Серебряная свадьба
Шрифт:
А г л а я. За нее, за божью заступницу, не выпить — грех!
У с т и н ь я К а р п о в н а. Ну и пей! Молча!
Г о л о щ а п о в. Она не божья заступница. А одна из первых комсомолок в крае.
В ы б о р н о в (примирительно). Помню. Она еще красную косынку носила. Женотделка!
А г л а я. А мой Серафим хотел о ней очерк написать… Поехал, знаете, к ней, и… (Замерла, почувствовав общее недоброе молчание.)
В ы б о р н о в. Мать не любила, чтобы о ней писали. «Да что я, — говорила, — время такое!»
С и р ы й (про
А г л а я. Вот крест — праведница была! Вот крест!
В ы б о р н о в. Да, да! Не вы одна… Многие так говорят: «Праведница». Хоть и старомодно как-то… А по сути, правильно…
С и р ы й. Вот именно — по сути… Ну!
Все выпили.
А г л а я. Вот я, например, можно сказать, ей дочь доверила! Как в божьи руки отдала! (Просительно.) Выпьем еще раз за нее! (Тянется к бутылке, быстро наливает, стараясь не смотреть ни на кого.) Да я ж… не за себя! А мой Серафим, он хотел…
Г о л о щ а п о в. Знаем! Слышали… И про Серафима твоего, и про тебя. Тут все-таки серебряная свадьба! Мать говорит!
В ы б о р н о в. Кронид Захарович. Ну! (Демонстративно ухаживает за Аглаей, которая чему-то тихо смеется, но еще осторожно, неуверенно.)
Гей незаметно выходит из-за стола, потом, позвонив из кабинета, подходит к Выборнову с открытой папкой. Выборнов заглядывает в нее. Все, примолкнув, наблюдают за государственной деятельностью.
В ы б о р н о в (морщась). Не к спеху!
Г е й (тихо, но настойчиво). Как раз наоборот! Через час-полтора будет поздно. (Наклоняется к Выборнову, говорит что-то на ухо.) А так мы успеваем!
Выборнов надевает очки, быстро, с одного взгляда, оценивает текст и так же быстро подписывает. Гей тут же исчезает из столовой.
А г л а я (пристально смотрит вслед Гею). Какой симпатичный молодой человек. Очень Серафима моего напоминает.
У с т и н ь я К а р п о в н а. Смешной человечек. Служивый. (Вздыхает.) Да! Заорганизовали народец-то. Крепко заорганизовали!
А г л а я. Надо за него выпить!
К а л е р и я. Ого, куда заглядываетесь, Аглая Андреевна!
Г о л о щ а п о в. Что мать. Что дочь.
А г л а я. Можно из той красивой бутылочки? Я разное пробовать люблю!
С и р ы й. Ну-ну… Чуть позже…
В ы б о р н о в. Ну, что замолкли? Свадьба так свадьба! Если никто не хочет сказать, тогда, может, я?
У с т и н ь я К а р п о в н а. И тебе будет слово! А пока мать говорит… Спасибо тебе, Геннадий Георгиевич, что не забыл нас! Низкий поклон тебе, что и в немощи душевной ты к Павлуше голову приклонить пришел! Такие вещи навек люди помнят! Спасибо! (Кланяется
Все выпивают.
А теперь хочет сказать мой сын! Жених! Молодой купец! Пав Родионов Важнов!
В а ж н о в (встает). Дорогие мои! Родные мои!.. (Поворачивается к Выборнову.) Как в песне поется: «За все, за все, за все тебя благодарю…»
Г о л о щ а п о в (смеется). Дальше там несколько не на тему!
В а ж н о в. Можно я тебя поцелую, Георгиевич?
С и р ы й (обнимает Аглаю за плечи). Ты ешь, ешь… Закусывай. Дорога дальняя!
Г о л о щ а п о в (тихо пропел). «Дорога дальняя, казенный дом…»
А г л а я (вскочила). Нет! Нет! Не хочу…
У с т и н ь я К а р п о в н а. Ты что орешь? Оглашенная!
В ы б о р н о в. Успокойтесь, Аглая Андреевна! Успокойтесь! Никто вам здесь зла не желает…
А г л а я (резко). Не желает зла? Мне? Они? (Хохочет.)
К а л е р и я (Выборнову). Алкогольный психоз. Типичный… Может, даже хуже!
С и р ы й (тихо, Аглае). Ну ничего, ничего! Поплачь мне в плечо, полегчает. Поплачь!
В а ж н о в (продолжая речь). Ну, есть. Есть недостатки. Только вот РАПО, например, как я понимаю, — это новая эра. «Помоги слабым хозяйствам!» Там ведь тоже советские люди живут!
А г л а я (вырываясь из рук Сирого). За советских людей!
В а ж н о в (сбившись). Заинтересуй партнеров! И… и…
В ы б о р н о в. Не надо, Павлуша, отчета.
У с т и н ь я К а р п о в н а (решительно). Да что это такое? Третий день из-за ваших… государственных дел свадьбу сыграть не можем!
Все негромко, стеснительно смеются.
А молодые-то, посмотрите, как на винте! Крепко они друг дружку любят! Лидуша про себя — как только раньше цари, бывало, говорили: «Мы с Павлушей отчитались! Мы с Павлушей на бюро решили!» Горько! Ну! Еще раз — горько!
Лидия целует смущающегося Важнова. Все осмелели, смеются громче.
А г л а я. Да разве так целуют любимого мужа! Дали бы мне! (Лезет через стол к Важнову, ее пытаются остановить.) Да что вы меня хватаете! Мне же больно! (Дорвалась до Важнова и целует его взасос.)
Л и д и я. Уйди от него! Прочь! Да уведите ее кто-нибудь!
А г л а я. Ну, теперь понимаешь? Почему Серафиму моему никто, кроме меня, не нужен был?!