Серебряные фонтаны
Шрифт:
Мод и Марта встретились со мной на станции. Они выглядели очень бодро и сделали кучу покупок — носильщик, держащий пакеты, был нагружен до ушей.
— Молли пришлет платье завтра, а в четверг мы устроим репетицию. Еще два дня у нас останется, чтобы разобраться со всякими мелочами.
— Репетицию? Но я же иду не на сцену.
— Мы не хотим промахов на этом важном вечере, — хихикнули они.
Когда мистер Уоллис открыл мне дверь, то заметил:
— Сегодня вы выглядите бодрее, моя леди. Поездка пошла вам на пользу.
Я нагнулась к его уху и прошептала:
— Мод Винтерслоу не позволила
Я снова засмеялась, когда Марта на репетиции сказала, что мне нужно выучиться курить. Она помахала передо мной трубкой:
— Это придает женщине изысканность.
Я вдруг представила, как я в Белинге, в прекраснейшем розовом платье, достаю из атласной розовой сумочки глиняную трубку и выколачиваю оттуда пепел об элегантный золотой каблучок вечерней туфли, а затем набиваю табаком.
— Ну, может быть, я одолжу у вас трубку, миссис Витерс...
— Только не трубку! — ужаснулась она. — Один из этих длинных мундштуков.
Мод подмигнула мне.
— Она шутит над тобой, Марта, но ты верно говоришь — длинный мундштук будет выглядеть элегантно.
— Нет, — уперлась я. — Я уверена, что это не понравится его светлости.
— Жаль. Значит, вместо курения вы займетесь флиртом.
— Флиртом?!
— Конечно. Вы должны заставить его светлость ревновать. Мы с Мод дадим вам несколько советов, но вам нет необходимости очень стараться — это у вас природное.
— Я никогда не флиртую! — с отвращением воскликнула я.
Мод подмигнула Марте.
— Ишь, что говорит! А ты видела ее вчера со старым Зеки Тэйлором? — они захихикали.
— Я только поздравила его с днем рождения — ему уже восемьдесят восемь!
— Я знаю — и думаю, ему было лучшим подарком то, как вы взяли его за руку, взмахнули ресницами, взглянули на него большими золотисто-карими глазами и мягким, воркующим голосом высказали свои наилучшие пожелания. Когда вы ушли, он сказал мне: «Марта, будь я годков на шестьдесят моложе, я не позволил бы молодому его светлости увиваться вокруг нее. Более того, будь я хоть на двадцать годков моложе, я устроил бы ему гулянку на его деньги!» — она многозначительно помолчала. — Вот видите, как на него подействовало ласковое обращение. Нет, это у вас природное, моя леди — хотя Грэйс Чандлер не хочет признавать, что вы не флиртуете. Она говорит, что вы кокетничаете, потому что вы держите себя, как женщины на картинках модных журналов. Но нас с Мод чуточку беспокоит, что вы не ведете себя так с другими мужчинами, когда рядом его светлость. Вы уделяете все внимание только ему, но на вечере в субботу вы должны вести себя так с другими мужчинами, а его не замечать совсем.
— Но именно его я...
— Я знаю, но не нужно ему это показывать. Нужно сделать так, чтобы он искал Вашей милости. Я скажу вам, если бы вы были девушкой из «Гаити», он каждый вечер поджидал бы вас у дверей театра, водил бы на ужин в «Романо», осыпал подарками, ловил бы каждое ваше движение и считал бы себя счастливым, на мгновение положив руку вам на юбку. Конечно, если он может получить что угодно и когда угодно, то не хочет этого. Мужчины! — она сплюнула точно в середину огня камина.
— Марта!
— Ты не умеешь
Я встала.
— Я лучше пойду, дети ждут...
Марта подняла костлявый палец и погрозила мне.
— И запомните — не срывайтесь со старта до выстрела. В субботу вечером вам нужно усердно притворяться, пока вы не поедете домой. Вот тогда вы начните прижиматься к нему в машине. Поставьте ноги поближе к педалям, чтобы он каждый раз задевал за них, ставя на педаль свою ногу. Если вы поработали старательно, он будет пылать ревностью и радоваться, что это он везет вас домой, а не кто-то другой. Затем вы зайдите к нему в библиотеку, предложите подать ему сигару и уроните всю коробку на пол.
— Для чего я должна это сделать? Марта переглянулась с Мод.
— Можно подумать, что она нашла трех своих птенчиков под кустом крыжовника, а, Мод? Ей нужно промыть уши. — Она с подчеркнутой снисходительностью обратилась ко мне: — Для того чтобы нагнуться перед ним — ноги выпрямишь, попку кверху — и показать, что ты носишь под юбкой.
— Вернее, что не носишь под юбкой, а, Марта? — они снова захихикали.
— Мне совсем пора идти, мисс Винтерслоу, — я почти побежала к двери.
— Мы придем в субботу, чтобы одеть вас, — отозвалась сзади меня Мод.
В субботу Клара пришла в детскую и сообщила, что они обе прибыли.
— Они сказали, что пойдут прямо к вам в спальню, моя леди.
Я спустилась вниз. Старушки сидели у камина и грели на огне туфли. Две очень милые старые леди — я поняла, что очень рада их видеть, ведь они были так добры ко мне.
— Оставайтесь у огня, я пойду и приму ванну.
— Когда вы делали это в последний раз? — вскинула голову Марта.
— Вчера.
— Этого достаточно, мы не хотим, чтобы вы смывали с себя все запахи.
— Ох, я не пользовалась никакими духами. Вы хотели сказать...
— Вы не пользовались этой дурацкой дрянью, но мы имеем в виду ваши естественные запахи, — ее голос звучал настойчиво. — Моя леди, когда сучка в охоте и ищет пару, она же не обливается одеколоном с головы до ног, правда? Она соображает, чем может привлечь кобелей. — Я зажмурилась. — А теперь вернемся к нашим делам. Актрисы бреют подмышки, и Мод беспокоится о ваших, поэтому расстегните блузку и поднимите руки кверху, — я растерянно выполнила ее требование. Марта оглядела меня и покачала головой: — Нет, у нее здесь только легкий золотой пушок — оставим его. Кроме того, мы же не хотим, чтобы его светлость расстроился из-за этого, — она наклонилась ко мне. — А правду говорят, что он весь покрыт волосами?
— Не совсем весь, миссис Витерс, — сказала я.
— Ну, они, наверное, не растут на его...
— На подошвах его ног, — прервала ее я. Обе старушки закатились смехом.
— Вы сегодня шустрая, моя леди. Острая, как нож! Ну, а теперь идите за ширму, разоблачайтесь и надевайте ваш наряд.
— Не рано ли?
— Здесь достаточно тепло. Мы попросим Клару развести огонь пожарче.
И я пошла одеваться. Сначала тонкий шелковый креп, затем нежный розовый атлас — когда он соблазнительно зашуршал вокруг моих бедер, мое волнение возросло, но возросла и уверенность. Завязывая тесемки на золотых туфлях, я чувствовала себя Золушкой, собирающейся на бал.