Серебряная Звезда

Свижакова Раиса

– Смею Вас заверить, господин менестрель, у нас Вы не были, иначе я бы обязательно запомнила Ваш дивный голос, тем более, что и сама неплохо пою. Простите, но мне пора, - и аккуратно стала отцеплять его руку от своего запястья. Но бард вдруг отпустил руку, поклонился мне и протянул инструмент:

– Я был бы бесконечно рад, хоть раз услышать Ваш голос. – Я чуть в слух не застонала. Да ешкин кот, кто меня тянул за язык! Посетители все уставились в предвкушении результата нашего разговора. Я обреченно взяла гитару и проверила, настроена безупречно, о чем и сообщила барду. Потом подумала и запела песню Ольги Кормухиной

«Одинокая звезда»:

Одинокая звезда в небесах к себе манит,

А уставшая душа с каждым днем сильней болит.

День прожить, чтобы опять ночью просто не уснуть,

Больше нечего терять, вдруг поняв простую суть.

Ты …

Тянешь руки в небеса,

Ты …

Вдруг услышишь голоса:

«Потерпи еще чуть-чуть,

Мы тебе укажем Путь».

А дорога не длинна, хоть и тяжело идти,

Над тобою глубина ярким светом впереди.

Превращается в полет, что так легок и лучист,

Глубина не предает, если светел ты и чист.

Ты …

Тянешь руки в небеса,

Ты …

Вдруг услышишь голоса:

«Потерпи еще чуть-чуть,

Мы тебе укажем Путь».

Пела задумчиво, с проигрышем, перебором. Когда замолчала, некоторое время стояла тишина, потом зааплодировали. Подняла глаза, у входа стояли вошедшие недавно мужчины, явно не из бедных. Я протянула инструмент обратно певцу, но он попросил еще. Его просьбу единодушно поддержали все посетители. Согласилась с условием, что это последняя. Задумалась, чтобы спеть. Потом песня сама пришла на ум – «Не отрекаются любя»:

Не отрекаются, любя,

Ведь жизнь кончается не завтра.

Я перестану ждать тебя,

А ты придешь совсем внезапно.

Не отрекаются, любя.

А ты придешь, когда темно,

Когда в окно ударит вьюга,

Когда припомнишь, как давно

Не согревали мы друг друга.

Да ты придешь, когда темно.

И так захочешь теплоты,

Неполюбившейся когда-то,

Что переждать не сможешь ты

Трех человек у автомата –

Вот как захочешь теплоты!

За это можно все отдать,

И до того я в это верю,

Что трудно мне тебя не ждать

Весь день не отходя от двери,

За это можно все отдать

Не отрекаются, любя,

Ведь жизнь кончается не завтра,

Я перестану ждать тебя,

А ты придешь совсем внезапно,

Не отрекаются, любя,

Не отрекаются, любя.

Я протянула инструмент певцу и под аплодисменты и откровенные разглядывания быстрым шагом прошла к двери. Поймала паренька-слугу, он сообщил, что вода и лохань стоят в моей комнате. Приказала, чтобы пришел забрать грязную воду через полчаса.

В комнате скинула одежду. Как жаль, что не могу постирать все, придется ограничиться трусами, лифчиком и футболкой. Зато хорошо выбила все остальное от пыли. Закрыла окно на запор и задвинула шторы. Быстро искупалась. Накладные ушки отклеились, но узор остался. Постирала вещи, тщательно их отжала и долго отряхивала от воды. Обмоталась простыней. Впустила слугу, который вынес грязную воду и лохань. Я попросила принести мне еще одну простынь, и через несколько минут мне ее доставили. Проводив слугу, развесила свои вещи сушить, закрылась на запор. Придвинула табурет к кровати, положила на него мечи, «боевые звездочки», кинжал, а второй засунула под подушку. В общем, на мне был только кулон и простыня, в которой

и легла спать, затушив свечу.

5

Как и предполагала, мне спать спокойно не дали. Да что у них женщин тут нет? То в дверь скреблись, стучались, ломились, то в окно пытались залезть. Злость нарастала. Меня это так достало, что пришлось надевать одежду на голое тело и идти к хозяину. Я предупредила его, что если хоть еще кто-нибудь стукнет в окно или дверь, то просто начну убивать, намекнув, что я профессиональный киллер. А что я еще могла? Не знаю, что уж сделал хозяин, но больше шума в течение остатка ночи не слышала. Проспала аж до девяти (наручные часы остались). Умылась и опять диллема – нет зубной щетки, пасты, расчески. Умылась, почистила, как могла, зубы, вышла к хозяину, чтобы попросить расческу. Через столовую прошла на кухню и попросила служанку помочь мне. Она охотно согласилась. Мы вместе вернулись в комнату, она расчесала и заплела сложную косу, удивленно косясь на круглые уши. Потом увидела на мне кулон, глаза чуть не выпрыгнули из орбит. Она стала лепетать: «Госпожа, госпожа». Я уставилась на нее, потом приложила к губам палец и сказала:

– Никому не говори, что я здесь была и что ты меня узнала, хорошо? – Она с улыбкой закивала головой и ушла. А на мою «удачную» голову свалился очередной вопрос, вытекающий из всех остальных – какого … они так реагируют на обычный кулон. Одно хорошо, голова расчесана. Вот читала про попаданок и удивлялась, как у них так гладко быт проходит. Тут все нужно таскать при себе – все средства гигиены, а если критические дни начнутся раньше, чем я доберусь до Нэрана, тогда что? Мне надо было нагрузиться всем, чем нужно, а потом шагать по этой спирали. Вот я иду с сумочкой, большой сумкой и чемоданом по этой дорожке, в начале дорожки стоят мои, вытирают слезы, машут платочками, а загробный голос говорит: «Граждане пассажиры, отбывающие рейсом пешкарус в Артанию, пройдите на места отбытия». Представила себе это и рассмеялась. Это, наверное, нервы. Оружие и куртку решила не надевать, позавтракаю, вернусь и надену. Только кинжалы положила в голенища сапог. Вышла и заперла дверь.

В столовой уже сидели люди. Я окликнула подавальщицу. Она, мило улыбаясь, принесла мне завтрак. Я преспокойно стала завтракать. Но это длилось ровно до появления тех гостей, которые стояли у двери, когда я пела. Вся троица внимательно оглядывала меня. Отвернувшись, доела завтрак и, кликнув служанку, велела позвать хозяина. Не успела она отойти, как все трое хлопнулись рядом со мной на скамейки. Я попыталась выйти, но мне не давали встать. Тогда молча уставилась на главаря, который вел себя наглее всех. Он, улыбаясь, дотронулся пальцем моей щеки и губ:

– Почему вечером не открыла дверь? – О, да тут все страдают спермотоксикозом! С ехидцей ответила:

– Я была не одна. – Он нахмурился:

– Лжешь! Я спросил у мальчишки, он сказал, что ты одна в комнате.

– Да ну? Значит, он просто не заметил.

– Ну и кто же тот счастливчик?

– Почему счастливчик? Может как раз несчастный? – Мужчина разозлился:

– Ты чего мне голову морочишь? – Я усмехнулась:

– Я Вам морочу? Это вы здесь меня насильно удерживаете. Дайте мне уйти, и проблема будет решена. – Он коротко хохотнул: