что даже зверь оказался бессилен! А значит, нам уж точно там не место, — подытожила Хитринка.
— Ждите, — только и сказал Прохвост и поднялся, отряхиваясь.
Не успела Хитринка до него добраться, как он уже заспешил вниз по холму. И она замерла в растерянности: этого дуралея отпускать было никак нельзя, но и бросать Марту — тоже.
— Не уходи! — встревоженно пискнула девчонка неясно кому из них, будто почуяв эти мысли. — Мне страшно!
Хитринке тоже было страшно, да ещё как. У них не осталось волка, не осталось ружья. Была вот эта машина, с которой, может, даже Прохвост не совладает. Да и сам Прохвост уже не с ними, исчез из виду, пока она
Ясно было одно: уйди она, и эта девчонка, из-за которой всё и началось, не справится в одиночку. И люди Эдгарда, может, и вправду никогда её не отыщут. А может, они и не пытаются, говорил же тот, что у него каждый человек на счету. Вдруг не так и ценна эта девочка.
— Мне так жалко! — прошептала Марта. — Так жалко, что я не пошла к Вершине! Эдгард говорил, я там стану сильной, а я струсила, сбежала! Надо было пойти. Я сейчас так хочу быть сильной, так хочу, а вам я лишь обуза!
— Ну-ка тихо, — прошипела Хитринка. — Выдумала тоже — обуза.
Хотя девчонка, конечно, оказалась права. Не будь её, Хитринка давно бы уже последовала за Прохвостом. И неважно, что там, впереди. Страшнее всего было то, что они оказались разделены.
Брошенная когда-то родителями, оставленная бабушкой и дедом, Хитринка чувствовала, что не переживёт, если её покинет и названый брат. Она совершенно точно ляжет, как бабушка, скажет: «простите, я не могу больше» — и умрёт.
Глаза её уже наполнились слезами от жалости к себе, и она не сразу заметила движение. Это возвращался Прохвост, пригнувшись к земле.
— Нашёл Карла, — сообщил он. — Он заперт вместе с волком, ругается так, что издалека слышно. Его, видно, обманом туда заманили, теперь ждут, пока у волка кончится топливо, чтобы войти. У Карла, правда, ружьё не отняли, но даже с ружьём он там один ничего не сделает. У входа сейчас трое.
— Что же нам делать? — растерянно спросила Хитринка. — Повернём назад, будем искать людей Эдгарда, или что?
— Есть одна мысль, — сказал Прохвост таким тоном, который сразу ей не понравился. — Давай я проедусь вот на этом, шум подниму, они за мной побегут или хотя бы отвлекутся, а ты выпустишь Карла?
— Да как я его выпущу?..
— Погоди, объясню. Он в каком-то помещении вроде хранилища, там нет замка, только большая задвижка снаружи. Вытянешь её — он свободен.
— Ты, дурень, на этой штуке даже ездить не пробовал! Да ещё в потёмках! Покалечишься, а если выстрелят вслед?
— Ты, главное, Карла вытащи. И Каверза, как я понял, тоже где-то здесь, только не знаю, где. Карл разберётся.
— Нет, нет, и не думай даже! А если за тобой не все побегут, и у двери хоть один останется? Ничего не получится тогда! Другое что-то нужно!
— А что — другое? Я думал ещё, разогнаться и дверь снести, но ведь Карл может оказаться на пути.
— Может, узнаем, где Каверза? — с неохотой предложила Хитринка. — Если её проще вытащить, начнём с неё, а когда нас станет больше, спасём и Карла.
Прохвост задумался, оглянулся на посёлок. Огней там горело всё меньше.
— Что ж, — сказал он. — Где пленники, там и стража. Стража не сидит в темноте. Значит, проверю все дома, у которых горит свет. Ждите.