Серебряный феникс
Шрифт:
– Извини, - повернулся к ней Ли Рон. – Со мной можешь так делать всегда.
Аи Линг ткнула его в больное плечо, он скривился.
– Ладно, не надо. Только проблемы будут, - сказал Ли Рон.
– Впечатляет, - Чэнь Юн добавил хвороста в огонь. – У тебя все время была эта способность?
Она подперла подбородок рукой.
–
– Знаешь, почему? – спросил Чэнь Юн.
Она покачала головой.
– Думаешь… я странная?
Чэнь Юн помешивал ветки в костре. Она видела, что он размышляет, взвешивает факты, хмурясь.
– Думаю, есть причина твоей способности, - он улыбнулся ей. – Может, мы узнаем это по пути.
Ли Рон кивнул, качнув косичкой.
– У героев в тех книгах, что я читал, всегда есть особая способность.
Аи Линг положила сумку, как подушку, и достала одеяло.
– Герои в них – мужчины, - сказала она.
Ли Рон потер подбородок.
– Хмм. Ты права. Женщины обычно лишь выглядят красиво. И добавлены только для красоты.
Она пыталась найти, чем в него кинуть. Ничего не найдя, она вздохнула.
– Но ты ведь можешь стать первой, Аи Линг! – тут же радостно добавил Ли Рон, и Аи Линг улыбнулась.
Она опустила голову на сумку, прижав колени к груди. Она слушала, как они говорят тихим шепотом, тепло костра погрузило ее в дремоту. Ночью ей снилось, как она бродит одна среди бамбукового леса. Но бамбук был не зеленым, а черным, нарисованным чернилами, как на картинах старых мастеров.
* * *
На следующее утро Аи Линг проснулась первой. День едва начался, слабый свет еще не мог разогнать туман, что кружил над бамбуком.
Огонь ночью погас, и воздух был прохладным. Ли Рон и Чэнь Юн спали рядом с костром.
Она сильнее укуталась в тонкое одеяло, уткнувшись в него подбородком, и смотрела на туман. Мысли роились в голове, она пыталась осознать все, что случилось в пути. Кроме змеиного демона, все нападали на нее, пытаясь сломить ее дух. В озере ей говорили идти домой, соврали, что отец умер. Это точно ложь. Она не верила тем словам, ведь они были страшными.
Они не хотели пустить ее во Дворец, это было понятно. Она не даст им остановить ее.
– Доброе утро, - тихо сказал Чэнь Юн.
Аи Линг поморщилась.
– Как ты узнал, что я проснулась? – прошептала она.
– Я видел, как мерцают твои глаза, - он свернул самодельную кровать.
– Но света ведь нет, - она поджала губы. Он все замечает? Она прикусила язык.
– Это я тоже вижу, - усмехнулся Чэнь Юн, складывая свое одеяло, пряча взгляд.
Аи Линг тихо фыркнула, чтобы не разбудить Ли Рона, но Чэнь Юн слышал. Она высвободилась из своего кокона из одеяла, сначала открыв плечи, а потом свернув одеяло к ногам. Она вытерла лицо мокрой тканью и спрятала одеяло в сумку. Пальцы коснулись стопки. Письма, что она хотела отдать, когда они останутся наедине. Как же эгоистично она себя вела.
Аи Линг вытащила стопку писем, перевязанных синей лентой, и подошла к Чэнь Юну, что собирался разжечь костер. Она отдала стопку ему.
– Я должна была отдать их раньше. Господин Тан просил отдать их тебе. Он решил, что еще не скоро тебя увидит.
– Письма моего отца? – он стоял на коленях у углей, повернув к ней голову.
– Да.
Он тут же схватил письма и сунул их в свою сумку.
– Спасибо, - сказал он натянутым голосом.
Она помогла собрать хворост, села и смотрела, как он разжигает искру, они мерцали, как звездочки. Огонь, наконец, разгорелся, становясь все ярче.
Чэнь Юн вытащил пачку и устроился рядом с костром, осторожно разворачивая пергамент, укрывавший письма.
Страница была пожелтевшей, но и с обратной стороны виднелись черные символы.
Аи Линг смотрела, как он читает письмо за письмом, осторожно касаясь их пальцами. Ли Рон сел, потирая голову. Он открыл рот, но увидел лицо Чэнь Юна и лег обратно.
Так продолжалось еще долго, туман рассеялся, солнце светило сквозь листья бамбука. Чэнь Юн сидел у костра, склонившись над письмами. Он мог видеть лишь письма отца, которого он никогда не видел.
Аи Линг не могла отвести взгляд от его лица. Он порой хмурился, суживал глаза, пока читал. Наконец, он раскрыл последнее письмо и, прочитав, снова завязал стопку лентой. Он молчал, Аи Линг уже тревожилась, и тут заговорил Ли Рон: