Серьезные мужчины
Шрифт:
Пока автобус стоял в пробке на Колабской насыпи, он увидел, как у окна такси попрошайничают дети. Юная пара внутри хранила вид решительный и дерзкий. Они так хотели бы поделиться рупией, но читали истории расследования, появлявшиеся не реже раза в год в английских газетах, о жестоких синдикатах, по слухам, эксплуатировавших детишек. Видимо, не давая рупию, они наносили серьезный удар по этим синдикатам. Вот такая философия финансовой операции объемом в одну рупию.
А затем он увидел на тротуаре зрелище, о котором потом доложит Одже – с некоторыми преувеличениями. Из булочной «Теоброма» вышла женщина. Обычно перед стеклянными дверями лавки стояли и пялились внутрь беспризорники. Женщина одарила их благодетельным взглядом и, судя по всему, попросила встать в очередь. Они встали. Их было шестеро.
Айян думал о ее потрясенном лице до самого конца поездки. Этот образ не оставил его и когда он добрался до Чёрчгейта, и пока ждал поезда в чудовищной вечерней толпе, от которой исходил ее собственный жар. Он думал об этом лице, стоя молча в вагоне, стиснутый со всех сторон теплыми влажными мужчинами. Ее ошалевшее лицо разбухало у него в сознании, покуда не сделалось исполинским рекламным щитом. Добравшись до БДЗ, он о ней позабыл, однако в легких у него было хорошо.
Он прошел сквозь желтый мрак раздолбанных проулков, избегая взглядов пьянчуг в обвислых шортах. На древней колониальной лестнице Корпуса номер Сорок один о чем-то спорила компания старых друзей.
– Мани, этот парень говорит, что так не бывает, – сказал один из них. – Скажи-ка этому парнишке, что по тому, как девушка двигает задом, можно понять, трахалась она или нет.
Айян сказал, что да, можно. Затянулся от чьей-то сигареты. Краем глаза приметил, что один из компании, блеклый болезненный малый, смотрит на него довольно серьезно. Это значит – хочет занять денег. И потому Айян не стал задерживаться.
Ади сидел на полу, склонившись хрупким торсом над тетрадкой. Он что-то писал, и вид у него был расстроенный. На футболке у него значилось: «Разновидностей людей в мире 10: те, кто понимает в двоичном коде, и те, кто нет». Айян откопал ее в дамском отделе магазина. Купил, хотя не понял юмора. Может, потому и купил. Его это раздражало. Вечно находилось что-то, понятное почти всем, даже самым обычным людям, а ему – нет. Потом-то он нашел в Википедии объяснение – это двойка на футболке, записанная как «10» в двоичной системе счисления. Он потом почитал про двоичные коды, про то, что на сочетаниях единиц и нулей по строен целый язык, и неохотно признал: это так умно, что, даже родись он привилегированным, на такое изобретение ему могло бы не хватить мозгов.
Длинные темные волосы Оджи еще не высохли после вечернего душа и мочили спину ее красного халата. От жены пахло «Чандрикой» – их семейным мылом, как постановил Айян. Она сидела на полу и срезала бритвой ногти на ногах. Телевизор ей сегодня смотреть не хотелось, и потому в комнате царил умиротворенный покой. Она глянула на мальчика, затем на мужа, и оба хихикнули – такой Ади был сейчас несчастный.
– Накаджание, – сказала Оджа.
«Наказание» – одно из немногих известных Одже английских слов, хотя она и не умела его произносить – так же, как мало кто может произнести «вайапайам», [13] а она умела. Она знала слово «наказание», потому что учителя регулярно назначали его сыну. Нынче вечером ему нужно было двести раз написать: «Я не буду болтать на уроках».
13
Банан (тамил.). Звук, обозначаемый на письме как «й», на самом деле гораздо сложнее и имеет чуть слышные оттенки «ж», «л» и «р» одновременно.
– Ади,
– Я болтал сам с собой.
– И что ты говорил?
– Не помню.
– Всякую научную дребедень ты помнишь, а вот что говорил сам себе – забыл?
Ади молча продолжал писать.
– Этот ребенок никогда не отвечает мне как полагается, – сказала Оджа, с упреком глядя на Айяна. – Ты его избаловал. И эти ваши секретики ему не на пользу. Со мной он разговаривает, только когда есть хочет. – Тут она вспомнила что-то. – Он не доел половину обеда из того, что с собой брал.
– Ты клала ему «дамский пальчик»? [14]
– О господи, нет, конечно! Этот мальчик и так ненормальный. А от «дамских пальчиков» сложение получается еще лучше. Ни за что не стала бы ему давать. – И она с нежностью продолжила: – Странный ребенок. Учительницу природоведения не донимал уже сколько-то. Интересно, почему. Но следующего вызова к директору ждать недолго.
– Он кое-что другое сделал, – сказал Айян с загадочной улыбкой.
– Что?
– Не скажу.
14
Окультуренная разновидность дикого банана Musa acuminata с мелкими и очень сладкими плодами.
– Скажи.
– Утром узнаешь.
– Что?
– Не приставай. Все равно не скажу. Жди до утра.
– Почему до утра? Что такое будет?
– Погоди – и узнаешь.
– Ади, – сказала она изо всех сил строго. – Что ты натворил?
– Ничего я не творил.
– Что будет утром?
– Не знаю.
– В каком смысле ты не знаешь?
– Не путай меня, – отозвался Ади раздраженно.
– А ну иди сюда! – заорала она. Ади швырнул карандаш на пол и подошел к матери. – Посмотри на меня, – сказала она, изображая суровость. – Ты мал еще, чтобы иметь от меня секреты. Что происходит? Я должна знать. Иначе я тебя шлепну и правда у тебя изо рта выскочит.
– Я ничего не сделал, – ответил он.
– Если будешь и дальше делать только то, что тебе отец говорит, хлебнешь горя, мальчик. Ягненок, что ходит за свиньей, жрет навоз.
– Не путай меня.
– Говори, что ты натворил. Что это за секрет?
Ади с отчаянием глянул на отца.
– Не лезь к нему, – сказал Айян жене, и тем все и кончилось.
Ади опять занялся наказанием. В краткой тишине до них донеслись приглушенные автомобильные гудки, было слышно, как мальчишки играют в крикет, а еще где-то мужчина явно бил жену – эти звуки ни с чем не спутаешь. Ади поднял голову от тетради и улыбнулся отцу. Айян улыбнулся в ответ. От этого Одже опять стало невмочь.
– Да что же это такое? – почти умоляла она.
Айян показал пальцем вверх и взглядом позвал жену за собой.
Над ним были антресоли. Их построили несколько недель назад, стены содрогались от яростного молотка плотника, и каждый удар отзывался у Айяна в сердце и сотрясал в нем тайную гордость. Он никогда не думал, что и ему тоже предстоит строить антресоль. Это ему напомнило обо всех неудачниках БДЗ и их отчаянном желании спать со своими женами не на глазах у других. Потолки в БДЗ высокие, и почти у всех жильцов были антресоли. Большинство шумных, несносных детей чоулов были зачаты на антресолях. В обиталищах, где жило больше одной супружеской пары, был еженедельный или даже ежедневный график использования спальни под потолком. Брачная антресоль – местный знак. Она говорила о том, что мужчина не смог сбежать отсюда, что он тут увяз.
Оджа украдкой глянула на сына. Он полностью погрузился в свое наказание. У Айяна с собой оказался пакет, и ей было интересно, что в нем. Когда муж пришел домой, она этого пакета не заметила. Поразительное умение у мужа, подумала она, прятать вещи и делать так, чтобы они потом возникали из ниоткуда, когда потребуется. Он вытащил складную лестницу и забрался на антресоль. Оджа – следом. Антресоль у них была примерно шесть на три фута. Там лежал тонкий матрас и стоял синий настольный вентилятор; там же хранилось множество книг, которые Оджа хотела выбросить. Они с мужем залезли на полку, сели.